Пламя обжигает
Шрифт:
Йарика попыталась прочесть надписи. Она никогда не утруждала себя изучением человеческой письменности. Тем более даже на пустошах до сих пор существовал ни один десяток различных языков. Достаточно знать один язык, самый распространенный в этих местах (люди называли его английским), чтобы нормально изъясняться с большинством встречаемых проходимцев. Буквы, которые она видела сейчас, были ей знакомы. Но вот смысл фраз, коряво нанесенных на обшитые металлом стены, терялся.
'Ave Satanam. Salve, pater nequitia tenebras! Vos - retributionis. Vos - mortem. In utero tuo infideles perirent! Ave Satanam', -
– Чушь какая-то...
– прошептала одними губами.
– Кучка уродов...
Шивера замерла. На костяшках плотно сжатых кулаков начали проступать недлинные, но бритвенно острые костяные наросты. Глаза затуманились, с губ сорвался глухой рык.
Не успела трансформация завершиться, как Йарика двинулась вглубь коридора.
Металлическая кишка освещалась редкими тусклыми светильниками - уже само по себе большое достижение для пустынных отбросов, истязающих женщин и размалевывающих стены кровью.
Шивера двигалась на полусогнутых ногах. Каждое мгновение готова сорваться с места и атаковать противника. Но кишка все тянулась, а бандитов все невидно. Наконец, она различила отдаленный скрежет, разносимый отличной акустикой коридора.
Снова скрежет!
Спустя пару минут, она вышла к круглому залу. В нос ударил тяжелый запах давно немытых тел, плесени, продуктов жизнедеятельности. Где-то под потолком зала горел одинокий светильник, высвечивающих решетчатые дверцы не менее чем двух десятков клеток, расставленных вдоль стен.
Йарика почувствовала, как закипает внутри ярость. Значит, именно здесь здоровые мужики содержат своих пленниц! Отлично. Подобного она не знала даже за геерами. Ни за одним из известных ей хищников.
Между тем, каждая пленница заняла место в своей клетке. На каждую дверь водружен тяжелый замок. Все сделано...
Шивера вжалась в стену. Тень - ее союзница. Йарика хотела было разбить светильник в зале, но побоялась паники среди женщин. Ни к чему лишние крики.
Костяные наросты на кулаках удлинились еще больше и теперь представляли собой зазубренные клинки сантиметров по восемь каждый.
Охранников было пятеро. Двоих она пропустила мимо себя, третьего подкосила ударом в горло. Человек захрипел, упал на колени.
Никакой бравады - только выверенные удары. Болезненные, лишающие возможности сопротивляться, смертельные. Схватка не заняла много времени. Шивера работала сразу по всем противникам, не позволив людям воспользоваться оружием и численным превосходством. Когда тело последнего ублюдка упала но пол и затихло, тишины в коридоре и зале царила оглушительная.
– Меня зовут Йарика, - шивера ступила в зал.
– Меня бояться не надо. Кто вы? Кто эти уроды? Что здесь происходит?
В ответ тишина, только еле слышный шелест в темноте клеток.
– Послушайте, я не стану навязываться. Если вас все устраивает - я просто уйду.
И снова тишина. Затаенная, испуганная.
– Как хотите!
– Йарика развернулась и быстрым шагом направилась прочь.
– Подожди...
– в спину догнал надтреснутый женский голос.
Шивера остановилась, но обратно не сделала и шагу.
– Мы все из разных мест, разных поселений, - голос стих, точно говорившая набирала воздуха.
– Мы здесь никто. Даже меньше, чем никто, - снова пауза.
– Люди, которых вы убили - сектанты. Ими руководит высокая женщина в черном. Они называют ее Матерью.
– Они поклоняются какому-то древнему богу, - послышался другой голос. На слух - более молодой.
– А мы... мы - средство удовлетворения их похоти.
Йарика развернулась.
– Ключи от клеток?
– У кого-то из мертвых...
Шивера обыскала мертвецов. Связка с ключами отыскалась быстро.
– Не шуметь. Никаких вопросов, - Йарика подбирала ключ к ближайшему замку.
– Никаких истерик. Я попытаюсь вывести вас.
В клетках послышалась возня, возгласы благодарности, неуверенности, сомнений.
– Я сказала - тихо!
– голос шиверы опустился до низкого шипения.
Она понятия не имела, что станет делать с толпой оборванных и изможденных человеческих женщин, но оставить их здесь просто не могла.
Первый замок поддался - и тут же вместе с ключом полетел на пол. Из клетки показалась молодая женщина... наверное молодая. Йарика видела, как несчастная дрожит. То ли от холода, то ли от страха. Руки прижаты к груди. В глазах ужас с просящей надеждой.
Шивера ненавидела такие взгляды. Они могли обезоружить не хуже пропущенного удара в челюсть. Но только не ее.
– Всех, кого освободила - ждите в коридоре, - громко прошипела Йарика.
– Нечего тут толпиться.
Чем дальше, тем дело шло быстрее. Клетки открывались, ключи подходили к концу. Все женщины выглядели примерно одинаково - все грязные и побитые, все в драных лохмотьях. Складывалось такое впечатление, что рубища невнятного коричневого цвета носил уже ни один человек. Отличались пленницы лишь тем, насколько быстро способны передвигаться. Некоторые сохранили еще достаточно сил, чтобы поддерживать других. Но две женщины почти не стояли на ногах.
– Как вас только угораздило...
– рыкнула шивера, отбросив последний замок.
Женщины отпрянули, кто-то вскрикнул.
– Значит так, я дам вам шанс, но вытаскивать каждую не стану. Кто хочет жить - двигает ногами. Плавать умеют все?
Несколько отрицательных ответов - тихих, напуганных.
'Боятся, что брошу?'
А ведь надо бы. И калек с доходягами не вытащить, и собственную голову под пули подставлять ни за что.
– Сколько их?
– Не очень много, - сказал кто-то из женщин.
– Человек, может, двадцать.