Плач серого неба
Шрифт:
Из пелены тяжелых и каких-то чужих мыслей меня вырвал яростный вопль.
Ларра почуяла неладное первой. Она резко обернулась — и мгновение спустя раструб ее зонта почти что упирался в лицо нежданного гостя. Я вдруг особенно остро ощутил, насколько тесен был балкон для столь обширной компании.
— Нет! — выбросило мое сжатое горло, а старик с улыбкой подхватил:
— Не стоит. Обратите внимание, как быстро детектив сообразил, чем чревата ваша поспешность, дорогая моя. Стоит к нему прислушаться, как вы полагаете?
Казалось, собственный голос восхищал его донельзя, и он продолжал говорить без остановки. Я же не мог вымолвить ни слова — от удушья перед глазами поплыли прозрачные цветные пятна.
— Но не будем забывать, что я не на вашем месте, а на своем, — широко улыбался альв, — а с него мне все видится в несколько ином свете. Так что если хотите, дорогуша, жгите тут все к Проклятым. Избавите меня и себя от множества трудностей.
Ларра быстро поняла, что выстрел неминуемо попадет в Хидейка и Шааса. Мгновение она колебалась, взвешивая жизни альва и ящера против важности собственной задачи, но все-таки замерла и опустила зонт, невольно скрипнув зубами от злости.
— К… кто это? — задушено просипел Карл.
Старик весело расхохотался.
— Вот почему с вами всегда так легко! — звонко воскликнул он. — Выдерни одушевленного из привычного уклада — и перед тобой младенец, который топчется на месте и умилительно мычит.
— Это — Артамаль ил-Лакар, — выдавил Хидейк, — тот самый, которого мы так долго искали.
— И который, вроде бы, стоит там и орет? — цвергольд ткнул себе за спину дрожащим пальцем.
— Именно, — кивнул альв.
Эти слова совсем рассмешили старика. Он даже захлопал себя по коленям, унимая приступ безудержного веселья.
— О, Вимсберг, как же я обожаю тебя и твой народ! Найдется ли на целом свете место, более подобающее для моего эксперимента? Только подумайте — я устраиваю целое представление у всех на виду, даже не таясь — и всем плевать! Даже МагПол благополучно отвернулся.
— Хаос вас раздери, — вспыхнул Хидейк, — что вы несете? Зачем был весь этот спектакль с похищением принца?
Старик прищурился.
— Скажи я сейчас, что все это было простым развлечением, невинной шуткой, вы мне поверите? — он хихикнул, впихнув в короткий звук изрядную порцию издевки. — Но тут дело такое, время для откровенности еще не пришло. К тому же, я не собираюсь открывать карты. Еще чего! У меня на вас большие планы, господин ал-Тимиэль, но если вы узнаете все мои секреты — какой интерес вам будет в дальнейшем общении? — Он подмигнул изумленному Хидейку, от чего тот еще пуще побурел под шелковым платком, которым последние несколько сегментов прикрывал нос и рот.
— Планы на меня? — растерянно спросил тот, — о чем вы?
— Да бросьте, — вновь расхохотался Артамаль, — у вас же удивительный талант делать именно то, что мне нужно! Вы появляетесь там, где мне нужно и делаете то, что мне нужно — это ли не чудо, которым глупо не воспользоваться? И заметьте, я здесь совершенно ни при чем! Вот уж воистину, каждый вознагражден будет по вере его. Подобные совпадения не случаются просто так.
— Но я…
— …Идеально подходите на роль… я пока не придумал, как ее назвать, но вы идеально для нее подходите. Взгляните — когда нужда в принце отпадет, ему понадобится спаситель. Настает момент — и вы тут как тут! Да еще и со свидетелями. А, кстати, как вы шикарно умерли! Мало того, что провели даже меня — а это нелегко, доложу вам! — так еще и загодя подсуетились с детективом, который не дал поискам заглохнуть после вашего выхода из игры!
Я почувствовал себя уязвленным. И в тот же миг вспомнил о кинжале за голенищем сапога. Пора было оценить работу мастера Райнхольма.
Я дернул головой, чтобы смахнуть со лба пот, напряг глаза так сильно, что задрожало все лицо, направил острие в бок Артамалю и утопил кнопку в рукояти. Клинок стремительно вылетел из пазов и, сверкнув звенящим шлейфом тонкой цепи, устремился к белоснежному пиджаку старика, благополучно пролетел сквозь него и вяло тренькнул о стену.
— Вот это номер, — огорчился седовласый альв, расстроено глядя на меня, — вечно вам, людям, надо все испортить.
Ощутив, как разлетаются крошевом осколков мечты на скорое отмщение, Ларра глухо взревела и, отбросив алхимию, отчаянно, по-женски наотмашь, ударила негодяя зонтиком.
— Да ну бросьте, — оскорблено начал тот, когда и этот удар прошел прямо сквозь его голову, не причинив, конечно же, ни малейшего вреда. Однако Хидейк перебил его:
— Как… Вы же маг Воды, Артамаль, как вам удалось сотворить иллюзию?!
— Да что же вы за глупцы! — с досадой воскликнул старик и в сердцах топнул ногой, — вы не просто не понимаете, вы даже не пытаетесь! Иллюзии! Кто вы такие, чтобы говорить об иллюзиях? Все, что вы знаете, все, что видели — жалкие балаганные фокусы перед реальной силой, о которой жалкие насекомые вроде вас могут мечтать! — глаза его налились холодным голубым огнем. — Вы обречены вечно прозябать в клетке закоснелого разума, в которой старятся и гниют ваши души. Нет для вас истинной свободы… Кроме, разве что, господина Хидейка, — внезапно голос Артамаля стал спокойным, взор потух, а на губы выплеснулась добрая улыбка. — Но до этого, сдается мне, еще очень и очень далеко. Знаете, что? — он с важным видом поднял палец и обвел нас всех взглядом, — скучно тут с вами. Позвольте откланяться…
— Нет! — воскликнул Хидейк, растерял в крике остатки воздуха и надсадно закашлял.
Артамаль терпеливо дождался, пока альв прекратит содрогаться и хрипеть, после чего участливо спросил:
— Что же вы так, господин ал-Тимиэль? Поберегли бы легкие, они — штука нужная.
— Я… хочу спросить, — Хидейк задыхался, — как вам удалось обвести вокруг пальца самого Короля?
— О чем вы?
— Я… узнавал. В уезде ил-Лакар восемь десятков лет назад был страшный пожар. Сгорело несколько деревень и поместье хозяев земли. В огне… — альв снова прокашлялся, — погибли профессор Артамаль ил-Лакар и вся его семья, включая новорожденного внука. Живых наследников не осталось. Как… вы… — больше он не сказал ни слова, только уткнулся в платок и мелко, с хрипами, задышал.
— Вот оно как, — пожевал губами Артамаль, — какая удивительная дотошность. Видите ли, господин ал-Тимиэль, как любит говорить мой хороший друг, душа любит обманываться.
Почему-то от этих слов меня затрясло. Я видел, как беспомощно обмякли веки Хидейка, но не понимал, с чего в раскаленной духоте завода вдруг повеяло нереальным, но продирающим до костей холодом.
— Вы видите только то, что хотите увидеть, — старик покачал головой, — И почему-то уверены, что на любой вопрос будет только один ответ. И как устоять перед искушением, как не воспользоваться вашей исключительной глупостью?
— Смотрите! — громко пропыхтел я, тяжело наваливаясь на перила. Внизу, в багровой пелене, мелькало светлое пятно. Сквозь искры и пар к гигантскому пандусу направлялся третий Артамаль — точная копия двух предыдущих. Вот только лицо его закрывала черная нашлепка дыхательной маски с защитным экраном на пол-лица и округлыми наростами фильтров.
На мгновение новый Артамаль остановился и поглядел на нас. Вдруг он резко сорвался с места и побежал наверх, туда, где черная громада котла изрыгала струи расплавленного металла. Я быстро глянул на говорливую иллюзию перед нами. На ее копию, которая не обращала ни на что внимания и продолжала выкрикивать приказы неведомому монстру. И внезапно все понял.