Плато чёрного спелеолога
Шрифт:
— Какой шанс был, — вздыхает тренер.
— Был, — с грустью соглашается Викентий Петрович. — Но зато у нас абсолютное преимущество, его автомат безнадёжно испорчен, и надувной флот пошёл ко дну.
— У них людей больше.
— Это правда, — Викентий Петрович попытался пригладить несуществующую бороду, но коснувшись отросшей щетины, и вовсе расстроился.
Глава 19
Гурий с тоской окинул взглядом на непонятно изменившуюся Машу. Что-то в ней появилось новое, её пугающе задумчивый взгляд вселяет смутные подозрения и этот сверкающий камень…
— Ты что-то сказал? — навострил уши Игнат.
— Нет… это я так, сам с собой, — Гурий в душе ругает себя, за то, что так неловко выронил фразу.
— Машка классная девочка, — Игнат ковырнул палкой горящие поленья, — и не стоит её осуждать. Ну, скажи мне, что мы можем дать своим женщинам, когда Виктор и его поп всем верховодят? Всё до сэбэ, ничего нам не дают. Я уверен, скоро нас будут заставлять дома им строить и помои выносить, а нам в землянках придётся жить. Неужели ты думаешь, твоя Маша в землянку к тебе зароется?
— Да ничего я не думаю! — окрысился Гурий. — И вообще, с чего ты взял, что я имею виды на эту… Машеньку?
— А что, девочка ещё то! — Игнат вызывающе вздёргивает бороду. — Молоденькая, может столько детишек нарожать. Жаль если от попа, по мне… ты лучше.
— Отстань, Игнатушка, в душу лезешь, — Гурий тягостно вздыхает.
— Вот-вот, устроили беспредел, царями хотят стать. А по мне, народ должен всё решать, демократия нужна, — Игнат качнул узловатым пальцем.
— Да сколько тут людей, до народа не дотягиваем, — хмыкает Гурий.
— Это сейчас, но корабль построим, начнём людей собирать, глядишь, до народа дорастём, а там институты демократического устройства понадобятся, правозащитные организации и прочие нужные вещи. Сам знаешь, не будет этих тормозов в тиранию можно свалиться, а первый претендент на монархию — Виктор, будь он не ладен. А ты, Гурий, мог бы следить за справедливостью и не допускать их обогащения и вседозволенности. Пускай они в землянках живут, а ты Машеньку в просторный дом приведёшь, — хитро улыбается Игнат. — Именно, в просторный дом! — с нажимом добавляет он.
— Надоела мне эта палатка, соседи, пускающие по ночам шептунов, — Гурий искоса глянул на Игната. — А с чего это ты такой разговор завёл?
— У меня есть к тебе дело, — Игнат глубокомысленно подбрасывает лохматые брови вверх, — пойдём к Ане, поговорим о том, о сём. Есть интересные предложения, думаю, тебе трудно будет от них отказаться, так как это на благо нашего народа, — высокопарно заявляет Игнат. — И будь спокоен, Машенька станет твоей, — подмигивает он.
— Послушай, Игнатушка, а какой твой интерес во всём этом, кем ты думаешь стать? — Гурий с пониманием смотрит рыбьим взглядом.
Всё существо Игната завопило, хочется с жаром выкрикнуть: «Царём хочу стать», но он скромно опускает взгляд и с некоторой неловкостью произносит: — Президентом.
— Что ж, как говорится: «Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом», — с иронией усмехается Гурий. — Впрочем, мне эта шахматная партия нравится, можно попробовать её разыграть, но вдвоём или даже с твоей Аней у нас ничего не получится, фигур мало.
— Фигуры будут, к Ане пойдём, скоро всё сам поймёшь.
Вечереет. Ветер зачем-то разметал тучи и в образовавшиеся просветы
Виктор и Нина как обычно прогуливаются вдали от всех, у моря, наблюдают за приливной волной, за крабами, которые уже успели обосноваться на новом месте и деловито бегают по скользким камням, выискивая кусочки пищи.
— Забор сделали и, сразу такую защищённость чувствую, на душе так радостно, — Нина прильнула к Виктору. — А ты знаешь, говорят уже дикие собаки не приходят в долину. Правда, здорово?
— Наверное, — неопределённо произносит Виктор, — странно только.
— Что именно?
— Что дорогу к нам забыли, словно кто-то лаз их засыпал.
— Ну, нормально, раз засыпали, — Нина хлопнула густыми ресницами.
— Да, но почему об этом никому не сказали, это более чем странно, — Виктор пощупал отросшую к вечеру щетину на подбородке. Сдаётся мне, кто-то непонятную игру затеял. Но зачем?
— Это сделали для того чтобы этот лаз никто не искал, — неожиданно выпалила Нина.
— Что ты сказала? — встрепенулся Виктор. — Ты знаешь, а ведь всё идёт к тому, сдаётся мне, кто-то предательство задумал.
— Боже, неужели это правда? — восклицает Нина.
— Есть вероятность, что собаки поменяли место охоты, медведь их сильно помял, а может, кто-то для Идара готовит подарок. Завтра попробуем поискать этот ход, только аккуратно, чтобы никто об этом не знал. Антона и братьев возьму, они надёжные ребята.
— Анька с Игнатом постоянно шушукаются, — вставляет Нина.
— Любовь у них, — ухмыльнулся Виктор.
— Чушь, Анька Игната едва терпит, он ей для чего-то нужен. А сейчас они с Гурием сошлись, сама видела, как Игнат с ним разговаривал, а потом к этой общались, — с пренебрежением произносит Нина.
— А по поводу Ани и Игната, а ещё вот Гурий… надо за ними понаблюдать, — задумался Виктор, а глаза темнеют и желваки пробегают на лице, словно стальные шарики.
Свист один длинный и два коротких всполошил часовых на площадке забора, затем слышится радостный окрик, натужно скрипят канаты, опуская тяжёлый мостик.
— Это Викентий с Николаем, — улыбается Виктор, но в глазах тревожное ожидание.
Знакомые голоса переговариваются с часовыми и вот два человека ловко спрыгивают на землю и, увидев Виктора с Ниной, спешат к ним: — Не спится? — Викентий Петрович с радостью пожимает руки, целует в макушку Нину.