Питомец
Шрифт:
Базиле, не ожидавший подобной выходки от загнанной в угол крысы, вскрикнув, резко отшатнулся и отпустил голову будущего раба из захвата. Мелкий рург оказался моментально забыт, тут бы глаз уберечь. Да кто же магу это позволит? По крайней мере, не я. Шеф из «Бриллиантовой руки» был прав на сто процентов — железо следовало ковать горячим. Тряпки на мне уже не было, поэтому, изловчившись, я вцепился в указательный палец мага зубами, а когти на передних и задних лапах вонзились в ладонь. Русские не сдаются! Банзай!
— А-а-а! — по-бабьи заверещал маг, выдергивая руку из клетки. Вместе с ней на свободу выбрался рычащий рург, терзавший кусок мяса, в который превратилась холеная пятерня за
Кровь из располосованных пальца и ладони хлестала чуть ли не фонтаном. С трудом представляю количество перекушенных сосудов и капилляров, чтобы можно было создать подобный поток. Терпкая солоноватая жидкость стекала мне на морду, заливала глаза и проникала в глотку. Я думал, что захлебнусь. Вот был бы прикол: захлебнуться в человеческой крови — мечты завзятого маорийского каннибала. Ничто так не радует сердце и душу сурового воина, как кровь врага, да только большой радости я почему-то не испытывал. Сырое парное мясцо всяко вкуснее протухшей крови орущего мага. Меж тем мелкий киллер в моем лице не думал отцепляться, а продолжал кромсать зубами и когтями многострадальную конечность.
— А-а-а, — продолжал верещать Базиле. — Отцепись! На, на! Получай, получай!
Разбрызгивая во все стороны теплую густую руду, он с размаху шлепнул моей тушкой о разделочный металлический столик с канавками для стока крови. Весело звякнули сложенные на краю столешницы хирургические инструменты и приспособления. Еще раз. И еще, и еще. Как только у меня ничего не сломалось, отбитые внутренние органы не в счет. Черт, накаркал. Зацепившись об острый заусенец на краю стола, я повредил перепонку на пострадавшем от мальчишек крыле. Хотелось заорать благим матом, адская боль била по сознанию не хуже ополоумевшего мага, долбавшего мною по столешнице. Если бы это помогло. Металлическая поверхность с плохо затертыми ржаво-бурыми разводами окрасилась причудливыми маслянисто-красными кляксами и узорами. Человеческая и драконья кровь смешались на полотне сюрреалистической картины. В метафорическом плане мы стали кровными братьями, мечтающими перегрызть друг другу глотку. Неважнецкие из нас получились родственнички.
До глотки мага было далеко, поэтому я со всем старанием грыз то, до чего мог дотянуться. Если бы мне еще не мешали наслаждаться местью. Трудновато вгрызаться в плоть, когда тобою лупят по твердой поверхности и вышибают из глаз разноцветные снопы искр. Ни секунды не сомневаюсь в талантах Базиле. Мастер по изготовлению отбивных из него вышел что надо. Проверено. После очередного удара в мозгах окончательно помутилось. Собрав терзающую меня боль и страдания в плотный комок чувств, я швырнул им в ненавистного мага.
— А-а-а! — Тонкий нечеловеческий визг кривым штопором ввинтился в многострадальную черепную коробку.
Это я голошу или Базиле? Нет, не я. Базиле. Фу-у-у, а то я уже испугался. Чего это он? Упс, похоже, до него дошло, что ментальный раздрай ему организовал черночешуйчатый тип, маскирующийся под безобидного домашнего питомца. Э-э-э, ты чего удумал?!
Подпрыгивающий на месте маг окончательно сорвался с катушек. Смачный шлепок, взмах — шмяк об стол! Искры и звездочки. Приспособы, щипцы и скальпели серебристыми рыбешками шмыгнули в разные стороны. Яростный рывок придал ускорения, и я полетел в неизвестном направлении.
