Чтение онлайн

на главную

Жанры

Питер - Москва. Схватка за Россию
Шрифт:

В середине августа в череде этих событий наступила кульминация: в Москве состоялось Государственное совещание, а за два дня до него – совещание общественных деятелей (его называли генеральной репетицией Госсовещания [1356] ). Собрался весь цвет политической и деловой элиты, включая и руководство питерских банков. Некоторые исследователи полагают, что в кулуарах этих совещаний лидеры двух предпринимательских групп пытались найти точки соприкосновения [1357] . Но это представляется весьма сомнительным, поскольку атмосфера совещания общественных деятелей 8-10 августа совсем не располагала к конструктивным переговорам. Более антипитерское мероприятие – а были приглашены и питерские финансисты – сложно себе представить. Московские ораторы соревновались в унижении своих вечных оппонентов. Князь Е.Н. Трубецкой говорил об антинациональных традициях столицы, где сам воздух пропитан антирусским духом [1358] . А.А. Чаманский объявил Петроград:

1356

См.: Совет общественных деятелей в Москве. 1917-1919 годы // На чужой стороне. 1925. №9. С. 92.

1357

См.: Селезнев Ф.А. Путилов и выступление генерала Корнилова (апрель-август 1917 года) // Падение империи, революция и гражданская война. Сб. статей. М., 2010. С. 82-83.

1358

См.: Отчет о московском совещании общественных деятелей. 8-10 августа 1917 года. М., 1917. С. 13.

«самым злоумышленным городом России, который питался заграничным сырьем, возил себе из Англии топливо и, расширяя за счет этого свои заводы, вследствие войны стал тащить все необходимое для себя».

Более того, каждый заказ на новое оборудование, сделанный питерским заводам, оратор предлагал приравнять к государственному преступлению. «Петроград зарезал нас!» – в сердцах восклицал Чаманский [1359] .

Удивительно, что после таких речей столичные гости вообще не покинули заседание и продолжали терпеливо выслушивать московских обличителей. Очевидно, полемика не входила в их планы: они строго следовали намеченным курсом, главным ориентиром которого выступал Корнилов. К его приезду на Государственное совещание Москву наводнили портреты и биографии генерала [1360] . Огромной рекламной кампанией руководил все тот же Завойко. Особой театральностью отличалась встреча на вокзале:

1359

См.: Там же. С. 115-116.

1360

См.: Верховский А.И. На трудном перевале. М., 1959. С. 308.

«дамы в белых платьях с цветами и крики "ура" со стороны не совсем трезвых кавалерийских офицеров – все это носило следы какой-то бутафории, казалось, что у кого-то был определенный расчет подчеркнуть торжественность встречи генерала Корнилова по сравнению с приемом членов Временного правительства» [1361] .

Кроме того, в ставке решили перебросить в Москву на время проведения Государственного совещания 7-й Сибирский казачий полк, чему категорически воспротивился командующий Московским военным округом А.И. Верховский [1362] . Перед открытием совещания прошел обед, который устроил для участников М.В. Родзянко. Заметим, что перед банкетом доклад о внешнеполитическом положении России делал А.Ф. Аладьин – советник Корнилова по международным вопросам; в окружении генерала он неизменно находился в прямом и переносном смысле рядом с Завойко, в квартире которого остановился по приезде из Англии [1363] .

1361

См.: Протокол допроса полковника, командующего войсками военного округа К.И. Рябцева. 24 сентября 1917 года // Дело Корнилова. Т. 2. С. 295.

1362

См.: Там же. С. 295-296.

1363

См.: Протокол допроса бывшего управляющего Военным и морским министерством Б.В. Савинкова. 13-15 сентября 1917 года // Там же. С. 302.

