План б
Шрифт:
Я хочу трахать её как шлюху.
Поклоняться ей, как богине.
С чего начать?
Я провожу рукой по её обнажённому животу, кончиками пальцев касаюсь пояса её трусиков. Черная кружевная ткань открывала намек на её кожу под ними. Я никогда не любил трахаться частично одетым, но могу сделать исключение, потому что идея сдвинуть их в сторону и погрузиться в нее, пока она ещё в них, имеет свою привлекательность.
Когда мои пальцы погружаются под ткань, она гладкая. Кожа горячая от моих пальцев. Её рот приоткрывается, когда я исследую её, но не знаю, хочет ли она сказать мне остановиться или продолжать, потому что она молчит.
Мокрая. Она может ненавидеть меня, но она все ещё хочет меня.
Достаточно хорошо.
Я ввожу в нее ещё один палец. Такая чертовски скользкая и горячая. Я стону, но думаю, что это больше похоже на рычание. Я прижимаю большой палец к её клитору и накачиваю её пальцами, одновременно прижимая свою эрекцию к её заднице. Интересно, догадывается ли она, насколько безумным она меня делает? Насколько это ненормально.
Все это.
Я скольжу другой рукой по её животу, прижимая её к себе, желая, чтобы она почувствовала, насколько я тверд для нее, насколько я готов зарыться в нее не только пальцами.
Даже если она чертовски безумна.
Она уже почти кончила, когда я скользнул рукой по её животу вверх по грудной клетке. Она дрожит в моих руках, когда я беру вес её груди в свою ладонь и сжимаю. Сумасшедшие идеальные сиськи. Я не могу дождаться, когда смогу взять их в рот. Засунуть свой член между…
— Боже! Не надо! — Она прерывает мои мысли о своих сиськах ударом локтя по ребрам. Я опускаю руки и отступаю назад, тяжело дыша.
— Я не говорила прекратить, — шипит она, кажется, недоумевая, что я действительно прекратил прикасаться к ней. Она поворачивается ко мне лицом, пальцы уже на моем ремне, пряжка освобождена секундой позже. — Я сказала, прекрати трогать мои сиськи, они болят.
Не совсем то, что она сказала, но ладно. Она уже спустила мою молнию и обхватила рукой мой член, так что я не собираюсь сейчас спорить с ней о семантике.
Она гладит меня кулаком, короткими грубыми толчками, которые говорят о её нетерпении заполучить меня внутрь себя гораздо больше, чем слова. Я скольжу своей рукой по её руке, чтобы замедлить темп и удлинить удары её руки, потому что я не хочу кончить, даже не начав.
Затем я наклоняюсь и накрываю её губы своими. Я начинаю с мягкого касания губами её губ, а затем нажимаю сильнее, проникая в её рот своим языком. Исследую, покусываю её нижнюю губу, втягиваю её между зубами, пока я покусываю, сосу и пробую на вкус каждую частичку её тела.
Когда она хнычет и прижимается ещё ближе, я понимаю, что с нее хватит этой чертовой прелюдии. Я поворачиваю её спиной к зеркалу и перегибаю через стойку, избавляю её от трусиков и раздвигаю её ноги с резким "Шире", когда она не двигается достаточно быстро. Когда она располагается именно так, как я хочу, я проталкиваю себя в нее. Господи.
Мокрая. Мягкая. Скользкая. Горячая. Тугая. Идеальная.
Она сжимается вокруг меня и толкается назад, пытаясь принять меня глубже.
Я скольжу внутрь. Медленно, дюйм за дюймом, пока я не достигаю глубины, и она издает небольшой хмыкающий звук в горле и прижимается ко мне попкой.
Дейзи упирается предплечьями в столешницу в ванной, удерживая грудь над поверхностью, и мне хорошо видны её сиськи,
Я смотрю на нее в зеркало, наслаждаясь тем, что трахаю её таким образом. Я могу смотреть вниз и видеть, как я исчезаю между двойными шарами её задницы. Видеть, как увлажняется мой член с каждым протяжным ударом. Смотреть в зеркало и наблюдать, как колышутся её сиськи при каждом проникновении. Сжимать её бедра и наблюдать, как её пухлые губы раздвигаются при самых сексуальных хрюканьях, лепечущих криках наслаждения, шепотах "да, да, да", срывающихся с её губ. Смотреть в её глаза, отраженные в зеркале, её взгляд устремлен на мой галстук-бабочку, глаза сузились в презрении.
Я стягиваю его, сопротивляясь желанию засунуть его в её умный рот.
Господи Иисусе. Я трахаю её в своей ванной, будучи полностью одетым. Это воссоединение — это… что-то.
Но я близок к освобождению, и мне нужно, чтобы она была со мной, потому что, вопреки тому, что она думает, у меня есть манеры.
Кроме того, я думаю, что она может превратить мою зубную щетку в заточку, чтобы убить меня, если я не заставлю кончить. Поэтому я запускаю руку в эту идеальную гриву темных волос и дергаю, достаточно, чтобы причинить малейшую боль. Достаточно, чтобы возбудить несколько нервных окончаний, а затем скольжу другой рукой по её бедру к клитору. Двумя пальцами, по кругу. Она гладкая, и мои пальцы скользят в быстром ритме, а мои яйца напрягаются и пульсируют, пока я сдерживаюсь, до тех пор, пока её рот не открывается в беззвучном вздохе, её плечи опускаются, а её киска сжимается вокруг меня, и это ощущается как чертов рай. Я следую за ней, умудряясь продержаться ещё несколько секунд.
Я упираюсь руками в стойку рядом с её головой, переводя дыхание. Все ещё внутри нее.
Я стискиваю зубами её шею, затем встаю, неохотно выходя из нее. Она выглядит как развратная фантазия, перегнувшись через мою тумбу, раздвинув ноги. Я тщательно откладываю это видение в памяти, когда она издает звук, который лучше всего описать как мурлыканье, которое быстро растворяется в шипении, когда она встает.
— Ты серьезно только что трахнул меня без презерватива? — Она смотрит на меня через плечо, глядя на меня так, будто можно забеременеть дважды, прежде чем топает к туалету, берет салфетку и стирает меня со своих бедер.
Господи, как же это горячо. Почему это так горячо? Что, черт возьми, со мной не так?
— Что, черт возьми, с тобой не так?
— Расслабься, — бормочу я, пожимаю плечами, заправляя себя обратно в штаны, просто потому, что уверен, что этот жест будет её раздражать.
— Расслабиться? — произносит она. Да, она раздражена. — Ты какой-то особенный идиот, Кайл? Что, если я лгала? Что если я не была беременна, а ты просто оплодотворил меня прямо в эту секунду? А? Сколько у тебя мамочек?.
— Ты врешь?
— Нет!
— Ладно. Значит, это был бессмысленный разговор?
— Он не был бессмысленным, — огрызается она. — Дело в твоем непокрытом члене. Ты один из тех парней, которые срывают презерватив во время? Ты вообще пользовался презервативом в Бостоне? Ты сделал это специально? — её голос становится все громче с каждым вопросом, пока она не начинает кричать. — ПОЧЕМУ Я БЕРЕМЕННА, КАЙЛ?
Господи. Я провожу рукой по лицу и прислоняюсь к стене. Враждебность ушла из нее, и она выглядит растерянной. Она выглядит побежденной.