Письма 1833-1854

Диккенс Чарльз

Но одно я должен сказать - эта сцена удивила даже меня. Я очень хорошо знаю, что в первом городе Соединенных Штатов случаются вещи, которые не могли бы произойти в самом глухом уголке любой другой страны, однако гнусность всего этого и невыразимая низость пресловутого "общественною мнения", на которое неведомый мистер Кларк ссылается, оправдывая свой ангажемент, представляются мне страшнейшим покушением на разумную человеческую свободу.

Для Макриди это не имеет ни малейшего значения и лишь на две-три недели раньше извлечет его из этой проклятой (извините меня!) мешанины хвастливых претензий и шарлатанства. А это приятно нам всем.

Мне кажется, нам следует устроить для него обед ровно с таким числом приглашенных, чтобы он мог считаться званым, но не больше, -

и выразить на нем благородное негодование по поводу этого происшествия.

Я обсужу все с Форстером. Сам же я считаю, что сделать это надо обязательно. Мы не имеем права смотреть на подобные вещи сквозь пальцы.

Искренне Ваш.

214

МИССИС ГАСКЕЛЛ

Девоншир-террас,

31 января 1850 г

Дорогая миссис Гаскелл!

Вы, быть может, читали объявления в газетах о моем намерении издавать новый общедоступный дешевый литературный еженедельник. Не знаю, каковы Ваши обеты в отношении литературной умеренности или воздержания, но поскольку я твердо знаю, что из ныне здравствующих английских писателей нет ни одного, чьей помощью я хотел бы заручиться скорее, чем помощью создательницы "Мэри Бартон" (эта книга глубоко тронула и взволновала меня), то решаюсь спросить Вас, могу ли я надеяться, что Вы согласитесь написать короткий рассказ или любое количество рассказов для предполагаемого издания?

Имена авторов, ни мое, ни чье-либо другое, указываться не будут: каждый номер будет выходить без подписи и весь в целом будет выражать общий дух и направленность еженедельника, заключающиеся в том, чтобы поддерживать обездоленных и способствовать общему улучшению социальных условий. Ваша скромность вряд ли позволит Вам представить себе, сколь высоко я ценю Вашу помощь, и я совершенно уверен в том, что даже самые незначительные плоды Ваших наблюдений и раздумий о жизни, Вас окружающей, привлекут внимание и принесут пользу.

Разумеется, я сознаю, как ценно для Вас время, и не забываю об этом, когда спрашиваю, можете ли Вы уделить часть его для нашего дела. Если Вы сможете и предпочтете побеседовать со мной лично, я с радостью приеду на несколько часов в Манчестер и подробно отвечу на все Ваши вопросы. Огромное искреннее восхищение, которое вызвала во мне Ваша книга, делает меня очень настойчивым в отношении Вас. Поэтому прошу извинить меня за беспокойство и верить, что я остаюсь навсегда преданным Вам.

Миссис Диккенс и ее сестра просят передать привет. Я бы хотел знать, что Вы сделали со своей protege {Протеже (франц ).}.

215

ДЖОНУ ФОРСТЕРУ

Январь 1850 г.

Предложенные названия для нового издания. Курсивом в скобках даны комментарии Форстера.

МАЛИНОВКА. С таким эпиграфом из Гольдсмита: "Малиновка, известная своей любовью к роду людскому, живет с нами круглый год..." (Но это название было отвергнуто. Затем последовало) ЧЕЛОВЕЧЕСТВО. По-моему, это очень хорошо... (Затем...) А вот своеобразная идея, но с некоторыми явными достоинствами: ЧАРЛЬЗ ДИККЕНС. Еженедельный журнал, предназначенный для просвещения и развлечения самых разнообразных читателей. Возглавляемый им самим... (Все же и тут чего-то не хватало. На следующий день появилось:) Я, право же, думаю, что если в другом названии чего-то не хватало, то уж это очень удачно и вносит как раз то, что нужно. ДОМАШНИЙ ГОЛОС. Я придумал и много других, как-то: ДОМАШНИЙ ГОСТЬ, ДОМАШНИЙ ЛИК, ТОВАРИЩ, МИКРОСКОП, ПУТЬ ЖИЗНИ, РЫЧАГ, БЕГУЩИЕ ГОДЫ, ОСТРОЛИСТ (с двумя строками из Саути для эпиграфа), ВСЕ НА СВЕТЕ. Но, пожалуй, все же ГОЛОС - именно то... (Это было и в самом деле почти то, что нужно, однако на следующий день появилось:) ДОМАШНЕЕ ЧТЕНИЕ. Это очень милое название... (и выбор был сделан).

216

МИСС ЭМИЛИ ГОТШАЛК

Лондон, Девоншир-террас,

1 февраля 1850 г.

