Пленница тирана
Шрифт:
Остановившись всего на миг, он взглянул в затуманенное пространство внутреннего зала и перешагнул порог. Здесь, как и в храме Рамии, тоже курились благовония, но аромат их был иным: лёгким, нежным, расслабляющим. В центре огромного сверкающего под тремя светилами купола висела без каких-либо креплений, а прямо так в воздухе люстра на тысячу свечей, но не восковых как у него дома, а волшебных, сверхъярких, отливающих синевой.
Зачем и без того светлый храм с полупрозрачными стенами облагораживать ещё и этими светильниками, Таймар не мог вообразить, но, наверное, валамарцы так показывали свою любовь к Богам. Они вообще не привыкли жить впотьмах, они любили свет и саму идею света,
Посетителей в столь ранний час в пирамиде почти не было, служба, по словам мага должна была начаться через полчаса. Лишь две девушки молились Авадитте стоя на коленях у её идола, да одна жрица, расставляла новые чаши с благовониями.
Вошедших мужчин заметили сразу, возможно они не были тут частыми гостями, всем известно, что этой Богине поклоняются в основном представительницы слабого пола. Высокая, чуть ниже самого Таймара женщина отставила курительницы и поспешила навстречу им, пристально изучая вошедших проникновенным, угадывающим все потаённые мысли взглядом. Таймар поёжился. По его телу прошёлся жар разрежения. Но когда женщина оказалась подле него, князь решил не испытывать судьбу и сделал вежливый кивок несмотря на то, что всё его естество бунтовало против такого раболепного преклонения.
— Приятно видеть ваше почтение перед силой нашей Богини, — раздался около уха князя чуть хрипловатый, грудной голос, от которого у молодого мужчины пробудились мурашки на всём теле.
— Любовь — величайшая сила, с которой невозможно не считаться, — сладенько пропел Огайра. — Даже Высшие не в силах противостоять ей, что уж говорить о нас — простых смертных.
— М-м-м, вы, положим, не простой смертный, — прикрыв удивительные, золотистые глаза, проговорила жрица. — А ваш спутник?
— Оу-у, он человек, член молчаливого братства из далёкой Барвирии, — поспешил заверить Огайра. — Его направили к вам с поручением.
Маг толкнул князя в бок, и тот, выудив свёрток, данный ему в храме Рамии, протянул жрице. Она осторожно взяла пергамент двумя ухоженными пальчиками с хищными коготками и сломала печать. Пробежав послание быстрым взглядом, жрица улыбнулась, задумалась на миг, а потом предложила гостям следовать за ней.
Они миновали кумир Авадитты и зашли в потаённую дверь. Там оказалось небольшое помещение, напоминающее алхимическую лабораторию. Среди сотен скляночек, разноцветных пузырьков со светящейся жидкостью и всевозможных трубок, маг с князем нашли умопомрачительное создание ростом с двенадцатилетнего ребёнка. Хозяйка этого пространства сидела на крутящемся стульчике и капала волшебный раствор на камень, тот шипел и плавился, а потом стекал на подставочку. До невозможности милое создание в бело-розовой тунике улыбалось, глядя на «каменные слёзы», и улыбка её была такой детской и нежной.
— Муэ Амила, — поклонилась их сопровождающая, — к вам просители.
Годи, как теперь мог понять Таймар, оторвалась от своего разрушительного занятия и крутанулась на стуле. Князь коротко кивнул ей. Был ли это непроизвольный жест, уберегающий от гипноза странных очей незнакомки или же интуитивный порыв, Таймар сказать не мог, но он не уберёг его от чар присущих жрицам Авадитты.
Маленькая женщина приблизилась к Таймару и посмотрела в его глаза снизу вверх. В эту минуту случилось странное: узенькое личико, увитое белокурыми барашками кудрей, вдруг оказалось на уровне княжеского, а энигматические глаза словно бы
В таком вот идиотическом состоянии князь простоял довольно долго. Понял он это по затёкшей пояснице и лишь тогда, когда годи соизволила ослабить свои чары. Оказывается, загадочная нимфа принудила его наклониться и так стоять, пока она высматривала в его лице одни ей понятные знаки.
Удовлетворила ли она своё любопытство, понять оказалось трудно. Годи отвернулась от посетителей и скрылась за стеллажом, на котором лежали такие же булыжники как тот, что совсем недавно размяк в руках жестокой, но невообразимо прекрасной жрицы. Князю, повидавшему на своём жизненном пути много жуткого, сделалось вдруг не по себе. Он взглянул на растёкшиеся остатки камня, потом посмотрел на свои руки.
— Вы принесли то, о чём говорится в письме? — раздался из-за стеллажа ангельский тоненький голосок, и князь, с корнем выдранный из своих мыслей, вздрогнул. Одним богам известно, как он не ляпнул что-то в ответ, как успел вспомнить, что он член молчунов из Барвирии.
— Камень у нас, муэ, — отозвался Огайра и Таймар заметил, что этой молодой женщине он выказывает гораздо больше почтения, нежели годи мраморного храма.
Догадаться в чём причина было не трудно, все знали о мягком нраве Богини Плодородия и о коварном Авадитты. Судя по всему, это можно было отнести и к её служительницам.
Жрица показалась из-за стеллажа, села на свой крутящийся стульчик и протянула руку. Таймар вынул артефакт из сумы и передал его магу, а тот в свою очередь приблизился к годи и вложил в тоненькую ручку увесистый минерал. Таймар сглотнул, представив, как муэ плавит надежды Дей-Айрака на своём алхимическом столе, как они растекаются по нему, образуя лужу неуслышанных молитв.
Но жрица его удивила. Она любовно погладила артефакт и, таинственно улыбнувшись, подняла взгляд на князя. Смотрела она на него долго, но гипнотизировать больше не пыталась. Создавалось ощущение, будто она силится запомнить каждую чёрточку его облика, будто хочет отыскать в складках на его лбу послание Высших. Нехороший это был момент, подозрительный, у Таймара проснулась мысль о том, что она накладывает на него в эту минуту некое проклятье, которое аукнется ему не скоро, но настолько громко, что возможно даже оглушит. Вспомнилось пророчество Шемы и захотелось уйти, причём немедленно.
— Этот резонатор изготовлялся в нашем храме, — заговорила вдруг жрица и пристально посмотрела в сощуренные глаза гостя. — Он был рассчитан на целый век службы, но, судя по его состоянию, не отработал положенного времени. В нём нарушена центробежная сила.
— Именно так, — согласился с годи маг, удивив князя познаниями.
— И как, скажите мне, это могло произойти? — в нежном голоске жрицы прозвучали требовательные нотки.
— Он подвергся механическому воздействию.
— Сомневаюсь, что такое воздействие могло сбить настройки.
— Это было природное явление.
— Землетрясение?
Огайра кивнул, видимо не желая озвучивать перед годи враньё.
— Что ж, это могло его разбалансировать, — миниатюрное создание задумалось. — Я оставлю его на день и попробую что-то сделать. Приходите по завершении вечерних молитв. И не обязательно толпой, — добавила она.
— Благодарю, муэ Амила, — поклонился Огайра и сделал шаг в сторону двери.
Таймар тоже не избежал вежливого церемониала, но как только он выжал из себя порцию обобщающих любезностей, поспешил убраться.