Дни Государственного совещания продемонстрировали, что достичь соглашения между двумя сторонами невозможно. Питерские банкиры, возглавляемые Путиловым и Вышнеградским, чувствовали себя рулевыми; было видно, что инициатива у них в руках. Воспользовавшись пребыванием в Москве Корнилова, они ознакомили его с положением в стране, подчеркнув катастрофическое углубление кризиса в экономике. Их вердикт был пессимистичным: продолжение хозяйственного хаоса отбросит Россию из числа ведущих мировых держав и приравняет к Персии и Турции [1364] . На встрече обсуждались также намечаемые шаги: собеседники Корнилова подтвердили наличие средств на счетах крупнейших петроградских банков. А Путилов заверил главковерха, что они могут в кратчайшие сроки аккумулировать для его нужд еще 10 млн рублей [1365] . И это были не просто слова: 31 мая 1917 года комитет съездов представителей коммерческих банков призвал вносить по 0,5% от основного и запасного капитала для образованного «Общества экономического возрождения России», на специальные счета в ведущих питерских банках [1366] . Также к финансированию затеи генерала активно присоединился Сибирский торговый банк; Корнилова посетил председатель правления Бессарабских железных дорог Николаевский, оставшийся очень довольным встречей (сношения по этой линии поручались Новосильцеву, так как частое появление Николаевского в ставке могло броситься в глаза [1367] ).

1364

См.: Банки и состояние страны // Коммерсант. 1917. 23 августа.

1365

См.: Заговор Корнилова (из воспоминаний А.И. Путилова) // Последние новости. 1937. 20 января.

1366

См.: Письмо А.И. Вышнеградского в правления акционерных коммерческих банков. 31 мая 1917 года // РГИА. Ф. 630. Оп. 1. Д. 106. Л., 116.

1367

См.: Новосильцев Л.Н. Воспоминания // ГАРФ. Ф. 6422. Оп. 1. Д. 1. Л. 181.

Главковерх мог быть вполне удовлетворен поддержкой петроградского бизнеса. Примечательно, что он просил банкиров побудить москвичей к более активной помощи. И эта просьба была более чем оправданна: московское купечество явно не торопилось заключить генерала в объятия. Например, визит Новосильцева, ответственного за связь с московскими кругами, к П.П. Рябушинскому успешным назвать трудно. После долгой беседы тот передал лидеру Союза офицеров небольшую сумму (10 тыс. руб.), что очень напоминало вежливый отказ от обсуждения финансового вопроса [1368] . Поэтому Путилов решил встретиться с С.Н. Третьяковым, которому пересказал пожелания Корнилова. Но сподвижник Рябушинского ответил, что «в таких авантюрах не участвует», и Путилову пришлось удалиться ни с чем [1369] . Правда, уже в эмиграции, опровергая рассказ Путилова, Третьяков утверждал, что этой встречи не было, а виделся он только с Завойко, который приходил к нему. Путилов же продолжал уверять в обратном, говоря, что прекрасно помнит эту встречу; да и не мог он не выполнить просьбы Корнилова «растормошить» москвичей. Завойко же он поручал лишь передать генералу о неудаче своей миссии [1370] . Трудно разобраться, кто же был прав на самом деле, однако Корнилов едва ли стал бы направлять Завойко к Третьякову или к кому-либо еще из купеческих тузов. Это можно заключить из мемуаров Новосильцева: хорошо зная настроение Первопрестольной, он уже ранее сообщал Корнилову, что Завойко там считают откровенным авантюристом [1371] . Добавим, и в отношении самого Корнилова у московской деловой элиты сложилось устойчивое предубеждение, поскольку она уже пребывала в полной уверенности, что бравый генерал «являлся только исполнителем чужой воли и чуждых сил» [1372] , чьего усиления допустить ни в коем случае нельзя.

1368

См.: Там же. Л., 186 об.

1369

См.: Заговор Корнилова (из воспоминаний А.И. Путилова) // Последние новости. 1937. 20 января.

1370

См.: Заговор Корнилова (А.И. Путилов и С.Н. Третьяков) // Последние новости. 1937. 29 января.

1371

См.: Новосильцев Л.Н. Воспоминания // ГАРФ. Ф. 6422. Оп. 1. Д. 1. Л. 233.

Кроме этого, Завойко вызывал резкое неприятие у управляющего Военным министерством Савинкова. Борьба за влияние на Корнилова быстро привела их к столкновению. Савинков требовал у генерала удалить Завойко, но безрезультатно (см.: Савинков Б.В. К делу Корнилова. Париж, 1919. С. 6-7).

1372

См.: Временное правительство в августе 1917 года (Воспоминания П.П. Юренева) // Последние новости. 1924. 3 апреля.

