Письмо, которого не было
Шрифт:
А вот и более современные игрушки – мамины. Снегурочка в большом, блистающем стеклянной крошкой кокошнике, пингвиненок, три одинаковые, но разного цвета лисы – желтая, красная и синяя, шишечки, сосульки, звезды… Старая мишура, отличающаяся благородством форм – она не щетинилась длинными мохнушками, не занимала половину елки, не тянула все внимание на себя. Не утративший своих переливов «дождик», гирлянда в виде свечек на прищепках – ее дедушка с бабушкой из своей единственной заграничной поездки привезли. Ударников колхозного труда премировали поездкой в Румынию, и там они встретили очередной Новый год: теплый,
– Мы завтра елку поставим, – предложила Тоня. – Сейчас уже поздно идти за ней – темнеет. Я с утра завтра в лес сбегаю, днем из школы вернусь – поставим. И комнату завтра же украсим. А сейчас терпи, Машунька!
…И с утра, как только взошло солнце, Тоня уже катила на лыжах по белой равнине, съезжала с холмов, «лесенкой» или «елочкой» забиралась на новые. Первый день за все две недели выглянуло из-за туч солнце: успокоилось, видно, ненастье, улеглась метель. Снег мерцал крупными кристаллами, так что щуриться приходилось.
Она тянула за собой санки, а в рюкзаке везла топор.
«Я выберу елку в самой глубине леса, – решила Тоня. – Так что ущерба ему не будет. Вот зайду подальше – и срублю. Зайду и срублю».
И она углублялась все дальше и дальше – Тоне все казалось, что здесь слишком близко к жилью. Придут другие рубщики елок – и нарушится природный баланс… Так она шла и шла по густому Алпашевскому лесу. Между стволов высоких деревьев пробирались солнечные лучи. А сколько следов на снегу! Совсем свежих – ведь только ночью была последняя метель-метуха. Вот белочка от сосны к кустам пропрыгала, сорвала, видно, что-то с ветки. Тут ее следы обратно… Здесь вот заяц был. Ровный след – не петлял он, не запутывал никого. Значит, спокойным был его путь. А это птица большая – тоже, наверно, на куст захотела сесть, да он ее не выдержал, подогнулся, так что крылья, которыми она махнула, взлетая, и отпечатались на снегу.
Отметив и то, и это, Тоня шла дальше. И подходящую елку все выбрать не могла. То елочки ей казались очень маленькими, то слишком большими, а отрубать от дерева только макушку ей не хотелось. «Найду!» – думала она, забираясь все дальше.
Эти следы шли цепочкой. Параллельно им, совсем рядом, еще одна цепочка, невдалеке третья. Большие следы, не лисьи. Неужели это волки прошли? Недавно, выходит, – утром затемно они тут были… Ну и что такого – волки? Да, они – лесные жители, чего пугаться? Нужна она им. «Не буду сворачивать – не боюсь!» – решила Тоня, по спине которой, правда, промчались мурашки. Она вытащила из рюкзака топор, заткнула его за пояс.
И смело шла вперед. Только елки почему-то вообще перестала замечать – любые.
«Так, а куда эти следы ведут? – подумала Тоня, остановилась и нагнулась над следами. – Из глубины леса… К нам. Уже оголодали волки? Так быстро? Может, домой рвануть?..»
Вот Васька никогда бы не рванул, не ушел, бросив дело. Он нашел бы елку самую лучшую, дождался бы всех этих волков и так бы им показал, если бы они на него нападать стали, что они ноги в руки, в смысле лапы в зубы, и неслись бы до самого Алпашева! А ей, Тоне, придется разворачивать оглобли и чесать до дома. Потому что у нее Маша. Вернее, она у Маши. Вместо мамы. И рисковать нельзя…
Так что девочка в голубом пальто развернула лыжи
«И чего мне эта елка не понравилась? – подумала Тоня, оглядывая очень даже миленькую елочку. – Все, будем брать».
Не снимая лыж – ведь на них быстрее убегать по снегу, если что, она наклонилась, отвела от стволика нижние ветки елки, перехватила топор поудобнее. И прислушалась. Тихо, совсем тихо было вокруг. Где-то скрипели друг о друга сосна и упавшая на нее береза, присвистнула синица, ей отозвалась еще одна. И все. Любые шаги по снегу были бы хорошо слышны в этой тишине. Значит, никто не шел никуда…
Тамм! – Тоня решительно ударила по дереву. Стволик, хоть и тонкий, а не перерубился. Девочка прислушалась. Ну, кого она привлекла своим стуком? Затаилась: даже слышно ей было, как снег с елочкиных вздрогнувших ветвей вниз осыпается: с тончайшим хрустальным звоном.
Ну что? Нет никого по-прежнему? Ладно, главное – не бояться. И Тоня рубила елку, пока не срубила. Крепко привязала ее к санкам, постояла, послушала лес и поехала обратно по своей лыжне.
Ох, и быстро же она мчалась! Даже санки с елкой не мешали Тоне, которая показывала чудеса лыжного кросса! И вот он уже, лес, закончился. Девочка выскочила на луг, по инерции пронеслась еще метров триста – до бугра, с которого собиралась со свистом съехать. Но зачем-то обернулась и увидела, как у самой кромки леса большая серая собака стояла и нюхала ее следы!..
Ф-р-р-р-р! – быстрее ветра слетела Тоня с холма. Бах! – съехавшие следом санки ударили ее под коленки. Ай! – в следующий миг Тоня уже поднялась на ноги и, раскрылетившись, «елочкой» переставляя лыжи, полезла на следующий холм.
«Не буду оглядываться! – решила Тоня, разогнавшись на ровном пространстве. Хорошо, что санки не мешали ее быстрому ходу – она догадалась привязать к ним длинную веревку. – Он не погонится за мной! Подумаешь, лыжные следы понюхал… Это просто собака, никакой и не волк! Да!»
Перед последней горкой – уже под домом, Тоня все-таки обернулась. Никто за ней не бежал. Белые холмы и равнина были пусты и неопасны.
«Нет там никого. Да и не было, – решила Тоня, штурмуя холм. – Вот только как теперь в школу ехать?»
– Маша – елка! – крикнула она, входя в дом.
– Где? – бросилась к ней сонная сестра, которая выскочила из кровати, услышав ее крик.
– Вот, глянь в окно! – Тоня махнула рукой.
Добытую в борьбе с гипотетическими волками елку она воткнула в сугроб прямо возле дома.
– Приду из школы – и наряжать будем!
– Ура!
…Ехать лесом что-то больше сегодня не хотелось. Тоня поставила на плитку чайник, села его ждать, задумалась… Часы показывали, что уже начался первый урок. Опоздала все-таки. Час с лишним езды до школы на лыжах – хоть бы к третьему уроку теперь успеть. Да – идти в школу надо. И пусть Тоне уже выставили все оценки – с географией только нужно было выяснить, досдать кое-что, чтобы пятерка в четверти вышла. Надо в школу, надо. Для самой же себя. А то она так и будет бояться, а впереди еще целая зима. Если подумать: весной и летом разве волков в лесу не бывает? Так что глупости – если их бояться, так и вообще в лес не ходить, для чего же специальная пословица придумана?..