Пир мудрецов
Шрифт:
{116 ...«Или такой как»... — Вероятно, пародийный перечень знаменитых мужей (ср. «Эои — каталог знаменитых женщин» Гесиода).}
Открой же дверь, открой! Теперь понятно мне, -
Я был как истукан, как камень мельничный,
Как столб, как бегемот и как Селевков тигр.
У меня есть и другие примеры, но я отложу их до тех пор, пока не переберу в памяти до конца весь перечень красавиц.
[c] 58. Об Эпаминонде Клеарх пишет так [FHG.II.310]: "Фиванец Эпаминонд был порядочнее тех, о ком я говорил, но и он в отношениях с женщинами позорным образом оказывался ниже своей славы - достаточно вспомнить, что с ним приключилось из-за лаконской женщины".
– А оратор Гиперид, выгнав из дому собственного сына Главкиппа, взял в дом Миррину, самую дорогую из продажных женщин; ее он содержал в Афинах, а в Пирее - Аристагору, а в
59. Фрина же была родом из Феспий. Эвфий привлек ее к суду по уголовному обвинению, но суд ее оправдал; Эвфия это так обозлило, что с тех пор он не брал на себя ни одного судебного дела, как уверяет Гермипп [FHG.III.50]. Фрину защищал Гиперид [Blass3 125]; так как [е] речь его не имела успеха, и судьи явно склонялись к осуждению, то он, выведя Фрину на видное место, разодрал на ней хитон и обнажил ее грудь, и этим зрелищем придал такую ораторскую силу своим заключительным стенаниям, что судьи ощутили суеверный страх перед этой жрицей и служительницей Афродиты, и поддавшись состраданию, не обрекли ее на казнь. А после этого оправдания было постановлено, чтобы никакой судебный защитник не смел возбуждать жалость в судьях и чтобы никакой обвиняемый или обвиняемая не были выводимы напоказ. В самом деле, тело Фрины было особенно прекрасно там, где оно [f] было скрыто от взгляда. Потому и нелегко было увидеть ее нагой: она носила хитон, облегающий все тело, и не бывала в общих банях. Но на многолюдном празднестве Посидоний в Элевсине она на глазах у всей Эллады сняла одежду и, распустив волосы, вошла в море; (591) с нее и написал Апеллес Афродиту, выходящую из волн. Скульптор Пракситель, влюбленный в Фрину, изваял с нее Афродиту Книдскую; а на подножии своего Эрота, что стоит в театре под сценой, он написал [Anth.Plan. арр.182, 206]:
Точно таким изваял искусный Пракситель Эрота,
Как увидал он его в собственном сердце своем.
Фрине мной за меня самого заплатил он. Отныне
Стрелы не надобны мне: видом я сею любовь.
[b] Действительно, Пракситель предложил Фрине выбрать одну из его статуй - или Эрота, или Сатира, что стоит на улице Треножников. Она выбрала Эрота и принесла его в дар храму в Феспиях. А местные жители посвятили в Дельфы статую самой Фрины, золотую, на подножии из пентеликонского мрамора, и ее изваял Пракситель. При виде этой статуи киник Кратет сказал, что это - дар невоздержности эллинов. Изваяние стояло между статуями Архидама, спартанского царя, и Филиппа, сына [с] Аминты; надпись гласила: "Фрина, дочь Эпикла, из Феспий", как сообщает Алкет во второй книге "О дельфийских приношениях" [FHG. IV.295].
60. Аполлодор в сочинении "О гетерах" пишет [J. 2 В 1106], что было две Фрины: одна по прозвищу "Смех сквозь слезы", другая по прозвищу "Рыбка" . Но Геродик в шестой книге "Лиц, упоминаемых в комедиях" сообщает [ср.586а], что ораторы называли одну из них "Скребком" за то, что она как бы раздевала и обдирала своих [d] поклонников, а другую - "Феспиянкой". Фрина была очень богата: она даже обещала отстроить фиванские стены, если фиванцы на них напишут: "АЛЕКСАНДР РАЗРУШИЛ, ГЕТЕРА ФРИНА ОТСТРОИЛА", - так говорит Каллистрат в сочинении "О гетерах". О ее богатстве говорят комик Тимокл в "Неэре" и Амфид в "Цирюльнике" [cp.567f]; их слова я [е] уже приводил [ср.567е]. Триллион, член Ареопага, был параситом при Фрине, как Сатир, олинфский актер, - при Памфиле. Аристогитон в речи против Фрины говорит [В. и S.II.310], что ее настоящее имя было Мнесарета. Небезызвестно мне и то, что речь против нее, приписываемая Эвфию, принадлежит, по мнению землеописателя Диодора, Анаксимену. Комедиограф же Посидипп говорит о Фрине в своей "Эфесянке" так [Kock.III.339]:
Тогда никто не мог сравниться с Фриною
Из нас, гетер. И ты хоть и не видела
Суда над ней, но слышала, наверное:
Она казалась пагубою гражданам,
[f] И приговор грозил ей казней смертною,
Но, обойдя весь суд и тронув каждого,
Она, рыдая, вымолила жизнь себе.
