Пилюли для феи
Шрифт:
Кстати, чаще всего колотится она на пару с дикой головной болью и желудком, решившим на белый свет посмотреть.
Не сказать, что такие пробуждения господину Россу были совсем уж чужды. Всякое в жизни случалось. Но подобных ощущений ему не доводилось испытывать уже лет так... много. Алкогольные приключения Алекс оставил в далёкой молодости, и возвращаться к ним в ближайшее время не собирался.
Вот только как-то само получилось.
– Ну вот, - голос Гиккори буравчиков впивался в воспалённый мозг. И от этого под черепом что-то лопалось, как будто туда пузырей напихали. Наполненных
– Решили мы, что надо территорию зачистить. Ты что-то там колданул, и всё здание факелом вспыхнуло. Пф!
– и, считай, одни угли остались.
Вот ведь странность: вечером оборотень на ногах едва держался, отбивался аки лев от устроивших заговор косяков и мебели. Но сегодня провалами в памяти не страдал и выглядел довольно свежим. Брился, перед осколком зеркала, только иногда морщась, будто и у него в голове постреливало. Ну, рука у полицейского слегка дрожала. Оттого левая - уже побритая - щека украсилась царапинами, словно следователь пытался к кошке с неприличными предложениями пристать.
– А сторож?
– утомлённо поинтересовался Алекс, измождённо растёкшийся по стулу.
Мокрая тряпка на лбу управляющего то и дело норовила съехать, поэтому альву приходилось её рукой придерживать. Оттого Росс напоминал трагического героя, страдающего от сердечных мук. Хотя как раз сердце, кажется, было единственным органом, решившим работать без перебоев.
– Честно говоря, про сторожа-то я и забыл, - покаялся инспектор, оттягивая сизоватую щеку - качество бритья проверял.
– Но ты вспомнил. Вытащили мы его. И даже компот спасли.
– Какой компот?
Росс выглянул из-под полотенца - только одним глазом. Смотреть на Гиккори двумя никаких сил не хватало.
– Вишнёвый, - пояснил полицейский.
– В общем, старикана мы там неподалёку в переулке усадили. Вместе с бутылкой. А сами сюда, в Управление убрались. Ты опять в окошко влетел, благо оно у меня только прикрыто. Ну а я так, ножками. Прихожу, смотрю - ты на полу валяешься, будто по башке получил, - собственно, у Росса складывалось точно такое же ощущение. Но упоминать об этом было лишним.
– Я теряться не стал и влил в тебя полбутылки малиновой настойки.
– Зачем?!
– простонал альв.
– Да просто видел уже такое же. Там, конечно, не лорд был - полукровка какой-то. Но вот точно как ты вырубился, когда энергию до донышка вычерпал. Медик тогда и сказал, мол, сладкого ему дать надо. А у меня из сладкого только эта настойка. Прости, варенья с джемами не держим.
– Зато имеешь в наличие неиссякаемые запасы дрянного алкоголя, - огрызнулся Росс.
– Ну, почему же неиссякаемы?
– удивился инспектор, разглядывая бритву.
– Вот, иссякли. Почти.
– Ладно, - Алекс попытался встать, но сумел только вытянутые ноги под стул сгрести. Тело пока отказывалось принимать вертикальное положение.
– Всё это, конечно, хорошо. Но мне пора.
– Куда это ты собрался?
– удивился Гиккори, обернувшись.
Лучше бы он этого не делал. Пока Росс только отражение полицейского видел, да и то часть - осколок зеркала всего с ладонь размером - выглядел оборотень неплохо. В живую куда как хуже. Глаза кровью налиты, словно у быка, под ними мешки, в которых вполне можно монеты хранить, физиономия жёлтая.
– Сдаваться, - коротко ответил Росс.
И всё-таки встал. Правда, пришлось за спинку стула держаться, покачивало альва заметно.
– Куда сдаваться?
– не понял следователь.
– Правильно, - согласился Алекс, с облегчением садясь на стул.
– Никуда идти не надо. Я уже тут.
– А если по элезийски объяснить, куда это ты рвёшься?
– Сдаваться, - с несвойственной ему бараньей упёртостью повторил альв.
– Я же там нафонил как... Даже Каро меня найдёт с закрытыми глазами!
– А что, госпожа Курой такой плохой теург?
– заинтересовался Гиккори.
– Теург она хороший, просто...
Росс стянул со стола мокрое полотенце, которое сам же и бросил, собираясь сдаваться идти. И утёр лицо, будто лишние слова пытаясь стереть.
– Ну, вот просто или сложно - я не знаю, - одарив мающегося альва долгим взглядом, оборотень вернулся к шкрябанью заросшей за ночь щеки.
– Да только ты забываешь, что у полиции-то теурги ещё хуже. А то стали бы мы с вами вязаться? К примеру: есть у нас в Управление старикан, недавно перевели. Так он собственное имя не всегда помнит. И не факт, что на пожарище вообще нас вызовут. Скорее уж пожарные инспектора сами дело закроют.
– Там фон магический такой, что...
– начал злиться Росс.
– И чего?
– меланхолично перебил его Гиккори.
– Ну, хорошо. Заметят они этот фон. Дальше? Уничтожено госучреждение с помощью магии. Это дело какое? Правильно, это дело государственной безопасности. То есть, гбэшники этим и должны заниматься. Пойдут в госдэп пожарники и?..
– И?
– послушно переспросил Алекс.
– И дадут им там по шапке за то, что они подлогом занимаются и пытаются спихнуть на серьёзных дядей свою работу. Потому как учреждение государственное, конечно, но всего лишь занюханная комиссия. Кому это в голову придёт против неё магические диверсии устраивать? Здание старое, сторож тоже. А, может, он и не компот вовсе пил. Кто знает, чего у них там загорелось? Ты вот лучше возьми бумажку, да напиши. Так, мол, и так. Я, Алекс Росс, случайно прогуливающийся по улице Тридцати страждущих, приложил все данные мне Семью силы, дабы огонь не перекинулся на соседние здания. Пожарной команды дожидаться не стал, ибо не фиг.
– Вот так всё просто?
– усомнился альв.
– А зачем усложнять?
– криво усмехнулся Гиккори.
– Пиши, давай. Это вы у нас чистенькие и правильные, на страже закона не стоите. А нам, этот самый закон охраняющий, привычно истину в самых неожиданных местах отрывать. На то она и истина!
– Не поспоришь, - покачал головой Росс.
– А ты и не спорь, - снисходительно посоветовал инспектор.
– Лучше подумай, как теперь нам это барахло пристроить по-умному, - оборотень пихнул ногой учётную книгу, валяющуюся на полу. Валялась она не в одиночестве - под столом ещё штуки три лежало, да пара папок с сиротливыми тесёмочными завязочками.
– Я их, конечно, только так, мельком глянул. Но, по-моему, интересное найти можно. Но это уж по твоей части. Меня от бухгалтерии тошнит.