Плата за убийство
Шрифт:
– Я не знаю, о чем вы говорите.
– На его счет ежемесячно вносилось пятьсот долларов – помимо других взносов, разумеется. Почему вы платили Крамеру пятьсот долларов каждый месяц, миссис Менкен?
– Не понимаю, о чем вы говорите.
– Миссис Менкен, вы разрешите мне посмотреть корешки ваших погашенных чеков?
– Конечно нет.
– Но я могу получить ордер на обыск.
– Именно это вам и придется сделать, мистер Карелла. Даже мой муж не проверяет, сколько и на что я трачу.
– Хорошо, я вернусь с ордером, – вставая, сказал
– Неужели вы рассчитываете что-нибудь найти, мистер Карелла?
– Пожалуй, нет, – устало заметил Карелла. – Но мы расследуем убийство. Возможно, убитый не был идеальным гражданином, но его убили. Мы все равно найдем все, что нам нужно. Вы можете спрятать свою чековую книжку и корешки чеков, но мы их найдем.
– Мистер Карелла, вы ведете себя вызывающе.
– Извините.
– Дети в бассейне без присмотра, – сказала Люси Менкен, вставая. – Вы уходите, мистер Карелла?
– Ухожу. Но я вернусь.
Чек лежал на столе между ними.
На двери кабинета было написано “Прохладительные напитки Шлессера”. Лысеющий мужчина, уже за порогом пятидесятилетия, был Эдвард Шлессер. На нем был темно-синий костюм и желтый жилет. Его синие глаза за очками в роговой оправе рассматривали чек.
– Это ваш чек, мистер Шлессер? – спросил Коттон Хейз.
Шлессер вздохнул. – Да, – ответил он.
– И вы послали его человеку по имени Сеймур Крамер?
– Да.
– Почему?
– Какое теперь это имеет значение? Он мертв.
– Поэтому я и пришел.
– Все кончилось, – сказал Шлессер. – Скажите, информация, собранная вами, является конфиденциальной? Как у священника или врача?
– Конечно. В любом случае, она не выйдет за пределы нашего участка.
– И кто узнает об этом?
– Два человека. Мой партнер, с которым я веду расследование, и мой непосредственный начальник.
Шлессер снова вздохнул.
– Хорошо, я расскажу вам. Я основал эту фирму. Она пока небольшая, но все время растет. Понимаете, у нас конкуренты. Трудно бороться с крупными компаниями. И все-таки мое дело растет. У меня деньга в банке, хороший дом в Коннектикуте. Моя фирма здесь, но живу я в Коннектикуте. Мы выпускаем прохладительные напитки. Наш оранжад особенно хорош. Вы любите апельсиновый напиток?
– Да.
– Будете уезжать, возьмите с собой ящик. Если он вам понравится, расскажите о напитке друзьям.
– Спасибо, – сказал Хейз. – Так что с Крамером?
– Не так давно у нас на разливочном заводе произошел неприятный случай. Ничего серьезного, но все-таки неприятно. Если об этом узнают... Видите ли, наша фирма небольшая. Мы только начали завоевывать рынок. Покупатели уже знают имя Шлессера. И если такое...
– Так что все-таки произошло?
– Не спрашивайте меня, каким образом, но произошел невероятный случай – в бутылку попала мышь.
– Мышь? – воскликнул Хейз, не веря своим ушам.
– Да, маленькая крохотная мышь, – кивнул Шлессер. – Полевая мышь. Разливочный завод стоит в поле. Каким-то образом мышь попала
Хейз едва удержался от улыбки, но Шлессеру было совсем не до смеха.
– Бутылка попала к одному из покупателей. И тот заявил, что выпил стакан и серьезно заболел. Он угрожал подать на нас в суд.
– Сумма иска?
– Сто двадцать пять тысяч долларов.
Хейз присвистнул. – И что решил суд?
– Вы не понимаете. Мы не могли допустить это до суда. Мы разорились бы. К счастью, еще до суда мы договорились с потерпевшим, что он примет двадцать пять тысяч и заберет обратно свой иск. В газеты ничего не попало. Это разорило бы нас. Такие вещи надолго запоминаются. Мышь в бутылке лимонада! Боже мой!
– И что было дальше? – спросил Хейз.
– Примерно через месяц мне позвонил человек и сказал, что ему все известно.
– Крамер?
– Да. Он пригрозил, что если я откажусь платить ему, он передаст в газеты один документ.
– Что за документ?
– Оригинал письма от адвоката потерпевшего, в котором детально рассказывается об инциденте с мышью.
– Как же это письмо попало к Крамеру?
– Не знаю. Я проверил документацию и, действительно, письмо исчезло. Он потребовал за письмо три тысячи долларов.
– И вы заплатили ему?
– У меня не было выхода. Я уже заплатил двадцать пять тысяч, чтобы избежать огласки. Еще три тысячи меня не разорят. Я думал, что это все. Оказывается, нет. Перед отсылкой оригинала он сделал ксерокопии и потребовал, чтобы я платил ему триста долларов в месяц. Каждый раз, когда я посылал ему чек на триста долларов, он присылает в обмен одну ксерокопию. Мне казалось, что рано или поздно у него ксерокопии иссякнут. Впрочем, теперь это не имеет значения. Он мертв.
– Может быть, у него остались друзья.
– Что вы хотите сказать?
– Партнер, родственник или кто-нибудь еще, кто будет шантажировать вас и дальше.
– В таком случае, мне придется выплачивать триста долларов в месяц. Это всего лишь три тысячи шестьсот в год. Я трачу в десятки раз больше на одну рекламу. И все пойдет прахом, как только письмо попадет в газеты. Так что если у Крамера объявится партнер, я буду платить и дальше.
– Мистер Шлессер, где вы были вечером двадцать шестого июня? – спросил Хейз.
– То есть когда был убит Крамер?
– Да.
Шлессер расхохотался.
– Это просто глупо! Вы думаете, что я убью человека за триста долларов в месяц? За вшивые триста долларов?
– Предположим, мистер Шлессер, – сказал Хейз, – что Крамер решил передать письмо в газеты независимо от того, сколько вы готовы ему платить? Предположим, что он оказался мерзавцем?
Шлессер молчал.
– Итак, где вы были вечером двадцать шестого июня, мистер Шлессер?