Пламя и тьма
Шрифт:
Девушки клуба стирали для него. Все эти штучки «клубных девочек» были немного щекотливой темой, если честно.
Когда они стояли возле его большого байка, одевая шлемы, он наклонился и поцеловал её.
— Спасибо.
— За что?
Он остановился и немного нахмурился.
— Не знаю. Просто... было хорошо, что ты находилась здесь. И думаю, что чувствую себя благодарным.
Она усмехнулась и схватила его за жилет, хорошенько встряхнув.
— Это странно.
— Ага, — рассмеялся он, — Так и есть. — И снова поцеловал её. — Поехали трахаться.
Тремя
Она не рассказала Муру и остальным, но не уклонялась от вопроса о том, где она будет сегодня вечером, так что её обычные компаньоны тоже были все в сборе. Её команда соединила всё вместе только тогда, когда Коннор проглотил пинту пива, поцеловал её, схватил рюкзак из-под стола и направился за сцену под радостный крик и улюлюканье братьев.
Можно с уверенностью сказать, что их разношёрстное сборище за столами был самым ярким пятном в баре для дебоширов.
Пилар не знала, что он планирует петь или зачем ему понадобился рюкзак — или даже вообще откуда тот взялся, сюда они приехали вместе на его «Harley», и тогда у него не было рюкзака. Она ожидала, что он поднимется на сцену и в течение нескольких минут что-нибудь побормочет в микрофон и попытается действовать так, как будто ему просто насрать — она знала, как мачо-мен может скрыть смущение. Она уже испытывала некое чувство вины из-за того, что является причиной этого смущения.
Но потом она вспомнила, какими были его условия для неё, и чувство вины исчезло.
Настал вечер «Караоке Идолов» и сегодня здесь были не просто случайные пьяницы, бродившие к листу регистрации участников. Люди должны были зарегистрироваться на участие заблаговременно. Многие из них репетировали и устраивали небольшие шоу на сцене. Главный приз был всего лишь стодолларовая подарочная карта «Блю Скай», но некоторые относились к происходящему серьезно.
Коннор не выступал первым. До него прошли четыре человека, две из которых — молодые женщины, очевидно, думающие о себе как о кайфовых, потому что они реально затянули, как поп-дивы — и даже не близко также хорошо, но выложились на все сто. Затем появился парень такой типаж певец-исполнитель, который исполнил древнюю песню Гарри Чапина. И затем грациозная поразительно красивая латиноамериканка возраста Пилар и исполнила старую песню Селены о потерянной любви.
Все за их столом затихли. Она была великолепна. Потрясающа. Такой голос, от которого бегут мурашки. Когда она закончила, несколько секунд царила полная тишина. А потом разразились аплодисменты. Братья Коннора колотили кулаками по столу.
Все, кроме Трика, который просто сидел, наблюдая за тем, как певица кланяется. Пилар целую секунду наблюдала за тем, как он смотрит на нее. Она не могла точно сказать, был ли он очарован или же просто не хотел участвовать в творящейся вокруг него какофонии. Его трудно было считать.
С
— Чёрт-чёрт.
Пилар повернулась и увидела то, что он точно также спокойно наблюдает за ней.
Она рассмеялась. Определенно — от Мура она определенно уловила заинтересованность. Если Трик тоже заинтересован, то бедный её друг может оказаться лицом к лицу на ринге с ещё одним членом «Банды».
Мужчины. Она обожала их, но они так предсказуемы.
К слову, раз уж зашла речь о мужчинах, настала очередь Коннора. Сцена погрузилась во мрак, а затем началось гитарное соло-вступление «Sweet Child O’Mine».
— Да ни за что. — Он, что, собирается исполнять «Guns N’Roses»? Коннор со своим хриплым баритоном собирается спеть Акселя Роуза? Боже, это будет мучительно.
Мур откинулся назад и закинул руки за голову.
— Это он? О, это будет феерично.
— Было бы не плохо, пендехо (Прим.: в переводе с испанского — недоумок).
Сцена озарилась светом и… бл*дь. НЕТ. Да ну на хрен.
Коннор был в белокуром длинноволосом парике с обвитой вокруг него красной банданой. И… и… на нём же чапсы (Прим.: «полуштаны» в виде двух отдельных кожаных штанин, пристёгивающихся к поясу, используемые при верховой езде во избежание поверхностных травм внутренних поверхностей ног от трения и внешних-от кустов, колючек и т. п.)? Да, точно. Пилар закрыла руками лицо. Она не может на это смотреть.
Трик наклонился и схватил её за руку.
— Не будь тряпкой, Кордеро. Ты должна это увидеть.
И как только она уронила руки, он начал петь. И... чёрт — а он хорош. У него был приличный низкий фальцет.
А лучшая часть всей сделки: он полностью пародировал Акселя. Работая с микрофоном, вертясь и раскачивая бёдрами, откидывая назад свои фальшивые, белокурые пряди, подпрыгивая и кружась.
Коннор и отдалённо не был похож на Акселя Роуза. Он был мускулистым и бородатым. Но он умел двигаться и брал этим — эффект одновременно был и смешным, и впечатляющим.
Толпа купилась. Даже Мур хлопал.
А когда началось гитарное соло Слэша, Коннор стал танцевать по сцене. А затем… спонтанно, насколько могла судить Пилар… Трик вскочил и залез на сцену. Он прыгнул и начал играть на несуществующей гитаре. Коннор повернулся и усмехнулся ему, и они начали работать вместе.
Шерлок поднялся следующим. А потом ещё один, с которым Пилар только что познакомилась, Джесси. Четверо мужчин из «Банды». Четверо ужасающих байкеров вне закона на сцене караоке, поют и представляют собой по большей мере ужасающую версию кавер-группы «Guns N’ Roses».
Коннор взял последнюю ноту стоя на коленях, откинувшись назад и спев в потолок.
Это было охренительно возвышенно.
Когда песня закончилась, в толпе не было долгой паузы. Люди подбадривали, пока он пел, и просто продолжили это делать. Пилар осознала, что он может выиграть.
Его «товарищи по группе» спрыгнули вниз и вернулись к столу, но Коннор ушёл за сцену… она предположила, что за своим рюкзаком. Трик вернулся на своё место, оставив место Коннора пустым между ними.
— Ну, что думаешь?