Пираты Короля-Солнца
Шрифт:
— Из-за рубежа?
— Из веселой Англии…
— Ах да, лорд Уинтер…
— Да, лорд Уинтер сделал отличную рекламу своим французским друзьям.
— Скорее амьенскому кабатчику.
— И владелец кабачка смекнул, что, коль его заведение так посещаемо юными безумцами 'с мушкетерскими сердцами' , он сделал в погребке зал с факелами, свечами и уютными столиками. За вход — двойная плата. Предприятие амьенского трактирщика расширилось, и он сам водит любопытный народ, повествуя о тех славных временах. `'Мушкетерский погребок' в Амьене — одна из достопримечательностей. Я там был,
— Наведаемся! — воскликнул Шарль-Анри.
— А меня возьмете? — спросил Ролан.
— Куда ж мы без тебя, будущий мушкетер! — улыбнулся Рауль.
— Вот там и обмоем твой мушкетерский плащ, малек, — сказал Оливье.
— Этому господину только бы за воротник залить, — покачал головой Рауль.
– 'Он и кувшин повсюду были пара' , — сказал Серж, — Все тот же Франсуа Вийон.
12. ТЕ ЖЕ И ПОМОЩНИК КАПИТАНА
– 'Он и кувшин повсюду были пара' — тема для дружеского шаржа, — сказал Гугенот насмешливо, — Нарисуй шарж на этого шалопая, Апеллес.
— Это я мигом! — оживился Люк, взял свою папку, достал чистый лист и коробку с углями.
— Если ты не очень устал, Люк, — сказал Рауль.
— Пустяки, — заявил Люк, — Я уже отошел. Картина все равно еще не подсохла. Ну-ка, барон, голову правее, ближе к окну. А вы чуть подвиньтесь, люди, не загораживайте натуру. Попрошу живую натуру не шевелиться.
— И долго мне так сидеть? — спросил Оливье.
— Сиди 'по стойке смирно' ! — сказал Серж.
Оливье скривился.
`'Уж я тебе покажу' , — подумал Люк и взялся за рисунок.
Первыми захихикали желторотые. Вскоре на лицах всех Пиратов, с интересом наблюдавших за уверенными взмахами люкова уголька, появились улыбочки. Только Оливье не улыбался — он не видел, что рисует художник. Художник Люк Куртуа, как справедливо заметил герцог де Бофор, был романтиком. Хотя парижские шаржи Люка приводили в восторг 'золотую молодежь' , сам Люк не всегда был доволен подобными произведениями, чаще недоволен, чем доволен. Получая деньги за очередную поделку, Люк старался поскорее забыть свою натуру и проесть гонорар. Но в тех шаржах Люк передавал внешнее сходство, умело утрируя смешные черты портретируемого, не без легкой лести 'живой натуре' . Здесь все было иначе. Барона де Невиля Люк успел узнать ближе, чем случайных клиентов. Да и настроение у него было теперь совсем другое! Он уже не обслуживал богатеев, / бывало, думал: ' Слава-те, Господи, хоть кто-то попался изголодавшемуся художнику! '/ — он был своим в этой компании, одним из них, и сгрудившиеся за его спиной Пираты не раздражали его так, как толпа зевак, обсуждавшая его уличные портреты.
— Ну! — спросил нетерпеливо Оливье, — Скоро ты, Апеллес?
— Сиди, жертва! — цыкнул Люк, — Пять минут всего прошло.
— Хоть бы кувшин дали… — проворчал де Невиль.
— Потерпишь.
— Кувшин я запросто придумаю. Что-нибудь восточное…
Несколько взмахов уголька — и на листе появился восточный кувшин. Украшения на кувшине представляли перепуганную физиономию. Нарисованный Оливье устремил жадный взор на несчастный кувшин.
— Скоро ты,
— Я заканчиваю. Остались лилии.
Люк провел еще несколько линий — и на бандане появились лилии. Он добавил прямых штрихов, прорисовывая бахрому.
— Готово! — сказал Люк, и, сняв зажим, показал рисунок своим товарищам. Пираты расхохотались.
— Апеллес, ты превзошел самого себя! — сказал Гугенот смеясь.
— Мое терпение лопнуло! — заявил Оливье, — Дайте взглянуть!
— Извольте, — сказал Люк.
— Эким уродом ты меня нарисовал, — пробормотал Оливье, — Люди, неужели я такой на самом деле?
— Апеллес тебе еще польстил, — сказал Серж.
— Это же шутка, — сказал Рауль.
— Вставь в раму и повесь в фамильной галерее, — посоветовал Гугенот.
— Да мои благородные предки из рам повыскакивают и разбегутся, кто куда, — ухмыльнулся Оливье.
— Твои благородные предки и не такое видали в той же Палестине, — сказал Рауль.
— Ты слишком добр, Рауль. Ну, за неимением конного парадного портрета…
— …генерала де Невиля, — вставил Гугенот.
— …сохраню, пожалуй,… для… потомства!
Пираты опять захохотали.
Анри де Вандом все-таки уловил за этой беспечностью и бравадой скрытую тревогу. 'Все хиханьки да хаханьки. Слишком часто они смеются. Не накликать бы беду' .
Кто-то постучал в дверь. Пираты насторожились. Смех замер.
— Заходите! — сказал Рауль.
Вошел помощник капитана, молодой де Сабле. Он приветствовал собравшихся и обратился к Раулю:
— Приятно видеть, что наши уважаемые пассажиры весело проводят время.
— Стараемся, как можем, любезный господин де Сабле.
— О! — сказал де Невиль, — Вот кого спросим! Господин де Сабле, как скажете — похож?
И Оливье, держа рисунок на уровне лица, вопросительно взглянул на помощника капитана.
— Превосходно! — воскликнул молодой моряк, — Вы такой и есть, господин де Невиль. Господин художник выразил всю вашу сущность.
Оливье хмыкнул и свернул рисунок в трубку.
— А я за вами, господин де Бражелон. Вас желают видеть герцог де Бофор и капитан де Вентадорн.
— Иду, — сказал Рауль.
Пираты притихли. Помощник капитана с лукавой, еле заметной улыбочкой оглядел пассажиров. А те тревожно смотрели на своего вожака. Все они, как и сам Рауль, решили, что появление молодого де Сабле связано с их опытами в области изобразительного искусства.
– 'Храбрый герцог наш' …Бофор
Вызывает на ковер, — пробормотал Рауль со вздохом.
Оливье заметил лукавую улыбку моряка и шутливо обнял Рауля.
– 'В два счета веселуху испохабят', [61] как сказал поэт, — буркнул Серж. А Рауль вспомнил, что 'храбрый герцог де Бофор' не собирается `'цуцукаться с разгильдяями' . 'Взять все на себя? Эту дурацкую шалость, достойную малолетних школяров? Но лидер в ответе за все, даже за глупости…
— Пустяки, — сказал он беспечно.
61
Вийон.