Общение лидеров финансово-промышленного Петрограда с московскими коллегами все же состоялось – 16 августа 1917 года на совещании по выработке плана экономической политики при Московском биржевом комитете. Состоявшаяся дискуссия касалась организации совместной работы в данном направлении. Московские деятели хотели увязать ее с программой кадетской партии и ратовали за соглашение кадетов с торгово-промышленными кругами. (Правда, ради приличия Третьяков предложил пригласить представителей и других партий, а также беспартийных, известных своими знаниями и опытом.) Более того, они предлагали приурочить подготовку экономического плана к открытию кадетского съезда [1373] . Однако столичные гости отказались обсуждать хозяйственные проблемы в партийном ключе. Они были готовы обсуждать продовольственную сферу, железнодорожное строительство, денежное обращение исключительно с профессиональных позиций, а не ради шлифовки каких-либо партийных программ [1374] . Прийти к согласию стороны так и не смогли. Единственное, о чем в эти дни питерским банкирам удалось договориться с москвичами, так это о необходимости соблюдать более сдержанный тон в выступлениях на самом Государственном совещании (в частности, удалось успокоить неистового Рябушинского, который постоянно находился на грани срыва [1375] ). Питерским дельцам это было важно: публичное обострение ситуации накануне предстоящих событий в их планы не входило. Во время Государственного совещания они демонстрировали прохладное отношение к Керенскому. Гучков, выступавший в роли их публичного рупора, назвал пламенную речь премьера «ужасной и по форме и по содержанию» [1376] . В то же время орган московских капиталистов «Народоправство» совсем иначе оценил его ораторское искусство: «Впервые глава демократической России говорит языком великодержавного народа», в нем, заявляла газета, чувствуется священная одержимость [1377] . А вот о корниловском выступлении сказано было весьма сдержанно [1378] . Тем не менее, как говорили очевидцы, Корнилов уехал с московского совещания в глубоком убеждении, что «всякий его смелый шаг будет поддержан восторженным сочувствием всей общественности» [1379] .

1373

См.: Протокол совещания при Московском биржевом комитете по вопросу о выработке плана финансово-экономической политики. 16 августа 1917 года // ЦИАМ. Ф. 143. Оп. 1. Д. 632. Л., 1-1 об.

1374

См.: Там же. Л. 2-2 об.

1375

См:.Любош С. Церетели и Бубликов // Биржевые ведомости. 1917. 17 августа (утро).

1376

См.: Видные политические деятели о речи Керенского // Биржевые ведомости. 1917. 13 августа (утро).

1377

См.: Вышеславцев Б.В. Государственное совещание // Народоправство. 1917. №7. С. 2.

1378

См.: Внутреннее обозрение // Там же. С. 21-23.

1379

См.: Из мемуаров русского министра В.Н. Львова // Последние новости. 1920. 27 ноября.

Участие столичной финансовой элиты, безусловно, являлось большим плюсом в организации переворота, однако не было решающим. Напрямую успех этого рискованного предприятия зависел от офицерства. А точнее, от боеспособности, решимости и морального состояния тех, кто взялся исполнить столь нелегкую миссию. А вот с этим, как выяснилось, были проблемы. Прежде всего их почувствовали сами банкиры, взявшиеся финансировать будущих участников переворота. Путилов вспоминал, как к нему явились полковники Пронин и Десиметьер. Они предъявили письмо от Корнилова (написанное Завойко), содержащее просьбу о выдаче им 800 тыс. рублей. Однако офицеры запросили два миллиона. Путилов выдал первую сумму, а по поводу 1200 тыс. руб. решил посоветоваться с коллегами. Хотя внушительная разница всех смущала, деньги после обмена мнениями в квартире Гучкова, решили выделить. Но сделать этого не удалось, поскольку просители не явились. Путилов и Белоцветов разыскали их в обществе сорока офицеров в одном из фешенебельных ресторанов Петрограда. Шумная компания изъявила полную готовность принять деньги на святую борьбу, после чего банкиры незамедлительно удалились [1380] . Уже в эмиграции полковник Сидорин опровергал этот рассказ Путилова [1381] .

1380

См.: Заговор Корнилова (из воспоминаний А.И. Путилова) // Последние новости. 1937. 24 января.

1381

См.: Заговор Корнилова (письмо в редакцию генерала Сидорина) // Последние новости. 1937. 26 февраля.

