Плененные страстью
Шрифт:
— Зачем?
— Хочу, чтобы ты мне почитала.
Рот Абигейл сам собой открылся.
— Ни за что!
— Стыдишься?
Абигейл попыталась отвернуться. Это правда. Она действительно стыдилась. Стыдилась своих желаний. И одновременно делала все, чтобы они исполнились.
— Н-нет. Не стыжусь, — пролепетала она наконец. — Просто чувствую себя совершенно уязвимой. Не каждый день женщина открывает самые интимные свои секреты.
Смуглое лицо Роберта словно ожесточилось. Вероятно, с таким лицом он убивал на поле брани. Он сильно сжал ее руку. Их ладони встретились: нежная и загрубевшая,
На какую-то долю секунды она почувствовала себя в ловушке. И поняла, что он тоже захвачен желаниями, которые на все время шторма принадлежали им обоим.
Он рывком поднял ее с постели.
— Говорю же, встань у окна! Нет, у другого.
Абигейл обогнула буфет и нерешительно подошла к уцелевшему окну. За раздвинутыми занавесками безумствовала стихия. Роберт вежливо подвинул ей стул.
— Садись.
Абигейл чинно опустилась на стул спиной к свету. Дерево неприятно холодило пылающую, невыносимо чувствительную кожу. Роберт бросил на пол подушку и, встав на колени перед Абигейл, протянул журнал.
— Найди страницу, на которой ты остановилась, когда я ворвался в дом.
Абигейл пролистала журнал. Свет был таким слабым, что разобрать слова было трудно. Ощущение нереальности происходящего вновь овладело ею.
— Отыскала?
— Да.
— Читай прямо с того места, на котором я прервал тебя. Но прежде объясни, с чего начинается рассказ, чтобы я смог понять, в чем дело.
Абигейл неловко откашлялась.
— История называется «Роза любви, или Приключения джентльмена в поисках наслаждений». Перевод с французского. Мужчина по имени Луи собрал целый гарем и наконец похитил Лору, прелестную девственницу. Я как раз дошла до того места, когда он расписывает Лоре грядущее блаженство, если она позволит лишить себя невинности.
Роберт подался ближе, окутав ее своим теплом. Прозрачная капелька сорвалась с кончика его жезла и ударилась о Колено.
— И каким же образом он ее убеждает?
Абигейл набрала в грудь воздуха и ощутила его запах. И свой собственный. Взглянула в ставшие такими близкими глаза.
— Проник пальцами в ее… пещерку.
Глаза полыхнули таким светом, что Абигейл задохнулась. Не сводя с нее взгляда, Роберт стиснул ее бедра и потянул к себе, пока ее ягодицы не оказались на самом краю стула.
Охнув от удивления, она уронила журнал и схватилась за сиденье. Роберт поспешно поднял журнал и вложил ей в пальцы.
— Читай, Абигейл.
Одно дело — когда мужчина узнает о твоей коллекции эротики, и совсем другое — читать ему вслух…
— Роберт, я предпочла бы, чтобы это сделал ты.
— Не торгуйся, Абигейл! — жестко предупредил Роберт. — Я желаю слышать твой голос.
— Это все, чего ты желаешь? — ехидно осведомилась она.
— Нет, Абигейл, гораздо большего. Хочу, чтобы ты поделилась со мной своей тайной жизнью. Скажешь, когда закончишь абзац.
Облизнув пересохшие губы, она наклонила журнал, чтобы на него падал свет. Груди ее подрагивали. Живот вздымался с каждым вдохом. Глядя на черные буквы она испытывала странное чувство дежа-вю.
«Мои желания были возбуждены до невероятных пределов. До точки кипения. Я описал ей наслаждение, которое она испытает,
— Дорогая Лора, — сказал я ей, беря ее руку и сжимая пальцы вокруг моего… — Абигейл осеклась, прежде чем пробормотать запретное слово, — члена. Потом, — продолжал я, — ты узнаешь радости и удовольствия настоящего… — она снова осеклась, — траханья».
Пальцы с силой вцепились в ее бедра. Абигейл посмотрела на Роберта поверх журнала. Тот выжидал.
— Я дочитала абзац.
— Продолжай, — тихо обронил он. Желудок Абигейл судорожно сжался.
— «Испытаешь, — бормотала она голосом, ничуть не напоминавшим ее собственный, — сладостное смущение, разительно отличающееся от того, что чувствуешь сейчас, поймешь, насколько широко расставить ноги, чтобы принять мужчину, ощутить его теплое обнаженное тело в себе, задохнешься от восторга, когда он примется играть с твоими грудками, осыпая их жаркими поцелуями, когда его язык скользнет в сладость твоего рта и начнет шутливую битву с твоим…»
Голос Абигейл замер в вое ветра. Желание, смешанное со стыдом, опалило ее.
И тут Роберт рывком развел ее ноги. Холодок овеял ее лоно. Холодок, мгновенно сменившийся жаром от прикосновения его пальца…
— Ты взмокла Абигейл. Так всегда бывает, когда ты читаешь?
Абигейл содрогнулась, чувствуя себя невероятно беспомощной.
— Да…
Жесткая обнаженная мощь его тела вдавилась в развилку бедер.
— Отложи журнал.
Она молча подчинилась. Его губы обожгли ее правую грудь. Он стиснул мягкий холмик, словно стараясь протолкнуть его глубже в рот, поглотить целиком. Другая рука нашла левый сосок. Зубы впились в чувствительную горошинку.
Боль отрезвила Абигейл. Она едва не вскрикнула, но он тут же отпустил ее и припал ртом к ее губам. Она ощутила слабый вкус бренди и клубничного джема.
Язык продолжал ласкать ее рот, пальцы крутили сосок.
Она забыла о «Перле».
Она забыла всякий стыд.
Она обхватила шею Роберта и стала притягивать ближе, ближе…
Он целовал ее и щипал соски, пока она не стала метаться, безмолвно требуя большего. Но Роберт отстранился.
— Читай! — приказал он. Губы его все еще были влажными и блестящими. И Абигейл вдруг поняла, что Роберт сделает с ней все, что Луи обещал Лоре.
Она быстро отыскала нужную строчку.
— «Потом он возьмет в руки свой член и кончиками пальцев разомкнет складки плоти, куда намеревается его вонзить. Направит головку между пухленьких губ и сначала медленно, растягивая грот до последней степени, будет входить. Правда, это немного больно. Но он поцелует тебя и продолжит атаку неспешно, но решительно, проникая все глубже. Постепенно толчки усиливаются, и наконец он идет на штурм, делая решительный рывок, заставляя тебя вскрикнуть. Но и это еще не все. Постепенно ты расширяешься, принимаешь его, и он собирает всю энергию для последнего броска, перед которым падут все барьеры. И берет покоренный замок штурмом, покрытый кровью прелестного врага, который с воплем муки отдает свою невинность победителю, продолжающему срывать плоды победы тяжкой и восхитительной битвы».