Пленник волчьей стаи

Пшонкин Юрий Александрович

Черная спина услышал визг и рычание своей волчи­цы. Это был сигнал беды! По следу, проторенному под­ругой, он бросился ей на помощь.

Волчица звала на помощь! Она все еще пыталась пере­грызть капкан.

Черная спина увидел барахтающуюся подругу. До его ушей долетело ее рычание и позвякивание цепи, которая была прикреплена к «челюстям» капкана.

А волчица, пересиливая страшную боль, все грызла и грызла холодное, но такое жгучее железо.

Черная спина остановился, прислушался. Его глаза все видели в сумраке ночи, его уши

слышали, как под снегом пискнула мышь. Никого. Тихо. Только издали до­носились жалобные голоса детенышей рогатых. Он подо­шел ближе и глухим рычанием предупредил о своем п оявлении.

Волчица враз стихла, но, увидев его, с еще большей яростью принялась освобождаться от проклятых «челю­стей» коварных человеков. «Мне больно! Больно! «Челю­сти» человеков держат меня. Помоги!» — рычала она.

Черная спина боязливо приблизился к супруге. Он знал: человеки хитры и коварны, они могли спрятать в снегу и другие «челюсти».

Волчица с онемевшей лапой притихла. Она верила: супруг выручит из беды.

Черная спина трижды обошел пленную подругу, с каждым разом сужая круг. Наконец он осмелился, встал рядом. Сначала обнюхал железный штырь, к которому крепилась цепь, затем саму цепь и только после этого — «челюсть». В ноздри бил едкий запах знакомого ему же­леза вперемешку с дурманящим запахом теплой крови — капкан раздробил волчице лапу. Он тоже попытался пере­грызть цепь, но не смог. «Грызи, грызи!» — требовала волчица. Черная спина молчал: он хорошо знал силу же­леза и огня.

Волчица снова завозилась, пытаясь вытянуть, выдер­нуть лапу из капкана, но пронзительная боль утихоми­рила ее. «Помоги мне...» — стонала белая пленница.

Черная спина не шелохнулся. Он знал: «кости» этих коварных «челюстей», которые держат подругу, не по зу­бам ни ему, ни ей. Он знал: когда придет Большой Свет, сюда придет человек с гремящей палкой, из которой вы­летают страшные горячие клыки... Он знал, но не ухо­дил.

«Почему ты стоишь? Помоги мне! Освободи!» — сто­нала подруга.

Издалека послышался вой Бесхвостого. Черная спина замер: «глаза стаи» разыскивал его.

«Почему ты не даешь свой голос собрату? Бесхвостый ищет тебя! — проворчала волчица. — Отзовись. Пусть стая придет сюда и освободит меня»,— требовала она.

«На мой голос придут человеки. Они недалеко, сторо­жат рогатых и их детенышей. Я знаю. Они придут сюда и приведут собак. Горячие клыки человеков достанут нас, и мы уйдем тропой смерти»,— ответил Черная спина.

«Они все равно придут к нам, когда наступит Боль­шой Свет. Зови сюда стаю, пока стоит Бледный Свет. Со­зывай братьев на помощь!» — не унималась волчица. Страх и отчаяние заглушали боль.

Черная спина молчал. Он слушал. Его чуткие уши поймали перестук рогов, тревожное хорканье самок ро­гатых, голоса человеков. Он понял: охранители рогатых тоже услышали голос Бесхвостого. Услышали они голоса и других волков, откликавшихся на призыв Бесхвостого.

«Спеши к братьям, если боишься звать их сюда. Зови их!» — приказывала волчица. Она яростно дернулась, но тут же присмирела — капкан, словно и в самом деле это были живые челюсти, еще сильнее сдавил раздробленную лапу.

«Ты забыла закон стаи! — заворчал супруг.— «Че­люсти» человеков пустили твою кровь. Ты пахнешь кро­вью! Стая разорвет тебя, и я не смогу помешать ей. Ты знаешь...»

Волчица сникла. Да, супруг прав: чужая кровь мутит головы волкам, делает их беспощадными даже к собрать­ям. Запах крови для волка дороже мяса... Она лизнула горящую лапу, и у нее самой помутилось в голове от за­паха собственной крови...

А рядом стоял вожак стаи, ее супруг. Он вглядывался туда, откуда долетали голоса человеков. «Спаси меня, спаси»,—заскулила волчица.

Черная спина снова обнюхал цепь, капкан, затем вол­чицу. Запах крови, шедший от захваченной железом лапы супруги, сдерживал дыхание, и он с трудом подавил в себе вожделенное желание вонзить свои зубы в лапу.

* * *

В эту ночь стадо охраняли Вувун и Атувье. Они слы­шали «переговоры» волков. Вувун еще плохо знал язык хвостатых, зато Атувье все понял... «Волки ищут вожака. Зачем? — встревожился бывший пленник волчьей стаи.— Ой-е, а вдруг Вожак... где-то рядом? Может, у этой стаи «глаза стаи» — Вожак?» Атувье остановился, откинул на спину малахай: Да, волки просили своего вожака дать голос. За время отела хвостатые еще не подходили так близко к стаду.

Голоса волков, тревожный лай собак стали пугать важенок оленят. Стадо встревожилось.

Подошел Вувун.

— Ты слышишь? Волки подошли,— сказал он, испу­ганно вглядываясь в ближнюю от них сопку.

— Стая зовет вожака,—пояснил Атувье.—Стая ищет вожака, но он почему-то молчит.

Вувун уважительно посмотрел на могучего товарища, поправил ремень винчестера.

— Ты хорошо понимаешь их язык,— похвалил он.— Вот бы мне научиться. Ты научишь меня?

Атувье смутился. Если бы Вувун знал, кто его самого выучил...

— В наших местах много волков. У нас много стари­ков, которые хорошо знают язык хвостатых.

Они разошлись и стали громко перекликаться, свис­теть. Пусть хвостатые знают, что с оленями ходят люди.

Когда рассвело, первым на смену пришел Тайнав. По пути в стадо он уже успел проверить свой капкан. Не зря бегал — в капкан угодила росомаха. Тайнав проткнул ее копьем. Непривычно медленно, солидно подходил он к товарищам, перекинув через плечо добычу.

Вувун, завидев улыбающегося великого бегуна с ко­пэй, громко приветствовал удачливого охотника:

— Тайнав, добрые духи помогли тебе! Смотри, какая копэй попалась в твой капкан. С удачей тебя!

Тайнав небрежно сбросил росомаху.

— Эти пакостницы совсем обнаглели. Одну ты уже убил, другую я. Теперь очередь за Атувье.

Атувье, лучше Вувуна и Тайнава знавший звериную жизнь, сказал, глядя на оскалившегося в предсмертной боли самца копэй: