Пламенный клинок
Шрифт:
— Мы бежали из лагеря близ Саллерс-Блаффа! — с гордостью заявил Кейд. — Арен, я и скарл. Остальные нам помогают. — Он нахмурился. — Я так думаю.
— Граб, — поправил его Граб, снова входя в хижину. — А не скарл. Скарлов много. Граб один.
— Я думал, ты ушел, — ехидно проговорил Кейд. — Сейчас самое время.
— Граб уходит, когда хочет. Сыр еще остался. — Он взял сырную голову и отхватил кусок, разглядывая друидессу.
— Если тебя ищут страхоносцы, ты, наверное, важная птица, предположила Вика, приподняв Арену веки и глядя на белки глаз. — Страхоносцы не тратят время на беглых мальчишек и чужестранцев.
— Никакие они не важные птицы, — возразил Гаррик, входя в дверь. — Да и мы тоже. — По его голосу стало понятно, что расспросы пора прекращать.
— Их трое, — заторопился Кейд. — Один с молотом, другой с луком, а третий…
— С двумя клинками, — перебила Вика. — Я их видела.
— Правда?
— Наши пути пересеклись близ Солт-Форка. — Друидесса помрачнела. Вряд ли она случайно столкнулась с этими страхоносцами, которые и раньше охотились за беглецами. Теперь, через много лиг и много месяцев, они объявились снова.
— Кто они такие? — спросил ее Кейд.
— Их прозывают Крах, Тлен и Плач, — сказал Гаррик. — Я тоже видел их в Солт-Форке. А еще я знаю, что нам не по плечу с ними тягаться.
Вика повернулась к нему:
— Ты был в Солт-Форке?
— Ты попусту тратишь время с этим мальчишкой, — с бесстрастным лицом произнес Гаррик. — Если страхоносцы отыщут нас, к рассвету он будет мертв, а у нас нет ни сил, чтобы их одолеть, ни умения, чтобы от них ускользнуть. Если знаешь, как помочь, говори. Если же нет, уноси ноги, пока есть возможность.
— Не указывай мне, Гаррик, — ответила Вика. Потом извлекла из-под плаща мешочек сушеного эльментгорна и протянула Кейду: — Всыпь в воду и перемешай. До кипения не доводи.
— Как пожелаешь, — сказал Гаррик. — Я предостерег тебя дважды. Будем надеяться, что Воплощения окажутся к тебе милостивей, нежели к тем, кто полагался на них в Солт-Форке.
Он собирался уйти, но Вика его остановила.
— Твой меч, — сказала она. — Покажешь мне?
Гаррик нахмурился, но выполнил ее просьбу. Меч был старинный, изящной работы, покрытый зазубринами, напоминавшими о множестве сражений, и испещренный пятнышками засохшей крови.
— У него есть имя? — спросила она, вспоминая светлый меч из своего видения, пылавший, подобно солнцу.
— Имена даются благородным клинкам за великие подвиги, — ответил Гаррик. — Оссия перестала быть страной героев с тех самых пор, как мы продались кроданцам. И меч у меня самый обычный.
Вика услышала в его голосе горечь и разочарование и разозлилась. Ему, пожалуй, за пятьдесят. Когда пришли кроданцы, он был вполне взрослым. Успел обмануться во всех надеждах и мечтах, застал падение своих богов, лишился всего, чем дорожил. Возможно, Гаррик и не заступник из ее видения, но он побывал в Солт-Форке, а в его голосе слышна пусть и надломленная, но стойкость. Он хотя бы дал отпор противнику. А это больше, чем сделала она.
«Каждому из нас выпадают свои испытания».
Она запустила руку под плащ и проворными пальцами вытащила глиняный пузырек с сургучной печатью. Протянула его Гаррику:
— Пусть все сделают по глотку. Но будьте осторожны! Если выпить больше, можно не выжить. — Она оглянулась на мальчика, лежавшего на тюфяке. — Сейчас я за ним присмотрю, но потом кому-то придется нести его на себе.
— Граб понесет, — откликнулся скарл. Кейд с удивлением взглянул на него. — У Граба еще много свободной кожи для татуировок, — добавил он и ухмыльнулся: — Размалеванная дело говорит.
— Что это? — спросил Гаррик, с сомнением оглядывая пузырек.
— Снадобье, которое придаст крепость вашим телам. Скажи другим, чтобы взяли одежды и съестных припасов, сколько смогут унести. Вы устали, я вижу, но путь предстоит трудный, а идти придется быстро.
— Куда идти?
У Вики сжалось сердце при мысли о том, на что она готова решиться.
— В такое место, куда не доберутся даже страхоносцы. Если я вообще сумею его отыскать.
Нахмуренный лоб Гаррика разгладился: бородач все понял.
— Ты имеешь в виду Скавенгард?
— Именно. Пожалуй, там вас ждут ужасы пострашнее тех, что следуют за вами по пятам. Но такая возможность лучше, чем никакая.
Вести их в Скавенгард — чистейшее безумие, но если ее вера хоть что-то значит, если вся ее жизнь не была сплошной ложью, другого выхода нет. Если она оставит их сейчас, то может сложить с себя звание друидессы. Она погрузила пальцы в теплый мех на загривке Скирды и сразу обрела уверенность, в которой так нуждалась.
— Почему ты присоединяешься к нам, зная, что за нами охотятся? — В словах Гаррика уже не было мрачной подозрительности, ведь он понял, что Вика поступает по совести; теперь он, скорее, удивлялся.
— Если Воплощения безмолвствуют, это потому, что мы разучились слушать, — ответила она. Так сказала Агали во время их последней встречи. Вика поднялась и решительно посмотрела в лицо Гаррику: — А я теперь слушаю.
Под пронизывающим ветром они вереницей пробирались вперед, словно букашки на голом склоне, над краем смертоносного обрыва. Уступ в ширину едва превышал размах рук; внизу серели холодные скалы. Солнце еще не поднялось над вершинами. Небо было безмятежно голубым, хотя кое-где клубились облака. На востоке горы окаймляло яркое зарево.
Меховой капюшон колыхался от ветра и хлопал Вику по лицу, а она, твердо опираясь на посох, вела отряд по узкой тропинке. Ее взгляд блуждал по окружающей местности, ища доказательства, что она следует верным путем. Они обогнули расщепленную вершину, вышли к наклонному камню и водопаду. Но где же гребнистый кряж и расселина, ведущая в долину? Где же дерево, лестница и дверь? Минуло несколько часов, как водопад остался позади, и друидесса беспокоилась, что идет не в ту сторону.
Прошли годы с тех пор, как Хагат описал ей дорогу в Скавенгард, но даже эти сведения были получены из вторых рук. Только Полла, Взывающая к Водам, побывала там лично и вернулась с рассказами, от которых кровь леденела в жилах. Неужели Хагат забыл какую-нибудь подробность? Или же саму Вику подводит память? Возможно, зелья и видения настолько замутили ей разум, что явь и вымысел слились воедино.