Однако сегодня исследователи располагают мемуарами офицера Ф.В. Винберга, где тот рисует ту же картину, что и Путилов, внося в нее дополнительный штрих: офицеры были причастны к «Республиканскому центру». Эта организация, в которой состояло немало армейских кадров, использовалась в качестве опорной для подготовки корниловского выступления. Винберг пишет об активной деятельности «Республиканского центра»; возглавляли его председатель правления общества «Бессарабская железная дорога» Николаевский и один из директоров той же фирмы Финисов, а сама организация располагалась в Петрограде в здании правления общества [1382] . Заметим, что это частное железнодорожное предприятие находилось в сфере влияния столичного Сибирского торгового банка. По словам Винберга, «Республиканский центр» «имел в своем распоряжении очень большие суммы и широко раздавал их ради того большого политического дела, которое, разумеется, требовало расходов» [1383] . Ключевую роль здесь играли военные, которые должны были координировать и согласовывать действия офицеров, находившихся в городе, с подступающими частями генерала Крымова. Также Винберг сообщает о множестве агентов центра, занимающихся банальным прикарманиванием выдаваемых средств под предлогом работы с нужными для дела людьми. Эти «спасители отечества» предавались кутежам и карточной игре, некоторые даже снимали роскошные квартиры; ходили слухи о присвоении нескольких сот тысяч рублей [1384] .

1382

См.: Винберг Ф.В. В плену у «обезьян» // Верная гвардия. М., 2008. С. 176-177.

1383

См.: Там же. С. 178.

1384

См.: Там же. С. 178-179, 184.

Тем не менее выступление Корнилова все же состоялось. В то время многие сочли его просто недоразумением, происшедшим между Керенским и главковерхом. До сих пор не утихают споры о том, кто и против кого выступал, какие имелись договоренности и т.д. Разумеется, свой интерес преследовала каждая из сторон. Керенский был не прочь использовать Корнилова для того, чтобы поставить на место Совет, довольно сильно ему мешавший.

По свидетельству В.Н. Львова, сыгравшего в те дни печальную роль, премьер собирался ввести деятельность Совета в строгие рамки, превратив его в нечто подобное профсоюзу рабочих. А вот советы солдатских депутатов он хотел уничтожить, так как, по его убеждению, они революционизируют общую атмосферу [1385] . Корнилов был настроен более решительно, планируя не только разгон советов, но и серьезную реорганизацию Временного правительства. В окружении генерала с энтузиазмом составляли списки будущего корниловского кабинета. Причем предполагалось издание особого закона, по которому отказ от занятия какой-либо правительственной должности квалифицировался бы как преступление [1386] . В показаниях Завойко приводятся два варианта состава правительства: на пост министра финансов намечались кандидатуры Путилова, Ватолина и самого Завойко, в Министерство продовольствия – опять Батолин. Отметим, что Министерство торговли и промышленности отдавалось купеческой буржуазии в лице Третьякова [1387] . Керенский должен был остаться в новом кабинете в качестве заместителя премьера (то есть Корнилова); это признавалось необходимым, поскольку его имя служит знаменем для солдат [1388] . Интересно, что после своего ареста Корнилов, говоря о кандидатурах на министерские посты, называл разных московских деятелей, с которыми лично даже не был знаком, а о Путилове, Вышнеградском, Батолине не упомянул вообще [1389] . Хотя в ноябре 1917 года, после большевистского переворота, генерал не замедлил обратиться все к тем же питерским банкирам – за пожертвованием на борьбу с большевизмом; доверенным лицом по сбору средств он назвал своего ординарца [1390] . (Кстати, в эмиграции Путилов открещивался от связи с Завойко, утверждая, что тот не представлял никаких промышленных кругов и не играл никакой роли [1391] . Приведенные факты показывают, что знаменитый банкир лукавил. А вот и еще одна деталь: в сентябре 1917 года за «ненужного» арестованного Завойко ходатайствовало Средне-Азиатское промышленно-торговое общество «Санто», чей контрольный пакет принадлежал Русско-Азиатскому банку. Правление предприятия просило следствие освободить Завойко под залог или поручительство ввиду необходимости его участия в производственных процессах [1392] .)

1385

См.: Из мемуаров русского министра В.Н. Львова // Последние новости. 1920. 30 ноября.

