Письмоносец
Шрифт:
Руск глядит в окно. Там по улице ходит взад-вперед Лэрке, словно выставляет себя им на погляденье. Она одета в большую шубу, а на ногах у нее только маленькие розовые туфельки. Вдруг она поворачивается и уходит по направлению к горе. Руск накидывает на плечо сумку и зашнуровывает ботинки. София суетится вокруг, приносит еще шерстяных шарфов и варежек, но дополнительной парой гамаш ей удается прельстить только Каспара. Руск взваливает лыжи на плечи, хватает ртом воздух и ищет глазами удаляющуюся бурую точку.
Когда
Скоро стемнеет, ему нельзя останавливаться, иначе он замерзнет. Повсюду крутые склоны, и Каспар знает, что рискует упасть с высоты в несколько сот метров. Он встает так, чтоб ветер дул ему с правой стороны, так он хотя бы сможет определить направление.
— Руск! — зовет он.
Каспар поскальзывается и повисает одной ногой над серой бездной. Он хочет ухватиться за что-нибудь, но кругом только скользкий лед. Он сползает вниз, сантиметр за сантиметром, но едва он зажмурил глаза и приготовился к смерти — над ним вырастает фигура. Сильные руки подхватывают Каспара, и он видит перед собой глаза Руска.
— Руск! — шепчет он.
Почтмейстер не отвечает.
— Где мы?
— Если б я знал!
— Ты не слышал: я тебя звал? — спрашивает Каспар и прижимается к нему.
— Разве? — бормочет он.
Голос у него хриплый, в горах свистит ветер, у Каспара ослабели ноги.
— Мы сбились с маршрута, — говорит Руск. — Наверно, я где-то свернул.
Он вынимает из почтовой сумки компас.
— Зараза! — говорит он. — Стрелка примерзла.
— Помогите! — кричит он.
— Помогите! — кричат они оба хором.
Почтальоны садятся на скалу перевести дух; через ногу Каспара серой тенью перескакивает заяц.
Каспар поднимается и моргает глазами. Вдали движутся взад-вперед какие-то огни. Он легонько толкает Руска; тот кивает во сне.
— Смотри: кто-то идет.
Вот зажегся еще один огонек, и еще один, и еще один, они все ближе и ближе.
— Это почтальоны, — бормочет Руск. — Поздоровайся с ними.
Огни движутся вверх-вниз.
— У тебя марки с собой есть? — спрашивает Руск. — А то у меня София купила последние.
Каспар возится с замком сумки, он холодный и примерзает к пальцам.
— Давай такие, которые по десять крон; тут жадничать нельзя.
Он вытаскивает целый лист.
— Брось его им.
Теперь огни кругом обступили Каспара и Руска. Лиц нет, тел нет, лишь кое-где видна красная униформа.
— Пер-Апостол,
Огни заметались; Руск вырывает лист из рук у Каспара и бросает его почтальонам. Огни собираются в кучу возле листа.
— Помогите нам! — кричит Руск.
Огни на секунду замирают, затем круг раскрывается, разворачивается в длинный ряд и движется вперед. Руск и Каспар следуют за ними целый час, а потом огни гаснут. Потом они сползают с крутого склона и оказываются у калитки.
— Как это? — шепчет Каспар.
— Это все бывшие почтальоны. От стариков уже мало что осталось, только лохмотья униформ. Но я слыхал, что если их позвать, то они приходят.
Каспар обнимает Руска, а тот гладит его по голове и утешает. Потом он отпихивает от себя Каспара, садится в машину и заводит мотор. Затем выходит и разгребает снег, а Каспар отчищает стекла.
Лопата Руска натыкается на что-то, и он вскрикивает басом. За машиной лежит буроватый сверток одежды. Руск сметает с него снег и обнаруживает Лэрке. Обуви на ней нет, босые ноги засунуты в сумочку. Руск поднимает Лэрке, она совсем окоченела. Каспар открывает дверцу, а Руск запихивает ее внутрь.
— Ложись рядом и согревай ее! — кричит он и садится за руль.
Каспар лихорадочно вцепляется в Лэрке.
— Держись крепче! — орет Руск. — Заверни ее в свою форму.
Сквозь одежду Каспар чувствует тело Лэрке, Руск едет вниз с горы, при поворотах машину бросает из стороны в сторону, «дворники» работают в бешеном темпе. Тело у Лэрке маленькое и изящное, груди — круглее, чем он полагал. Она медленно оттаивает, губы раздвигаются.
Когда Каспар несет Лэрке в квартиру, она вскрикивает, — но Руск говорит, что это хороший признак. Она начинает отогреваться.
— Положи Лэрке в кровать и держи ее за руку, — командует он и идет на кухню разогревать молоко.
— И одежду с нее сними, — кричит он из кухни, — она же промокла до нитки.
Каспар смотрит на лицо Лэрке; глаза плотно закрыты. Потом он расстегивает платье, стягивает бретельки с плеч вниз и почти добирается до бюстгальтера. Кожа у Лэрке синяя, зубы стучат. Руск входит и ворчит:
— Ты слишком долго копаешься, дай лучше я! А ты иди и помешай молоко.
Руск вылил в кастрюлю содержимое целого пакета; слава богу, что ягненок так мало пьет.
— Разогрей воду для грелки, — говорит Руск.
Когда Каспар приносит грелку и молоко, Лэрке уже закутана в одеяло Руска. Руск полощет ее платье в ведре. Вода красная. Комната плывет перед глазами, Каспар много раз падает и едва не теряет сознание, когда по просьбе Руска выливает ведро в туалет. Потом он велит Каспару выйти из комнаты и закрыть за собой дверь.