Пламя обжигает
Шрифт:
– Вооружение?
– Есть винтовки, пистолеты. Сколько - не знаю...
Уточнений не последовало.
– Ладно, - Йарика хотела было глубоко вздохнуть, но затхлый, напитанный ядом воздух тяжелым комом устремился к легким. Шивера сплюнула.
– Попытаюсь их отвлечь. Все остальное зависит от вас. Покажу выход с комплекса. Бежать придется быстро - через мост, к руинам. Кто сделает это быстрее всех - у того больше шансов выжить. В руинах надо спрятаться и не сметь показываться, пока я не позову.
– А если...
– неуверенный голос.
–
– снова громко.
– А дети?
Йарика чуть было не взвыла. Эти клуши нарочно приберегают новые сюрпризы? А то без них скучно и не интересно.
– Какие дети?
– процедила шивера. В ее голосе явно звучали нотки ярости, но она даже не старалась их скрыть.
– Наши дети... совсем малыши. Они еще должны быть живы...
– Что?!
– Йарика шагнула к жмущимся друг к другу женщинам.
– Или вы мне выкладываете все. Или я лично запихну каждую из вас обратно в клетку.
В зале повисла тишина. Шивера чувствовала исходящий от пленниц страх, граничащий с ужасом. Возможно, некоторые из них уже пожалели, что не остались сидеть за стальными прутьями. Плевать! Хотят жить - придется снова воспользоваться мозгом, перестать быть забитым овощем. Хотя бы ненадолго.
– Они заставляют нас рожать им детей. Трахают, а когда узнают, что кто-то забеременел - забирают ее, чтобы не наложила на себя или на ребенка руки.
– Зачем им дети?
– глаза Йарики сузились.
Снова тишина, но на этот раз недолгая.
– Они используют их в каких-то обрядах. Их кровь...
Перед глазами шиверы снова встал коридор, измалеванный кровавыми письменами и рисунками.
'Их кровь...'
– Сколько детей живо? Где их держат? Вы все здесь или есть и другие клетки?
– Должны быть живы три малыша, - одна женщина порывисто шагнула к Йарике.
– Роженицы - не знаю. Лару забрали давно. Но мы никогда не знаем, зачем. Некоторые больше из нас больше никогда сюда не возвращаются.
– Так - три ребенка и одна женщина, - подвела итог Йарика.
– Дальше.
– И детей, и рожениц обычно держат в главном здании. Оно напротив ворот. Сначала идут крытые мастерские, затем какие-то подсобные помещения, жилые... обычно нас водят именно туда.
– А дальше начинается вотчина Матери, культовые комнаты. Детки, скорее всего, именно там. Других клеток нет. По крайней мере, мы никогда не видели других женщин.
– То есть в лагере одни мужики?
– Да. Ну и Мать.
Шивера пыталась прикинуть стратегию действий, но план не складывался. Слишком мало вводных, слишком плохо она ориентируется в лагере.
– Подождите минуту...
Она отвернулась к клеткам, закрыла глаза. Будет больно. Но лучше потерпеть сейчас, чем потом считать дырки от пуль в собственном теле.
Максимум брони - кожа твердеет, превращается в гибкий
– Идем!
– она снова развернулась к женщинам. Голос окончательно утратил человеческое звучание, превратился в плохо разборчивый рык.
– Кто хочет - возьмите у этих оружие, - она указала на трупы бандитов.
– Вдруг, пригодится.
Шивера оскалилась, продемонстрировав пленницам длинные острые клыки.
Она шла первой. Женщина семенили метрах в пяти следом. Специально, чтобы не попасть под пули, напорись они на нечто вроде патруля.
Йарика еще раз проводила взглядом корявые надписи и рисунки, затем осторожно толкнула дверь. Скрежет, казалось, разлетелся на километры окрест. Выглянуть наружу - тихо.
– Бегом, не шуметь...
– скомандовала, даже не посмотрев за спину.
Открыть настежь дверь - быстрым шагом по уже узнаваемому лабиринту развалин.
Пленницы все же шумели. Старались двигаться тише, но шумели. Шивера только беззвучно материлась, ожидая, что на шум вот-вот выбегут бандиты. К счастью, этого не случилось. До дыры в стене они добрались без происшествий. Йарика указала направление и тут же метнулась обратно, в лагерь. Только наказала, чтобы беглянки затаились, а уж когда услышат выстрелы - бежали что есть сил.
Она должна заставить бравых мужиков забыть обо всем на свете и сосредоточить все свое внимание только на ней.
Шивера вернулась к тому месту, где забиралась по лестнице на полуразрушенный саркофаг. Теперь же подниматься не стала. Сверху удобно вести обстрел, но у нее иные задачи. А потому придется действовать внаглую, с максимальной скоростью.
Йарика показалась во дворе с взведенным арбалетом. Первый же болт застрял в черепе водителя все еще стоящего тут багги. Вряд ли бандит осознал произошедшее - завалился на капот машины почти бесшумно. Еще пара выстрелов - и двое дозорных на стене перестали наблюдать за мостом. Смерть этих ублюдков уже не прошла столь незаметно. Один успел вскрикнуть, когда зазубренная сталь разворотила ему грудь.
Шивера бросилась под навесы-мастерские, которые поначалу приняла за жилые лачуги. Чего здесь только не было - и заваленные металлической рухлядью верстаки, и самые разные поразобранные машины (в основном легковые), и временные лежанки, и даже полевая кухня.
За одним из верстаков, держа в одной руке большой гаечный ключ, а в другой отвертку, замер человек. Заросший, точно зарккан, и такой же грязный. Человек было замахнулся на шиверу ключом, но та уже подлетела вплотную, ударила снизу вверх. Костяные шипы вошли под подбородок. Тело механика еще не упало, а Йарика уже бежала дальше.