Пленница Дракулы
Шрифт:
«В человеческом теле!»— отметил Франц Леопольд.
«Но почему? — изумленно спросил Лучиано, но сразу же сам ответил на свой вопрос: — Видимо, он очутился здесь, следуя за нами из партера».
«А в волчьем обличье он не мог взобраться по стене», — закончила его мысль Алиса.
Летучие мыши метались вокруг оборотня. Он немного приподнял голову, но, кажется, не заметил их. Алиса попыталась связаться с его разумом.
«Лео, ну же, помоги мне! Он без сознания. Сеймоуру нужно пробираться к балкону, если он не хочет, чтобы его постигла ужасная смерть».
Мысли друзей проникли в сознание оборотня.
«Алиса? Лео? Вы все еще здесь? Уходите, спасайтесь! Мое время истекло. Но вы должны жить. Спасите Иви! Она в руках Дракулы. И передайте ей, что я ее люблю».
«Сначала мы спасем тебя!»— возразила Алиса.
« Но как мы это сделаем? В облике летучих мышей мы ничем не сможем ему помочь», — вмешался Лучиано.
«Ты прав», — ответила Алиса и так быстро, как никогда раньше, приняла обычный облик.
Оба вампира последовали ее примеру. Они подняли Сеймоура и, пробираясь сквозь заваленное горящими обломками фойе, вынесли его на пустой балкон. Голова оборотня безвольно болталась из стороны в сторону. Глаза были закрыты. Было непонятно, дышал ли он еще или нет. Но с этим можно было разобраться позже. А сейчас им всем нужно было спуститься. Алиса наклонилась над перилами балкона и посмотрела вниз. Спасательное полотно уже убрали. Несколько пожарных наконец-то решились проникнуть в театр через главный вход. Все внимание было направлено на них. На балкон никто не смотрел.
— Давайте!
Франц Леопольд и Алиса взяли Сеймоура под руки, Лучиано ухватился за ноги. Совместными усилиями друзья подняли его над парапетом и спрыгнули вниз. Им удалось приземлиться на ноги и немного смягчить удар от падения. Таким образом вампиры уберегли Сеймоура от новых увечий, хотя и одной горящей балки оказалось вполне достаточно, чтобы обездвижить оборотня.
Друзья нерешительно переглянулись. Что теперь делать с Сеймоуром, который продолжал без сознания висеть у них на руках?
— Он не вампир, на котором такие ожоги зажили бы за пару дней, — сказал Лучиано. — Я понятия не имею, как поступают в таких случаях люди.
— Отвозят раненых в госпиталь, — ответил Франц Леопольд. — Но что нам делать с оборотнем?
— Мы можем отвезти его в дом на Рабенштайг, — предложила Алиса. — Возможно, Хиндрик знает, как ему помочь.
В эту минуту к вампирам подошел один из пожарных и окинул взглядом Сеймоура.
— Его нужно срочно доставить в госпиталь! Он в тяжелом состоянии.
И прежде чем друзья успели что-либо ответить, пожарный подозвал один из экипажей. Сильные руки подняли тело в обгоревших лохмотьях и поместили его в карету. Возможно, они приняли этого худощавого мужчину со спутанными волосами за одного из рабочих сцены.
— Что нам теперь делать? — в ужасе прошептал Лучиано.
Алиса пожала плечами.
— Понятия не имею. Может быть, для него так даже лучше. Пока Сеймоур находится в человеческом теле, врачи смогут лечить его как обычного пациента. Я поеду с ним и посмотрю, куда они его направят, — сказала вампирша и решительно забралась в карету, и которой лежал оборотень.
Франц Леопольд кивнул.
— Хорошо, тогда мы попытаемся узнать, где находится Иви и что Сеймоур имел в виду, говоря о Дракуле.
Лицо Лучиано стало серьезным.
— Надеюсь, с ней ничего не случилось и Сеймоур нафантазировал это в бреду.
— А почему тогда он, словно сумасшедший, ворвался в пылающий театр? — спросил Франц Леопольд.
На минуту воцарилось подавленное молчание.
— Встретимся на Рабенштайг! — крикнула Алиса, захлопнув дверцу кареты, и лошади тронулись, увозя ее от театра.
Вампирша продолжала смотреть на Лучиано и Франца Леопольда, пока они не скрылись из виду.
Пожарным удалось потушить огонь, и некоторые из них вошли в здание театра. Возгласы ужаса прокатились над толпой, когда каждый из членов пожарной бригады возвратился с безжизненным телом на руках.
— Есть еще жертвы? — спросил капитан.
Пожарные закивали почерневшими от копоти головами.
— Да, нам не удалось пробраться вглубь, однако, судя по увиденному, нужно быть готовыми к огромному количеству жертв.
Пожарные начали перевозить трупы к управлению полиции и складывать их во дворе. Кареты беспрестанно проносились во всех направлениях. Их становилось все больше. К девяти часам врачи успели зарегистрировать семьдесят смертей. Одни трупы обгорели, на других не было никаких внешних повреждений. Многие из жертв пожара просто задохнулись от дыма.
Это были тяжелые часы для множества родственников, которые теснились во дворе управления и со страхом ходили между рядами трупов. Сколько горьких рыданий и криков отчаяния наполняли воздух, когда кто-то узнавал среди жертв своих близких. Это был один из самых тяжелых дней в истории Вены, навсегда врезавшийся в память ее жителей.
Госпиталь был поистине огромным! Алиса насчитала по меньшей мере шесть дворов, вокруг которых под прямым углом друг к другу располагались различные по размерам корпуса здания. Основал это медицинское учреждение сын Марии Терезии император Иосиф Второй, один из величайших реформаторов в истории Австрийской империи. Госпиталь был выдающимся достижением своего времени, современнейшим лечебным заведением, в котором каждому больному полагалась отдельная кровать! В северной части комплекса располагалась широкая приземистая башня — «Башня дураков», или «Гугельхупф» [20] , как неуважительно называли ее между собой жители Вены. В палатах башни до недавнего времени запирали душевнобольных и — что было совершенно нетипичным для той эпохи — пытались их излечить.
20
Гугельгупф — традиционная австрийская и немецкая выпечка цилиндрической формы. (Примеч. пер.)