Плата за молчание
Шрифт:
Следователь поиграл зажигалкой, немного помолчал и затем с огорчением заметил:
– Так, так! И это называется правдой? Жаль, право, жаль! Ну а если я теперь поймаю вас на лжи, могу я заключить, что и во всем остальном вы тоже лгали?
Ричард Хэймс машинально кивнул головой. Следователь встал, подбросил свою зажигалку, поймал ее и направился к двери.
Через минуту в комнату вошла женщина, лицо которой было скрыто густой вуалью. Только когда она, подойдя ближе, оказалась в кругу света от настольной лампы, Хэймс узнал Лайну Керш, вдову своего покойного друга.
Агент предложил ей стул. Когда Лайна Керш подняла вуаль, Хэймсу стало не по себе от ее взгляда, полного холодной ненависти.
При первом допросе в ФБР от женщины не скрыли, что Ричарда Хэймса считают убийцей ее мужа.
– Миссис Керш, - начал следователь, - не поможете ли вы нам несколько освежить память мистера Хэймса?
Женщина чопорно кивнула. Хэймс во все глаза смотрел на нее.
– Мы знакомы с войны, - без вступления начала Лайна Керш.
– Мой муж и мистер Хэймс были некогда дружны.
Ричард Хэймс опустил голову. В углах его рта залегли горькие складки.
– В то время, - продолжала миссис Керш, - мы были очень молоды, настроены романтически, очень мечтательны. В Нью-Йорке тогда многие принадлежали к радикальным кружкам. Мы выиграли войну, и русские были нашими союзниками. Мистер Хэймс был членом коммунистической партии, и он очень ловко использовал для своих целей наш патриотический порыв. Он так долго уговаривал моего мужа, что и тот тоже вступил в партию.
– Известно ли вам, занимал в свое время мистер Хэймс руководящий пост в партии или нет? Заметно это было по его поведению?
– с самодовольным видом скрестив на груди руки, спросил следователь.
Лайна сидела застывшая, неподвижная.
– У меня создалось впечатление, что он является руководителем коммунистической группы, так ревностно он действовал, - сказала она.
Хэймс вышел из оцепенения. Он хотел было обратиться к Лайне Керш с вопросами, но следователь опередил его:
– Ну, мистер Хэймс, как насчет других ваших высказываний? Должен я верить хоть единому вашему слову?
Он подал знак увести Лайну Керш и, когда за ней закрылась дверь, наклонился к Ричарду Хэймсу:
– Так как же, Хэймс, не лучше ли будет, если вы все же примете мои условия?
Ричард Хэймс перестал владеть собой. Он закричал в лицо всем пятерым, что ни в чем не виновен. Он шумел, рыдал и в конце концов свалился, совсем обессилев.
Его оставили в покое на несколько часов, а затем снова принялись допрашивать, но теперь уже в другом помещении, без окон, и не в прежнем наигранно-дружеском тоне. Его подвергли длительному перекрестному допросу. Будь он хоть в чем-то виноват, он, безусловно, сознался бы. Он уже и без того готов был сознаться в чем угодно. Но ему ничего не было известно об агентах Кремля. Он ничего не знал ни о каких шпионских центрах, он ни разу в жизни не держал в руках динамитной шашки, не говоря уже об адской машине. И потому он вынужден был оставить все вопросы без ответа.
Действия ФБР не ограничились, однако, только допросами Ричарда Хэймса. По всей стране велись поиски коммунистических заговорщиков. Во многих городах хватали людей, высказывавших когда-либо коммунистические взгляды. Их сажали под арест, допрашивали, били. Но и из них не удавалось вытянуть необходимого признания. Розыски убийцы 44 человек, находившихся в самолете Денвер - Портленд, превратились в одну из самых крупных политических «охот за ведьмами», какие когда-либо знала Америка.
Проверяли и всех тех, кто имел хоть малейшее отношение к потерпевшему аварию самолету, в том числе и родных безобидной старой дамы, которая впервые в жизни села в самолет, чтобы к моменту, когда у ее дочери начнутся схватки, оказаться на Аляске. Вся родня состояла из двоих детей: этой самой дочери, жившей в районе вечной мерзлоты, и сына по имени Джек Грэхэм. Но дочь вообще исключалась из круга подозреваемых, так как не имела физической возможности подложить в самолет бомбу. Сыном же заинтересовались поначалу только потому, что в прошлом он судился за подделку документов и попытку получить деньги по фальшивому чеку.
Внимательнее приглядевшись к Джеку Грэхэму и изучив его прошлое, агенты ФБР обнаружили, что он не раз безуспешно пытался проделать различные махинации со страховкой. Так, застраховав на большую сумму грузовик, годный только на слом, он оставил его ночью на неогороженном железнодорожном переезде. Представлялось бесспорным, что это было сделано с целью «содрать» со страхового общества деньги, однако тогда полиция не смогла доказать наличие умысла и дело не было возбуждено. Несколько месяцев спустя в автофургоне, подаренном ему матерью, произошел взрыв газовой плитки, во время которого якобы сгорел денежный ящик с пятью тысячами долларов. Когда страховая компания потребовала детальной полицейской проверки происшествия, Грэхэм неожиданно заявил, что отказывается от претензий на получение страховки.
С каждым изученным документом, касающимся Джека Грэхэма, все отчетливее вырисовывался портрет основательно опустившегося молодого человека, упорно отлынивающего от работы и добывающего средства к существованию (если не считать денег, которые ему удавалось вытянуть у добросердечной матери) из самых сомнительных источников. Контрабандная торговля алкоголем и наркотиками, равно как и мелкое мошенничество, были еще самым невинным из его проделок. Устроившись однажды на действительно хорошую должность расчетчика в фабричной бухгалтерии, он при первом же удобном случае стащил чековую книжку владельца фирмы и, подделав подпись, получил в банке 4200 долларов. За две тысячи он приобрел подержанный спортивный автомобиль, а остальные деньги прокутил. Оставшись без единого цента, он явился в полицию. Суд приговорил его к двум годам тюремного заключения, однако, отбыв два месяца, он был условно досрочно освобожден, поскольку мать внесла похищенную сумму.
С этого времени Грэхэм больше не попадался и как будто исправился. Он женился и устроился работать мойщиком в большом гараже.
20 января 1956 года Джек Грэхэм и его жена были впервые вызваны в местное отделение ФБР. Сделано это было ради выполнения простой формальности: сотруднику, проводившему дознание, нужно было, чтобы покончить с делом, запротоколировать показания Грэхэмов.
Первым допрашивали Джека Грэхэма. В ходе допроса сотрудник ФБР передал ему сумочку матери, найденную почти неповрежденной среди обломков самолета. Дабы Грэхэм мог подтвердить, какие именно вещи ему возвращены, сотрудник ФБР вывалил на письменный стол содержимое сумочки. При этом на пол упала какая-то бумажка. Следователь поднял ее и развернул. Это оказалась квитанция на оплату лишнего веса багажа. Ничего еще не подозревая, следователь, больше для порядка, спросил: