Плата за жизнь
Шрифт:
— А люди остались. — Гуров низко поклонился Ирине, якобы случайно подхватил Иону под руку, и они шарахнули по стаканчику виски.
Шок от неожиданного появления Гурова прошел, все заговорили смелее, более естественными голосами. Но это не устраивало Гурова, и, отозвав Бардина, он негромко спросил:
— По вашей канцелярии прошла агентурка ФСК о создании группы переворота?
Бардин поперхнулся маслиной.
— Первый раз слышу.
— Не давало КГБ на своих разработок и век давать не будет.
— Но вы узнали.
— Я,
— Это почему же? — Пытавшийся ступать твердо, но уже покачивающийся, к ним подошел Доронин. Гуров твердой рукой усадил депутата на диван.
— Посиди, потом мы с тобой в баньку махнем.
— Знаем мы нынешние баньки, — усмехнулась Алла. — А вы развратник, Лев Иванович.
— Я мужик, со своими плюсами и минусами. — Гуров каламбурил, был в центре внимания.
Бардин подсел на диван к Доронину, сказал:
— Ты много пьешь, Иона.
Собравшийся было уходить Турин вернулся к столу, налил в бокал шампанского.
— Не понимаю! — возмущался Гуров. — В центре города одна вооруженная группа уложила другую вооруженную группу мордами на асфальт, а главный политический обозреватель России пьет коньяк и плюет на соцзаконность.
— Но здесь находится замминистра внутренних дел, и вы, между прочим, человек не штатский! — вспылил Турин.
— Мы люди подневольные, подчиняемся приказам. Не знаю, что приказано Николаю Ильичу, а я выполняю оперативное задание.
— Сейчас?! Здесь?!
— Заглянул по дороге сообщить, что занят, — флегматично ответил Гуров, надевая легкий, не по погоде плащ. — Так что извините, Ирина, вынужден откланяться. — Он твердой рукой взял за локоть Доронина. — Идем, Иона, подброшу по ходу. Всем поклон! — Гуров низко поклонился и повел опешившего депутата к лифту.
Бардин хотя и не был оперативником, но сообразил, что Гуров уводит пьяного, и чем закончится их разговор, неизвестно. Генерал вышел следом, сказал:
— Ни к чему депутату в таком виде на людях показываться, пусть на диванчике вздремнет.
— Верно, Николай Ильич, — с удовольствием согласился Гуров. Он и не собирался увозить пьяного Доронина, тратить на него драгоценное время. Оперативнику надо было знать, велись «крамольные» разговоры в его отсутствие или не велись. Бардин дорогу преградил, выпившего политика забрал, — следовательно, велись.
Стоя рядом с Гуровым, Бардин тихо спросил:
— А что там у мэрии делается?
— Понятия не имею. Бронежилеты, автоматы, полагаю, спецгруппы качают силу.
— А нам ничего не сообщили.
— Может, считают, что мы и так в порядке? — спросил Гуров, и в его голосе прозвучала издевка. — А может, мы недостаточно надежны? И других на асфальт укладывать не будем, сыро, однако, и сами не ляжем?
— Лев Иванович, как это у вас получается, что вы буквально обо всем говорите
— Николай Ильич, ежели о творящемся в стране рассуждать серьезно, давно пора стреляться.
— А как с вашим основным заданием? Гуров удивленно поднял брови.
— Не понял? Я нашел подходящего парнишку, но ничего конкретного, агентурная болтовня. Рапорт у вас на столе третий день, решил, вы интерес потеряли. Правда, конкретного там мало чего есть, но подработаем, разберемся.
Бардин побледнел и, хотя их никто не слышал, зашептал:
— Сегодня в восемнадцать, доложите лично.
— Слушаюсь. — Гуров, хотя и был в штатском, лихо козырнул и вышел.
Когда дверь за оперативником закрылась, Бардин быстро прошел в спальню, снял телефонную трубку, набрал номер, не здороваясь и не представляясь, спросил:
— Говорить можешь?
— Так точно!
— Так он нашел человека?
— Никак нет, господин… — отвечавший запнулся. — Есть версии, слабенькие, предположительные.
— А он не морочит тебе голову?
— Пытается, но я владею большим объемом материала, ничего серьезного мимо меня пройти не может. Я говорил и повторяю, что в случае удачи он вам человека не отдаст, но у него пока ничего нет.
— Но, как ты считаешь, он найдет?
— Обязательно, и в ближайшие дни.
— Твоя судьба и жизнь в твоих руках. — Бардин положил трубку.
В отделе контрразведки положили трубку, и один из оперативников сказал:
— Раз Гуров на подходе, надо забрать у него весь материал. Мы не вчера родились, разберемся сами.
— Доложи, пусть решают, мы люди маленькие.
В своей квартире Бардин расхаживал по гостиной, смотрел на жену и свояченицу, которые сидели на огромном плюшевом диване, пили сок, курили, изображали независимость.
Бардин умел владеть собой и говорил мягко, задушевно:
— Да, девочки, признаемся, что Маты Хари ни из одной из вас не получилось. Не расстраивайтесь, живете вы неплохо, а до разбитого корыта мы не допустим.
— А что, собственно, произошло? — Жена смотре-лае вызовом.
— Пустяки, дорогая. Мы не поддерживаем нынешнего президента, но мы не заговорщики, готовящие переворот, мы лишь обыкновенная ленивая оппозиция. Вы привели в дом этого, как его… — Бардин щелкнул пальцами. — …Иону, заверили, что он ваш раб и будет держать нас в курсе закулисных событий.
Ирина лишь прикусила губу, а Алла откровенно расхохоталась.
— Иона — твой друг детства, и привел его в дом ты, велел приласкать…
— Не стоит ссориться. Мы дружили сто лет назад, возможно, в первый раз в дом привел его я. Так, для развлечения. Но он оказался алкоголиком, влюбился, уж не знаю, в кого из вас, главное — изображает заговорщика, а нам это совершенно ни к чему. Тем более что он ярый поклонник президента, болтун и резонер.