Пиратское братство

Волошин Юрий

– С этим все понятно. А спроси, кто тут среди них шахбандар?

– Турок не хочет говорить об этом, но уверяет, что такого он не знает.

– Скажи турку, что мы все равно вырвем у него эти сведения, так что пусть лучше говорит добровольно. Тем более что мы никому не собираемся делать ничего плохого. Просто надо иметь побольше сведений о том крае, где мы находимся. Переведи это, Гардан.

После длительных переговоров турок указал на молодого матроса, который стоял тут же, но выделялся своим внешним видом.

Он был молод, хотя у малайцев возраст определить обычно очень трудно. Простая одежда матроса не скрыла красивого, гордого и немного надменного лица. Его руки были совсем не матросскими, на ладонях отсутствовали мозоли и ссадины. Так что его можно было легко определить. Рядом находились такие же ухоженные малайцы. Эжен поглядел внимательно на молодого малайца, потом спросил по-португальски:

– Ты говоришь по-нашему? Отвечай без страха. Мы тебе ничего плохого не сделаем.

Малаец выступил слегка вперед и ответил на ломаном, но вполне понятном португальском:

– Все вы плохо кончите, захватив наше судно. Я сын шахбандара Паданга, и ему не понравится такое пиратство у него под носом.

– Очень хорошо, молодой вельможа. Это я и хотел узнать. А теперь, может быть, ты соизволишь ответить, по какой причине ты оказался так далеко от родного дома?

– Это касается только меня, португалец. Я не обязан тебе давать отчет в своих действиях.

– Ну что ж. В твоих словах сквозит смелость и гордость. Это хорошо. Однако сила на моей стороне, и тебе придется подчиниться этой силе.

– Только силе, португалец! Другое мне не подходит.

– Ты очень самоуверен, юноша. Люди давно и хорошо научились развязывать пленникам языки и узнавать тайны, и для этого есть масса способов. А они очень болезненные и мучительные. Так что не раздражай меня, а договоримся лучше, что мы с тобой должны найти общий язык. Тогда я гарантирую тебе и трем твоим товарищам свободу и хорошее обращение на корабле.

– Я так понял, что ты, португалец, требуешь за нас выкуп?

– Ты смышленый юноша. Правильно. Мне нужен выкуп за тебя и всех остальных. Об этом мы поговорим позже, а вам придется побыть в тесноте, пока мы тут не разберемся. Добыча весьма знатная, а солнце уже у горизонта. Гардан, отведи их всех в одну каюту и поставь стражу. И глядите в оба.

Тут же команду «Волка» разделили на два судна, мертвецов сбросили в море, где уже гуляли редкие акулы. Их число тут же увеличилось, и мерзкий пир разгорелся полной мерой.

– Братья, курс на запад! Пак, оставим острова Бату южнее, а к Падангу подойдем через три-четыре дня с юга. Так будет сподручней. Распоряжайся, помощник.

Оба судна, очищенные и прибранные, сменили курс и в ночной темноте, с парусами на гитовах, медленно поплыли к проливу, ведущему в океан.

Глава 14

Новая афера

Недостаток людей не позволял маленькой флотилии из двух судов достаточно быстро продвигаться к цели, даже привлечение малайцев к работе на снастях мало что дало. Однако это не беспокоило капитана. Он даже был доволен задержками, которые давали возможность раненым более-менее спокойно поправиться, прийти в себя.

Гардан тоже бродил, покачивая свою правую руку, распоротую пониже локтя малайским крисом. Рана хоть и не опасная, но во влажном жарком климате все заживало медленно.

Зато команда предвкушала момент дележа добычи. А она оказалась намного богаче, чем ожидалось. Часть ее перегрузили на «Волк», чтобы немного облегчить захваченное судно.

Трюм был набит дорогим товаром, который специально предназначался для двора султана и его богатых чиновников.

И чтобы отвлечься от боли в руке, Гардан частенько досаждал Пьеру своими подсчетами их долей добычи. Фернан достаточно равнодушно слушал излияния нового друга. Ему досталось по ноге обломком обшивки, и теперь он хромал, ковыляя с палкой в руках.

– Ты представляешь, Петька, – говорил Гардан с загоревшимися от возбуждения глазами. – Сорок ящиков с китайской посудой! Самой дорогой, наверное! Фарфор! Ты ведь и не знаешь, что это такое!

– Уже знаю, – с некоторым неудовольствием отвечал Пьер.

– А батик! Почти сто кусков! Это же целое богатство! А сколько разной мелочи из слоновой кости! А драгоценности?! Видать, вельможи хорошую цену пообещали, раз везли столько. Это же надо, больше двадцати красивых шкатулок из красного и палисандрового дерева! Интересно, сколько нам отвалится? Думаю, что намного больше, чем последний приз у берегов Индии. Помнишь, мы тогда португальское судно захватили?

– Чего там! Конечно, помню. Еще бы не помнить! Но тогда у нас ни убитых, ни даже пары раненых не было. Жаль ребят, что вчера умерли. Мучились сильно. Пусть души их наслаждаются в раю, под присмотром Господа!

– Ну, Петька, ты опять перебиваешь! Разве в драке бывает без синяков? А у нас тут постоянно не просто драка, почти война, а на войне и убивают, случается.

– Так все одно к этому привыкнуть трудно. А может, и вовсе невозможно! А ты все о добыче. Придет время – и добычу разделим.

– Оно конечно, так, да уж очень радостно на душе от мыслей таких. И от раны отвлекает. Знаешь, как рука болит! Тебе хорошо, ты под самый конец в свалку влез, когда и драка-то уже закончилась. Однако ваша картечь здорово нам помогла, Петька! Считай, половина воинов уже валялась на палубе после ваших залпов!

Они говорили по-русски, и Фернан никак не мог уловить хоть малую толику смысла слов друзей. Ему это надоело, и он сказал:

– Друзья, я пошел отдохнуть, а то скоро на вахту, а у меня нога разболелась. Я все равно ничего не могу понять из ваших разговоров. Одна тарабарщина!