Пират.Дилогия
Шрифт:
– Можете следовать в Ревель, герр капитан. Советую отправиться завтра утром, тут уже много кого набирается – и тот рыжий ирландец, что был до вас, и еще коекто… А главное – «Густав Ваза», шведский фрегат. Недавно пришел, верно, видали уже его на рейде? Сорок больших пушек – не шутка! С таким сопровождением сам черт не страшен!
– Дада, – прощаясь, рассеянно ответил Громов. – Это просто замечательно! Замечательно просто…
Когда капитан «Барона Рохо» покинул таможню, уже начинало смеркаться. На пришвартованных к причалам судах зажигали кормовые фонари, а у выхода в гавань, на рейде, точно нарисованные углем, маячили высокие мачты фрегата под шведским – голубым с тремя золотыми коронами – королевским флагом.
Ктото еще – коренастый, в куцем смешном кафтане, чемто напоминавшем русский зипун – стоял спиной к городу, внимательно рассматривал фрегат. Вот обернулся.
– Что скажете?
Рыжий!
Узнав ирландца, Андрей повел плечом:
– Доброе судно.
– Доброе? – не скрывая раздражения, капитан «Белой ромашки» сплюнул себе под ноги. – Ну это для кого как, сэр! А вдруг он вздумает нас проверять? Или, скажем, проводить до самого Ревеля под конвоем? Оно нам надо?
– А куда деватьсято? – хмыкнув в кулак, спокойно заметил Громов.
Рыжий со вздохом кивнул:
– Оно верно, деваться некуда – против сорока пушек не попрешь. Да и парусов на нем много – ходко пойдет, тем более, там только матросы да канонир, никаких лишних людей нету.
– А кого вы подразумеваете под лишними людьми, уважаемый? – быстро поинтересовался молодой человек.
– Солдат! Морскую пехоту. Они возьмут их в Ревеле – за тем туда идут, – собеседник снова сплюнул, на этот раз постарался – далеко, в воду.
Громов покусал губу:
– А вы откуда знаете про солдат?
– Хаха, дружище! – неожиданно весело расхохотался ирландец. – Да разве в порту от моряка чтонибудь скроешь?
Грузчики торопились, хоть никто их и не подгонял, так боцман (бывший галерник ЖанЖак Лефевр) орал для показухи. Никто не подгонял, но парни с мешками и носилками сновали проворно и живо, разгружая и загружая подходившие один за другим возы, как видно, грузчикам не оченьто хотелось возиться здесь до утра, хоть ночной труд и оплачивался щедрее дневного. Не намного, но всетаки.
Погрузкой распоряжался герр Фидлер. Придерживая рукой треуголку, он подозрительно косился на шведский фрегат, загораживающий выход из гавани.
– Вам лучше его обогнать, – кивнув на корабль, посоветовал купец подошедшему Громову. – Или наоборот – отстать, так чтоб вас и видно не было. Самое плохое, если он встанет на рейде в Ревеле и будет внимательно осматривать море.
– Мы просто возьмем севернее, – успокоил Андрей. – Ничего, проскочим, все жтаки это море, а не озеро.
– Да, именно так. Имейте в виду – все подступы к Нарве контролирует эскадра адмирала Горна, так что проходите мимо, а у Котлина не забудьте поднять русский флаг и взять лоцмана, – посматривая на грузчиков, озабоченно напомнил немец. – Там такой сложный фарватер.
– Не забудем. Поднимем. Возьмем.
– Ах, дьявол тебя разрази!
Один из грузчиков – молодой косоротый парень – вдруг споткнулся, уронив носилки с мешком… В мешке чтото глухо звякнуло.
– Осторожнее, осторожнее! – воскликнул купец. – И не спешите вы так – успеете.
Когда закончили погрузку, в черном, усыпанном сверкающими звездами небе уже светила луна, и призрачная тень стоящего на рейде фрегата, казалось, заслоняла всю гавань.
– Да нет, – стоя на корме, Громов поднял подзорную трубу. – Места там вполне достаточно, пройти можно. Шкипер!
– Да, месье капитан?
– Когда будет лоцман?
– Как вы и сказали, сразу на рассвете, месье капитан.
– Прекрасно.
Потерев руки, Андрей направился в свою каюту, да по пути встретил поднявшуюся на корму Бьянку и уже с ней прошел на балюстраду под зажженным кормовым фонарем.
– Как тихо! – чуть постояв, заметила баронесса. – Не слышно ни шума попоек в тавернах, ни песен припозднившихся рыбаков.
– Наверное, тут запрещено нарушать ночную тишину, милая.
– У нас, в Барселоне, тоже запрещено. Однако это никому не мешает… Знаешь, милый… я так тоскую! – девушка еле слышно вздохнула и продолжала прерывающимся шепотом: – Тоскую по теплому морю, по каталонским песням, по сардане – этот такой танец, где все пляшут вместе, встав в круг…
– Я знаю, милая, – обняв жену, молодой человек нежно поцеловал ее в щеку. – Я тоже тоскую… иногда.
– У тебя всегда есть какиенибудь важные дела.
– А еще есть ты, милая! Я ведь тебя люблю, ты не знала?
– И я тебя…
Супруги крепко поцеловались. Задумчиво глядя в ночь, Бьянка намотал локон на палец:
– Как славно, что мы сейчас вместе… Пока вместе. Но пройдет совсем немного времени, и все опять станет, как раньше, как всегда – ты в море, я на суше… жду. Это самое плохое – ждать, на чтото надеяться. Знаешь, там, в той стране, где была Лина с Майком… и много суеты. Но я всегда чувствовала рядом с собой тебя! Ты не покидал меня надолго, и та страна… другая Америка… я чувствовал себя там, как дома. И ты – рядом, каждый день, и было с кем поболтать, посмеяться… «Америкэн Бэндстед» посмотреть! Даже гнусно пахнущие железные повозки без лошадей – я бы и к ним привыкла, тем более Лина обещала научить меня управлять…
– Тебе в самом деле там все понравилось?! – с радостным удивлением переспросил Андрей. – И тоска по родному краю не мучила?
– Знаешь, не мучила, – девушка покачала головой. – Както все весело было, и… без крови! Вокруг никто никого не убивал, не казнил… Я даже виселиц в городе не видала.
– Не убивал?!
Громов вдруг отчетливо вспомнил ядерный взрыв… и поспешно захлопнул рот – не хватало еще расстраивать любимую супругу.
– Что ты сказал, милый?