Пилот ракетоносца
Шрифт:
— Это да, — согласился Эрик. — Но ты же понимаешь, что они вернутся?
— Вернутся, — согласилась Эльга. — Но не в этот раз.
— Что-то еще?
— Да, — кивнула Линдблат. — Под конец боя подошла эскадра из дальнего космоса. Трилистник, если знаешь.
— Слышал, но без подробностей.
Сейчас Эрик вспомнил, что в миссии Трилистника работали Лив, Трис и Грит.
— Это союз трех миров чуть ли в двадцати прыжках отсюда. Названий не помню, но это и неважно. У них, вроде бы, разведданные были. Вот они и пришли помогать. А специально припозднились или так карта легла, бог
— Большая эскадра? — уточнил Эрик, пытавшийся представить себе цивилизацию, развившуюся "за пределами цивилизованного мира".
— Тридцать тяжелых кораблей.
— Неслабо так. Это кто же там в дальнем космосе живет? А наши что? Приняли, как само собой разумеющееся или не очень? А что Фронтир?
— С Фронтиром у Трилистника, оказывается, имеется какой-то договор, а про наших не скажу. Не знаю. Но воевать, вроде, не собираемся. Есть хочешь?
— Нет, — отказался Эрик. — Я бы чего-нибудь горячего выпил, если есть.
— Чай с коньяком тебя устроит?
— А коньяк откуда? — удивился Эрик.
— Ну, ты, Рик, как дите малое, — покачала головой Эльга. — У хорошего командира, чтоб ты знал, всегда есть НЗ, даже если он не предусмотрен уставом…
3. Одиннадцатого июня 2531 года, система звезды Уилберга
Эрик вернулся на "Пакс Романа" прошедшей ночью. Не на "Вымпеле", а на пассажирском транспорте, доставившем на "носитель" выживших членов экипажей поврежденных ракетоносцев. Своим ходом, если верить слухам, на матку вернулись только пять бортов. Из двадцати четырех. Как ни посмотри, а по любым критериям, огромные потери, но кто-то из древних сказал, "на войне, как на войне". И правильно, между прочим, сказал.
Добравшись до "носителя", Эрик, первым делом, отправился к себе в каюту и переоделся. Он просто физически не мог больше оставаться в летном комбинезоне. Знал, что глупо — это был новый, чистый комбез, привезенный спасателями, — и все равно не мог. Все время чудился запах пота и мочи, и прикосновение синтетической ткани к коже вызывало зуд, которого, по идее, не должно было быть. Но и это пустяки по сравнению с тем, что Эрик видел, едва закрывал глаза. Раз за разом перед его внутренним взором появлялась одна и та же картина: размытые вспышки взрывающихся противоракет и смертельное сияние лазерных кластеров, и он несущийся сквозь этот рукотворный ад навстречу с главной целью своей жизни — халифатским кораблем-маткой "Хадж".
С головой явно творилось что-то неладное, но Эрик понимал, что эта "хворь" должна оставаться исключительно его личным делом. Иначе спишут, как психа, и начинай жизнь заново. Опасения подобного рода преследовали его по пути в госпиталь, куда он, увы, обязан был явиться, поскольку по регламенту все участвовавшие в бою пилоты должны были проходить осведельствование в обязательном порядке. Но опасения Эрика были напрасны. Его осмотрели, проверили с помощью различных приборов, но никаких отклонений, как ни искали, не нашли. Жив, здоров и даже выспаться успел. Сначала, пока валялся в отключке, и потом, пока сутки с прицепом ждали спасателей. И
Итак, он был свободен и никому не нужен. Занять себя было нечем, ну, не роман же, в самом деле, читать! Есть он тоже не хотел, успел перехватить на транспорте. Поэтому Эрик пошел в бар. На рекреационной палубе располагалось несколько магазинов, баров и кафе. Было даже два ресторана. Но лучшим местом ему показался сейчас именно бар.
Внутри царил полумрак, гремела музыка, и можно было не опасаться, что кто-нибудь с тобой заговорит или заглянет в глаза. То есть, в наличии были все те условия, в которых он нуждался. Не один, — бар, по любому, общественное место, — но все же наедине с самим собой и своими мыслями.
Эрик взял бутылку пива, ушел в самый конец зала и сел там за столик спиной к стене. Смотрел на большой экран над стойкой, пытался понять по видеоряду, о чем там, собственно, идет речь. Показывали новости с Фронтира. Кое-что было понятно без слов, другое — нет. Погибшие и раненые, взорванные здания, захваченные мятежники… Картина произошедшего, насколько это было известно Эрику, все еще оставалась неясна. Ну, или факты были недоступны таким шестеренкам общего механизма, каким чувствовал себя сейчас Эрик. Возможно, большое начальство во всем уже разобралось и только тянет время, чтобы выдать "городу и миру" причесанную — в соответствии с политической линией — версию событий. А может быть, и они пока ни в чем не разобрались. Всякое случается…
— Привет! — Перед столиком Эрика остановилась девушка в офицерской форме. Звания в полумраке было не разобрать, но на рекреационной палубе действовал принцип "без чинов", так что и не важно, кто она там, на самом деле.
— Привет! — ответил Эрик. Девушку эту он не знал, но это ни о чем не говорило. На "носителе" несут службу две с половиной тысячи военнослужащих, пойди запомни всех, да еще за такой короткий срок.
— Я присяду?
— Буду рад компании.
На самом деле, он был ей не рад, но вежливость совладала с плохим настроением.
— Я Эрик, — представился он.
— Я знаю, — кивнула девушка. — Видела твою атаку в режиме реального времени.
— Так ты из разведки? — понял Эрик.
— Из тактического центра, — мягко поправила его она.
— Ну да, ну да, — покивал Эрик. — Извини. Тактический центр… Разумеется! Само как-то вырвалось…
Разведчики — те еще извращенцы, конспирируются везде и всегда, разве что маски на лицах не носят.
— Извинения приняты, — улыбнулась в ответ девушка. — Я Мариса.
— Рад знакомству, Мариса.
— Не рад, — покачала она головой. — Но, что бы ты не думал об этом сейчас, одному тебе оставаться, я думаю, не стоит… пока.
— Спасибо за заботу.
Он не знал, стоит ли ее благодарить, но вежливость требовала оставаться человеком. Что он и делал.
— Чем тебя угостить? — спросил, чтобы не молчать и не выглядеть дураком.
— Вообще-то это я хотела тебя угостить, — снова улыбнулась девушка. — За такую атаку можно даже отдаться, не то что угостить.