61. Знайте, что и оратор Демад прижил сына Демея от гетеры-флейтистки: (592) когда этот Демей однажды заговорился на трибуне до хрипа, Гиперид унял его такими словами: "Замолчи-ка,
Внемли молящему мне, о ты, что пестуешь юных:
Пусть отречется она от младых объятий и ложа,
Пусть отраду найдет в стариках, сединой убеленных -
В тех, чья мышца слабей, но дух исполнен желанья.
Эти стихи - из числа приписываемых Гомеру [Epigr. 12 Baumeister]. [b] О той же Феориде он упоминает и в одной хорической песне следующими словами [TGF2. 296]:
Мила ведь Феорида.
А уже на закате жизни, по словам Гегесандра [FHG.IV.418], Софокл был влюблен в гетеру Архиппу, и оставил ее своей наследницей. И когда Архиппа жила с дряхлым Софоклом, то ее прежний любовник Смикрин так остроумно ответил на вопрос, что делает Архиппа: "Она как сова на гробнице".
62. Но ведь и стыдливейший оратор Исократ, как рассказывает в "Письмах" Лисий [frag.258 Tur.], имел любовницей прекрасную Метаниру. Демосфен же говорит в речи "Против Неэры" [21], что Метанира [с] была любовницей Лисия. Был побежден Лисий также гетерой Лагидой, которой написал энкомий оратор Кефал [В. и S. II. 217]; так же как в свою очередь Алкидам из Элей, ученик Горгия, написал энкомий гетере Наиде. Об этой самой Наиде Лисий в речи против Филонида о насилии (если только она подлинная), в следующих словах говорит, что она была любовницей Филонида [Thalheim 375]: "Есть женщина, занимающаяся ремеслом гетеры. Зовут ее Наида. Хозяин у нее Архий, близок с ней Гименей. Филонид не отрицает, что состоит с ней в любовной связи". Упоминает о ней в "Геритаде" [Коск.I.433] и Аристофан. Возможно, о ней [d] же он говорит и в "Плутосе" [179]:
Не чрез тебя ль Лаисы к Филониду страсть?
тогда вместо Лаиды следует поставить Найду Гермипп в своей работе "Об Исократе" [FHG.III.49] пишет, что когда он достиг преклонного возраста, то взял в дом гетеру Лагиску, которая родила ему дочь. Упоминает о ней в следующих стихах и Страттид [Kock.I.712]:
Мне мнилося, еще лежу на ложе я
С Лагиской, Исократовой наложницей,
Она меня щекочет и ласкается,
Но тут явился собственной персоною
Сверлильщик флейт. {117}
{117 ...сверлильщик флейт. — Отец Исократа, державший мастерскую по изготовлению флейт. См. Vit.Isocr. 256 Westerman.}
[е] Лисий в речи "Против Лаиды" [Thalheim 365], если эта речь подлинная, упоминает следующих гетер: "Филира, по крайней мере, бросила свой промысел еще в молодых годах, равно как и Скиона, и Гиппафесия, и Феоклея, и Псамафа, и Лагиска, и Анфия, и Аристоклея".
63. Что оратор Демосфен имел детей от гетеры, знают все. Когда он произносил речь "О золоте" [В. и S.II.251], то чтобы разжалобить судей, сам привел своих детей, однако не вывел их мать, хотя, [f] как правило, обвиняемые выводили перед судьями и своих жен; ясно, что Демосфен не сделал этого, стыдясь и стараясь избежать скандала. {118} О том, что оратор этот был ненасытен в любовных утехах, пишет Идоменей [FHG.II.492]. Вот и влюбившись в какого-то парнишку Аристарха, он в пьяной драке за него убил Никодема, выбив тому оба глаза. {119} Общеизвестна его расточительность на изысканные блюда, женщин и мальчиков. (593) Поэтому и его собственный секретарь как-то признался: "Что можно сказать о Демосфене? Все, что в течение года он добывал трудами, за одну ночь отбирала одна единственная женщина". Рассказывают также, что имея жену, он взял в дом какого-то мальчишку Кносиона, с которым, желая насолить мужу, ложилась и жена.
{118 ...избежать скандала. — В этой речи Демосфен защищался от обвинения в том, что он был подкуплен Гарпалом.}
{119 Об Аристархе см. Демосфен. «Мид.». 104; Эсхин. «Тим.». 171; Динарх. «Против Демосфена». 30.}
64. Самосскую гетеру Миррину держал при себе царь Деметрий, последний из диадохов, {120} и хоть не венчал ее диадемою, но делил с [b] ней царскую власть, как о том пишет Николай Дамасский [FHG.III.414]. И Птолемей, сын царя Филадельфа, {121} начальник войска в Эфесе, держал при себе гетеру Ирину. Когда эфесские фракийцы составили против него заговор, и он укрылся в храме Артемиды, Ирина разделила с ним его убежище, и когда его убили, то она, хватаясь за колотушки храмовых дверей, орошала алтари своей кровью, пока ее тоже не зарезали.