Недолог был свободный полет. А что вы хотите? Закрытое пространство, чай. На пути чешуйчатой тушки встали стеллажи с многочисленными стеклянными колбами, в которых хранились готовые зелья и эликсиры. Снеся спиною с десяток емкостей, я зацепился когтями за одну из деревянных полок, повиснув на ней грязной тряпкой. Маг здоровой рукой схватил с каменной тумбы у разделочного стола небольшой тазик и запустил его в кровожадного вражину. Не понимаю, как мне не раскроило голову. Этот тазик вышиб из меня весь дух.
Снеся мишень, тара для потрохов, громыхая, сделала несколько оборотов вокруг собственной оси, а я шлепнулся в лужу, вытекшую из разбившихся емкостей. Несколько колб, долбанув «ныряльщика» по башке, свалилось сверху. В черепушке гудело, лапы подламывались, мир, сжавшийся до магической лаборатории, крутился со скоростью бешеной карусели. К крови, обосновавшейся в желудке, добавился ядреный коктейль из зелий. Нахлебавшись из разноцветной лужи, я теперь с ужасом ожидал, не стану ли козленочком. Отпечатка копытца на полу видно не было, но сие ни о чем не говорило. Двуногий козел (будь он неладен!), который сейчас прижимал к груди изуродованную руку, успел изрядно наследить во всей лаборатории. Эй, чего это он сызнова ворожит? Никак не остынет? Нервы беречь надо, не восстанавливаются оные. А мелким кусачим тварям будет полезнее для здоровья убраться с пути непонятной ворожбы, коей обладатель красного браслета вознамерился приласкать строптивого рурга. Нафиг-нафиг, ай!
«Воздушный молот», начисто снеся один из стеллажей, краем зацепил меня и впечатал в стену. Что-то неприятно хрустнуло в спине в районе крестцового отдела. Зацепившись за острый крюк, вбитый в каменную кладку, повредилась перепонка на здоровом крыле. Помещение, словно туманом, заволокло ядовитыми парами, поднимавшимися от разбитых склянок. Вдобавок туманные облака, не имевшие никакого отношения к зельям и алхимии, плясали перед глазами.
Сквозь муть я сумел разглядеть на полу небольшую воронку. Рядом со столами, на которых плотными рядами выстроились различные перегонные алхимические кубы и реторты, в полу было отверстие, куда сливался отработанный материал и куда сейчас стекали уничтоженные результаты трудов и бессонных ночей мага. Смачно выругавшись, я поджал крылья к спине и приготовился делать ноги, но плотную дымку испарений разорвал человеческий силуэт. Ярким пятном на лице выделялись светящиеся ненавистью и безумием глаза, на дне которых плескалось обещание мучительной, лютой смерти. Обладатель этих глаз не видел ничего, кроме обидчика. За широкой спиной убийцы радостно скалилась сама смерть.
Приготовившись умереть, я сжался в комок, напрягся всем телом и… тут мне показалось что под языком щелкнула пьезозажигалка, подщечные мешки желез резко сократились, выплюнув убойный боевой коктейль. Ошалелым взглядом, словно в замедленном кино, я наблюдал, как метровый язык пламени лизнул маслянистую лужу, перекинулся на мебель и обволок ноги человека. Ненасытный огнеголовый монстр накинулся на пищу. Пожирая ткань, он взметнулся вверх, окутывая дымными щупальцами одежды мага, обильно спрыснутые горючими компонентами. Зря Базиле разбрасывался «воздушными молотами», ох зря. Склянки и пузырьки, вспыхивающие яркими сверхновыми звездами, добавили хаоса в общую картину локального Армагеддона. Вонь паленого волоса и мяса разбавили царящий вокруг тяжелый запах химических реагентов и крови. Чудненько, пора валить отсюда, не хотелось бы живьем зажариться.
Проскочив между ног орущего от боли мага, я ринулся к сливному отверстию. Базиле крутился юлой, пытаясь руками сбить пламя. Получалось у него не очень. В помещении становилось жарко, каменный мешок с зарешеченным окном превратился в духовку.
Уф, добежал. От жара, кажется, начала трескаться чешуя. В голове билась одна-единственная мысль: «Пролезу или не пролезу?!» Пролез, протиснулся. Я не такой жирный, как думал! В одном фильме корова в бомбоотсеке раскорячилась, а я воспользовался опытом крыс, пролезающих через отверстие размером с пятирублевую монету. Так жить хотелось…