Мой дорогой юный друг!

Вы знаете, что мой ответ на Ваше письмо, как обычно, будет кратким, не потому, что письма Ваши не вызывают во мне искреннего, глубокого интереса, а лишь потому, что мне ежедневно приходится писать множество писем.

Настроение Ваше, о котором Вы мне пишите, нездорово и, я думаю,

неестественно, однако средство от него весьма просто и доступно каждому из нас. Это - действие, помощь, желание быть полезным, делать добро окружающим хотя бы в малом, быть чем-то занятым. В жизни каждого человека, сколь бы ни была она тиха и однообразна, достаточно возможностей для проявления деятельного сочувствия, жизнерадостной помощи. Я смиренно верю, что именно таким путем следует приближаться к богу, и тем обретать надежду и душевный покой. Мир вокруг нас не сон, а явь, и мы - основная часть этого мира, и именно поэтому мы должны в нем действовать. Болезненные занятия, подобные Вашим: уход в мир книг (пусть даже хороших), меланхолическое созерцание здесь не нужны. В мире есть свои устои и свои награды. Выйдите в мир, окружающий Вас, каким бы просторным или узким он ни был. Будьте отзывчивы, не только в мыслях Ваших, а на деле. Старайтесь тысячью разных способов сделать так, чтобы люди любили Вас и чтобы им не хватало Вас, случись Вам умереть, и тогда, верьте, жизнь Ваша станет счастливой.

Прошу Вас, будьте тверды. Доставьте мне великое удовлетворение в один прекрасный день убедиться, что переписка, которую Вы завели со мной, принесла пользу и что теперь у Вас на сердце стало гораздо легче и веселее, чем в ее начале.

Верьте, верьте в реальность жизни и не допускайте, чтобы Ваша собственная жизнь, в которой - как и в каждой жизни - есть свой смысл, пролетела бы впустую, пока Вы мрачно размышляли над ее тайнами.

Таинственная жизнь не здесь, а далеко в небесах. Выполнять свой долг значит готовиться к ней. Наш Спаситель не сидел, праздно сложив руки и размышляя, - он трудился и творил добро. В своем маленьком домашнем мирке Вы можете сделать столько же добра, сколько император в своих владениях.

Всегда преданный Вам.

217

ЧАРЛЬЗУ НАЙТУ

Девоншир-террас,

8 февраля, 1850 г.

Дорогой Найт!

Разрешите самым сердечным образом поблагодарить Вас за любезное и лестное упоминание обо мне в Вашей талантливой брошюре. Это очень тронуло меня, и я рад от души.

Полностью согласен со всем, что Вы так красноречиво высказали об этом несправедливом, неумном и непомерном налоге *. Но когда подумаешь о положении огромной массы народа, то просто не хватает духу требовать справедливости в этом вопросе до того, как отменят налог на окна. Без света люди не могут читать. Без света они не могут жить по-человечески и сохранять нормальное здоровье. Как бы ни страдали от несправедливости мы, я полагаю, что они страдают от нее куда больше, и восстановление справедливости в этом вопросе даст им возможность для иного физического существования.

Мы совсем не видимся, и я думаю, не худо было бы нам поставить еще одну пьесу, скажем, в Корнуолле, специально ради того, чтобы мы встретились.

Глубоко преданный Вам.

218

ФОРСТЕРУ

Брайтон,

14 марта 1850 г.

...Меня мучит чувство неудовлетворенности, оттого что в номере не хватает чего-то трогательного, такого, что выражало бы общий дух "Домашнего чтения". Позавчера вечером, сидя в поезде (где мне всегда хорошо думается), я смотрел в окно на звезды и обдумывал одну тему, с ними связанную. И вот, соединив звезды со своим замыслом, я немедленно написал этот рассказ, который посылаю Вам. Мне бы хотелось, чтобы Вы прочли его до отправки в типографию (это займет у Вас не более пяти минут), а с обратной почтой прислали бы мне гранки.

219

МИССИС ГАСКЕЛЛ

Брайтон, Кингс-роуд, 148,

14 марта 1850 г.

Дорогая миссис Гаскелл!

Прошу Вас ответить на это письмо с обратной почтой в адрес Девоншир-террас.

Я глубоко убежден в том, что поскольку Лиззи не умирает, она должна была отдать ребенка в собственные руки Сьюзен, а не подкидывать ей к двери. Заметьте! Чем выразительнее, чем сильнее и преданнее любовь к ней ее матери, тем более жестоким кажется ее преступное бегство. То же самое чувство, которое в первом случае движет сюжет, в другом случае будет разбито поступком дочери, и Вы не сможете строить одно, не разрушив другого.