1386

См.: Показания ординарца генерала Корнилова прапорщика В. С. Завойко 6 сентября 1917 года // Дело Корнилова. Т. 2. М., 2003. С. 103.

1387

См.: Там же. С. 103, 106.

1388

См.: Из мемуаров русского министра В.Н. Львова // Последние новости. 1920. 9 декабря.

1389

См.: Показания Верховного главнокомандующего Л.Г. Корнилова. 2-5 сентября 1917 года // Там же. С. 197.

1390

См.: Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т. 2. С. 101-102.

1391

См.: Заговор Корнилова (из воспоминаний А.И. Путилова) // Последние новости. 1937. 24 января.

1392

См.: ГАРФ. Ф. 1780. Оп. 1. Д. 93. Л. 255.

Итак, у Керенского и Корнилова имелись и общие, и самостоятельные задачи. Перспектива разогнать генеральскими руками Совет не могла не привлекать премьера. Впоследствии В.Н. Башкиров, занимавшийся во Временном правительстве продовольственными вопросами, напоминал на встрече с Керенским в Нью-Йорке, как тот давал распоряжения приготовить фураж и продукты для идущих на Петроград корниловских отрядов. Записавший их беседу Р. Гуль уверял, что Башкиров говорил «сущую правду» и премьер был связан с этим «нелепым восстанием генерала» [1393] . В согласованных действиях главковерха и премьера мало кто сомневался и в самой ставке [1394] . Но вместе с тем Керенский чувствовал, что только разгоном Совета дело не ограничится и корниловский триумф не позволит ему удержаться на вершине власти. Отсюда его колебания в отношении выступления конца августа 1917 года. Это видели многие участники тех событий. Например, комиссар при ставке М.М. Филоненко прямо объяснял провал выступления «придворными интригами». На просьбу пояснить, где теперь могут вестись придворные интриги, он отвечал: там же, где и раньше, – в Зимнем дворце (место пребывания Керенского) [1395] . О неоднозначной позиции премьера высказывался – уже в эмиграции – и хорошо информированный И.Г. Церетели:

1393

См.: Гуль Р.Б. Я унес Россию. Апология эмиграции. М., 2001. С. 74-75.

1394

См., напр.: Показания заведующего особым делопроизводством Управления 2-го генерал-квартирмейстера при Верховном главнокомандующем К.В. Сахарова. 4-6 сентября 1917 года // Дело Корнилова. Т. 2. С. 317.

1395

См.: На лекции М.М. Филоненко // Петроградские ведомости. 1917. 12 сентября.

Поделиться:
Популярные книги

Внешняя Зона

Жгулёв Пётр Николаевич
8. Real-Rpg
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Внешняя Зона

Путешествие в Градир

Павлов Игорь Васильевич
3. Великое плато Вита
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Путешествие в Градир

Бывшие. Война в академии магии

Берг Александра
2. Измены
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.00
рейтинг книги
Бывшие. Война в академии магии

Виконт. Книга 1. Второе рождение

Юллем Евгений
1. Псевдоним `Испанец`
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
попаданцы
6.67
рейтинг книги
Виконт. Книга 1. Второе рождение

В тени большого взрыва 1977

Арх Максим
9. Регрессор в СССР
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
В тени большого взрыва 1977

На границе империй. Том 9. Часть 2

INDIGO
15. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 2

В теле пацана

Павлов Игорь Васильевич
1. Великое плато Вита
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
В теле пацана

Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Ардова Алиса
2. Вернуть невесту
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.88
рейтинг книги
Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Кодекс Охотника. Книга XXIV

Винокуров Юрий
24. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XXIV

Кодекс Крови. Книга Х

Борзых М.
10. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга Х

Возвышение Меркурия. Книга 14

Кронос Александр
14. Меркурий
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 14

Бальмануг. (Не) Любовница 1

Лашина Полина
3. Мир Десяти
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Бальмануг. (Не) Любовница 1

Идущий в тени 5

Амврелий Марк
5. Идущий в тени
Фантастика:
фэнтези
рпг
5.50
рейтинг книги
Идущий в тени 5

Совок – 3

Агарев Вадим
3. Совок
Фантастика:
фэнтези
детективная фантастика
попаданцы
7.92
рейтинг книги
Совок – 3