Плач палача
Шрифт:
Матвеев кивнул.
– Пойди скажи ей, чтобы шприцы приготовила.
Матвеев заглянул в процедурную. Вита уже оделась и теперь стояла у стола, нервно теребя в руках сумочку. Ее сменщица переставляла баночки в стеклянном шкафу.
– Родионов велел шприцы кипятить, – сказал Матвеев.
Вита поджала губы и вышла в коридор. Матвеев смотрел ей вслед, пока она шла к дверям, ведущим на улицу.
– Что там стряслось? – спросила медсестра. – Витка сама не своя.
Входная дверь хлопнула.
– Ничего не случилось, – сказал Матвеев. – Поторопись со шприцами.
Он вернулся в палату. Баклагов лежал на своей кровати, закрыв лицо руками. Родионов стоял над ним, думая о чем-то.
– Сейчас будут шприцы, – сказал Матвеев. – Надо только немного подождать.
Родионов посмотрел на него и вздохнул.
– Ты присмотри за ним, – сказал он. – А через пять минут приведешь в манипуляционную.
Он вышел, оставив дверь открытой. Матвеев выглянул в коридор, спросил:
– Может, ему опять рубашку надеть, чтобы чего не вышло?
Родионов остановился, покачал головой:
– Нет-нет, не надо. Агрессивность у него прошла, остались только бредовые идеи. Сейчас я сделаю ему укол, и все будет хорошо. Вита ушла?
– Ушла, – кивнул Матвеев.
– Очень уж он о ней пекся, – сказал с усмешкой Родионов. – Не выпускайте ее отсюда, говорит. Иначе она умрет.
– Что? – переспросил Матвеев. Ему вдруг стало жарко.
– Шприцы готовы, – сказала медсестра, выглядывая из манипуляционной.
– Что он сказал про Виту? – переспросил Матвеев.
– Ей якобы угрожает опасность, – сказал Родионов. – Просил закрыть под замок.
Матвеев пошел к входным дверям, но шел он как-то странно, боком, не сводя глаз с Родионова, и вдруг развернулся и выскочил на улицу. На крыльце он осмотрелся по сторонам и побежал к воротам. Там, за углом, на соседней улице, была автобусная остановка, и Вита всегда шла туда, к автобусу. Матвеев знал об этом, потому что иногда они шли на автобус вместе.
Завернув за угол, Матвеев увидел автобус и толпу людей возле него. Подбежав к остановке, он приподнялся на носки, пытаясь рассмотреть шапку Виты, но, сколько ни смотрел, увидеть не смог и с удивлением обнаружил, что никто почему-то в автобус не садится. В общем гвалте слов было не разобрать, и Матвеев беспомощно оглянулся по сторонам, не зная, что ему делать. Какая-то женщина сидела на лавочке, вытирая уголки глаз. Матвеев встретился с ней взглядом, и она покачала головой, поджав скорбно губы.
– Что происходит? – спросил Матвеев. – Почему никто не садится в автобус?
– Там человека задавило, – сказала женщина. – На остановке люди стояли, автобус подъезжал. Задние начали напирать и женщину вытолкнули под колеса. Совсем уже озверели.
– В светлой такой шапочке, да? – потерянно спросил Матвеев.
Не дожидаясь ответа, он рванулся в толпу, расталкивая людей в стороны. Люди оглядывались недовольно, но, увидев его белый халат, пропускали.
Вита лежала на грязном снегу, глядя в небо невидящими глазами. Рот ее был перекошен. Ей было очень больно, когда она умирала.
Баклагов лежал все в той же позе, закрыв лицо руками. Матвеев грубо схватил его за плечи, приподнял.
– Это ты, – пробормотал он. – Ты!
– Почему люди так злы? – прошептал Баклагов, не отнимая рук от лица.
Матвеев толкнул его обратно на кровать:
– Она погибла, ее задавил автобус.
Баклагов растопырил пальцы и посмотрел на санитара.
– Ты убил ее, – сказал Матвеев. – И Пашку тоже ты убил. И милиционера того.
– Не я, – покачал головой Баклагов. – Они сами себя убили. Нас убивает творимое нами зло.
– А-а, философ! – зарычал Матвеев, наваливаясь на Баклагова.
Дверь палаты открылась, и в комнату заглянул Родионов.
– Матвеев! – крикнул он. – Что ты делаешь?
Санитар как-то обмяк и, пряча глаза, распрямился.
– Выйди в коридор, – сказал Родионов.
Он пропустил мимо себя Матвеева и закрыл дверь.
– Вита погибла, – сказал Матвеев, не поднимая глаз.
Родионов вскинул недоверчиво брови, хотел что-то сказать, но слова застряли в горле.
– Он же говорил, что с ней что-то должно случиться, – продолжал Матвеев.
– Ты говоришь о Баклагове?
– Да.
– Но ведь это бред.
– Он убил ее за вчерашние уколы.
– Это бред, – упрямо повторил Родионов, пытаясь встретиться взглядом с санитаром.
– Он еще вчера сказал, что Вита будет наказана, – продолжал Матвеев, словно не слыша доктора.
Родионов потрепал его по плечу и вздохнул.
– Вы не верите в это? – спросил Матвеев.
– Во что? Ты можешь мне объяснить, во что я должен верить?
– Он убьет еще кого-нибудь. – Матвеев наконец поднял глаза на доктора. – Я не знаю, почему это происходит…
– Что именно происходит?
– Не знаю, – пожал плечами Матвеев. – Не могу объяснить.