Пиратская доля
Шрифт:
– Да, – кивнула госпожа. – Я попрошу мужа изменить приговор. Скорее всего, его просто посадят в тюрьму.
– Но…
– Нет, дорогая, – резко оборвала она меня. – Большего я обещать не могу. Как ни крути он преступник. И даже с помощью губернатора я не смогу сделать так, чтобы его отпустили на волю. Он отсидит заслуженный срок.
– Сколько? – спросила я и мысленно огрызнулась на себя за то, что так быстро сдаюсь.
Миссис Лэнгфорд безразлично пожала плечами:
– Мне это неизвестно. Он пират, и только за это его должны казнить, но мой муж сделает так, чтобы его признали простым разбойником. Возможно, он будет лишен свободы на срок свыше пяти лет… Но для вас это лучше, чем осознавать, что он погиб.
Мне так не хотелось сдаваться, так не хотелось плясать под ее дудку, но сейчас я понимала, что не могу сделать так, как хочется мне. Что она сделает, если я откажусь?.. Капитана все же повесят, а я так и останусь в ее власти. Кто знает, к каким методам прибегнет эта женщина, как заставит меня вступить в брак с ее сыном. Но как только состояние моего отца и его титул окажутся в ее руках, она не упустит возможности избавиться от меня, с легкостью сделав так, что моя смерть обернется случайностью. Сейчас я не вижу другого выхода, как согласиться на предложенную сделку.
– У меня есть три условия, – сказала я, постаравшись придать своему голосу строгость и уверенность.
Я заметила, как вытянулось лицо миссис Лэнгфорд, когда смысл моих слов дошел до нее.
– Вы находитесь не в том положении, чтобы ставить мне какие-либо условия, – холодно произнесла она.
– Разве будет не лучше, если я не буду сопротивляться вашей воле и смирюсь с любым вашим решением? Если вы сделаете все так, как я прошу, то обещаю – я выйду за вашего сына по собственному желанию.
Мгновение госпожа молчала, хмурилась, стиснув зубы, а затем отвела от меня взгляд и недовольно бросила:
– Говори.
Я рвано выдохнула, с трудом сдерживая душившие меня слезы. Нервно сглотнула и неуверенно начала:
– Есть один мальчик… Его зовут Теодор. Я хочу, чтобы вы приказали своим людям проверить все плантации и господские дома, куда были отправлены пойманные дети. И если они найдут этого ребенка, я должна знать, что с ним все в порядке. – Я ненадолго замолчала, перевела дыхание. Миссис Лэнгфорд не смотрела в мою сторону, но я знала, что она внимательно слушает меня. – Также я хочу, чтобы вы нашли женщину… Вряд ли она сказала свое имя, если ее поймали. Но у нее есть особые приметы. Она носит мужскую одежду и у нее азиатские черты лица. Я не знаю, что с ней случилось тогда на поляне. Возможно, она лежит там… Без сознания. А возможно, ее тоже держат в тюрьме или отправили на плантацию. Проверьте и найдите ее.
– Это все? – с явным раздражением спросила госпожа, стоило мне замолчать.
Я облизнула пересохшие губы и едва слышно выдавила:
– И позвольте мне еще один раз увидеться с ним.
Глава 15. Несмешная любовь.
Небольшой темный кабинет, освещаемый несколькими свечами, вставленными в настенные канделябры, напоминал мне одну из тюремных камер. Конечно, я знала, что тюрьма выглядит иначе – там сырость и темнота сгущаются над преступниками, медленно сводя их с ума; но давящее чувство не покидало меня с того момента, как меня завели в кабинет гражданского коменданта Кингстонской тюрьмы. Сам комендант – низенький и дородный мужчина – ушел куда-то вместе с Энтони, неодобрительно качая при этом головой.
Просить о свидании с капитаном было неправильно; миссис Лэнгфорд пришлось немало потрудиться, чтобы предоставить мне возможность увидеться с ним. Но я не жалела. Я хотела увидеть его, все ему объяснить, убедиться, что он жив. Это было необходимо не только ему, но и мне… Кажется, сегодня будет последний день, когда я смогу назваться его женщиной во всех смыслах.
После нашего с госпожой разговора прошло два дня. Понадобилось немного времени, чтобы вначале уговорить губернатора, а после – договориться с комендантом. Никому это не нравилось – ни миссис Лэнгфорд, ни губернатору, ни коменданту. Но в случае мистера Лэнгфорда все решала любовь к его жене, в случае коменданта – деньги и повышение в должности.
Я невольно сжала пальцами свой ридикюль, сидя на жестком стуле возле письменного стола, когда за дверью послышались тяжелые шаги. Чтобы не вызвать подозрений со стороны солдат и самого коменданта, я не решилась вскакивать на ноги, продолжила сидеть, глубоко вдохнула и выдохнула, попытавшись отделаться от мрачных мыслей. Не помогло.
Наконец, дверь отворилась, и в кабинет вошел комендант, следом – Энтони и Жак в сопровождении двух солдат. Сердце вдруг забилось быстро-быстро при взгляде на его измученное озлобленное лицо, внутри стало так холодно и страшно от его изможденного тела, покрытого синяками, от рваной рубахи и босых ног. Явно недовольный тем, что его повели неизвестно куда, капитан дернул плечом в попытке вырваться из жесткой хватки солдат, но, обратив свой взор на меня, резко застыл на месте. На миг его лицо приобрело выражение крайнего удивления и уже в следующую секунду стало вновь бесстрастным и хмурым. Удивительно, как ловко он скрывает свои истинные чувства и эмоции. Но в данной ситуации это было необходимо; я тоже старалась не терять самообладание. Только не сейчас, когда рядом столько недружелюбных людей.
– Мадам, у вас есть немного времени для разговора, – спокойно сказал Энтони, а затем жестом приказал солдатам выйти из кабинета.
А вот комендант уходить не торопился, поглядывал на меня с сомнением – я чувствовала его внимательный взгляд. Спустя несколько напряженных секунд он недовольно причмокнул губами и произнес:
– Не задерживайтесь, мисс Донован.
Я слабо улыбнулась в ответ и кивнула, словно благодаря его за проявленную доброту, хотя и знала, что за его великодушным поступком стоял губернатор.
– Вы не могли бы снять эти кандалы?.. – неуверенно спросила я, бросив взгляд на железные кольца с цепями, надетые на измученные руки капитана.
Комендант сдвинул брови, что-то обдумывая. Такая просьба казалась ему неприемлемой – я сразу это поняла. В конце концов он все же отрицательно покачал головой.
– Нет, мисс. Я не могу этого позволить. Поймите меня правильно, это опасный узник… И для вашей же безопасности ношение им кандалов обязательно.
Жак вдруг усмехнулся от его слов и, когда комендант недовольно глянул на него, отвел взгляд в сторону окна, не прекращая улыбаться. Больше комендант ничего не сказал, поклонился мне и вышел из кабинета. Энтони поспешил за ним, но на пороге оглянулся на меня и твердо сказал:
– Если что – я буду рядом.
Наконец, мы остались наедине. Капитан посмотрел на меня – настороженно, испытывающе, но когда из моей груди вырвался вздох облегчения, выражение его лица смягчилось, и он улыбнулся мне краешком губ. Я не сдержалась – слезы, душившие меня с самого утра, потекли по моим щекам, обжигая кожу. Резко сорвавшись с места, я бросилась к неподвижно стоящему мужчине, обняла его так крепко, словно не видела вечность. С его губ сорвался непонятный звук, похожий на кряхтение, и я сразу немного отстранилась от него, заглянула в его темные глаза, горящие необъяснимыми чувствами.