Пленники

Севунц Гарегин Севиевич

— Я прошу вас помочь мне, — выговорил он не без усилий. — Здесь, в Черткове, у меня была любимая девушка. Я хотел жениться на ней и остаться тут навсегда. Люди здешние мне нравились: добрые, веселые, в беде друг другу помогают. Ну, вот, — пришел. А невесты-то и нет. Убежала моя бесценная с советскими войсками!.. Ну, да жив буду — найду другую. Девушек на наш век хватит.

Тут «мадам фюрерша» так улыбнулась, словно сама была девушкой и сразу взяла наставительный тон.

— Вы правы! Но надо иметь терпение. Сразу нельзя. Надо посмотреть, выбрать…

— Да, да, — соглашался Оник. — Но вся беда в том, что я оказался здесь

один-одинешенек — без друзей, без родных, крова нет, работы не имею. Не скрою от вас — я привык хорошо жить. Отец мой был ювелиром. Ну, и сами понимаете… Не подыщете ли вы мне работу, чтобы, по крайней мере, хоть не умереть с голоду?

— А на какую работу вы хотели бы поступить?

— На какую придется.

— Мы открываем столовую для бедных. Там нужен повар. Как вы на это дело смотрите?

— Согласен! — поспешно отозвался Оник. — В армии я был поваром…

— Чудесно. Завтра же явитесь по этому адресу и приступите к работе, — «мадам фюрерша» черкнула на клочке бумаги несколько слов и протянула Онику, Потом добавила: — Приступайте! Надеюсь, мы еще увидимся. Я время от времени буду заходить в столовую.

— Премного вам благодарен!

Оник закрыл за собой дверь и торопливо вышел на улицу. Он был и доволен и недоволен. По старой привычке он тотчас начал разговор с собой: «Ну, что ж мы, так сказать, теперь имеем? Все шло, как по маслу. Она, видимо, во всем мне поверила. «Любимая девушка»!.. Она могла бы спросить: кто эта любимая девушка? Так нет! В бабушки мне годится, а тоже глазки строит!.. «Нам нужен повар». — «Согласен». А ты знаешь, как готовят хотя бы суп из чечевицы, приятель? Завтра перед тобой выложат крупу, свеклу, картофель, репу, еще что-нибудь. Это, конечно, неплохо: ешь сколько душа пожелает. Но ведь нужно знать, сколько кладут в суп крупы, соли, перцу, луку, гороха. Ведь это, как-никак, столовая: первое, второе, третье. Конечно, хороший повар из сухарей котлеты приготовить сумеет. А что ты будешь делать, приятель? Ты же понимаешь, что с этим делом тебе не справиться? Попросил бы другую работу. «Мадам фюрерша», как видно, была в добром настроении, придумала бы что-нибудь. Тьфу, сам на свою голову накликал беду!..»

Придя домой, Оник поделился своими опасениями с Вербицким.

— Ничего, — подбодрил тот, — выучишься! Суп сварить не велика мудрость. Ну, не выйдет сначала, так ведь и у настоящего повара раз на раз не приходится. Да это не ресторан первого разряда, пятнадцать-двадцать блюд готовить не придется. «Мадам фюрерша» сколько бы не пускала пыль в глаза, а будет выдавать голодным по тарелке борща, — вот и все. Но работать в столовой хорошо: на кухне немногие тебя будут видеть и голодным сидеть не придется. Клава, объясни-ка ему, как готовить борщ.

В этот вечер Оник впервые прошел необходимые уроки поварской грамоты.

4

Рано на следующий день Оник явился по данному адресу. Его встретила заспанная уборщица:

— И что тебе ночью не спится? Обеды не скоро будут давать. У нас к тому же повара еще нет.

— Я и есть повар, тетушка, — представился Оник.

— Ах, вы повар! Ну, тогда проходите, — уборщица сразу сменила тон. — А я-то думала… Тут, знаете, уже Приходят разные голодные: спрашивают, когда начнут давать обеды. А откуда мне знать? Сама сижу голодом. Что дают по карточке? Кошке брось — и та обидится. А ведь у меня четверо ребят, все есть просят.

И хоть в помещении никого не было, Оник снизил голос до шепота:

— Ничего, начнем с вами работать — будет легче. Станете мне помогать. Я буду готовить, а вы мне подскажите, как нужно, как тут у вас любят. Я вам буду очень признателен.

— С удовольствием! В свое время я замечательные варила обеды… Бывало, на праздник, такое сготовлю — даже муж ахал: «Ну, Поля!»… И гости сидят за столом, не нахвалятся: «Ну, Поля!»… Во всем свои секреты есть. Вы, как повар, сами знаете.

— Ну, да, — важно кивнул головой Оник. — Знающий повар из проса сделает плов.

— А что такое плов?

— Э, — загадочно вздохнул Оник. — Плов! Это отличное блюдо. Подают его только в ресторанах первого разряда. А кюфта-бозбаш, люля-кебаб, хаш?

— Не знаю, не едала таких кушаний, — призналась женщина.

— А ведь это не все. Есть еще сациви, хариса, танов…

Оник перечислил названия известных ему армянских, азербайджанских, грузинских блюд. И спросил:

— А что готовят в ваших местах? Очевидно, котлеты, антрекот, бифштекс, лангет?..

Уборщица почтительно слушала его. Кажется, она решила, что этот молодой повар один из самых понимающих и самых лучших поваров на свете. И ей, конечно, Льстило, что повар, знающий столько редких блюд, обращается к ней за помощью в деле приготовления простого борща.

Вскоре в столовую пришли еще две женщины. Одна из них — пожилая, бледная, понурая. Другая помоложе — высокого роста, красивая, с добрым улыбающимся лицом. Оник подумал, что это заведующая столовой, однако оказалось, что она (звали ее Марией Андреевной) будет его помощницей-поварихой.

На всякий случай он решил раскрыться перед этой симпатичной женщиной: «не сегодня-завтра она все равно поймет, какой я повар. Лучше, если я предупрежу ее».

Улучив удобную минутку, он изложил Марье Андреевне ту же самую историю насчет «любимой девушки», что рассказывал и «мадам фюрерше», а затем добавил:

— Я соврал ей: я никогда не был поваром. Но мне нужно жить. Что бы я стал делать, отказавшись от этой работы? Так что на работе не вы будете моим помощником, а я вашим… Что скажете, то и буду делать.

Марья Андреевна сочувственно выслушала его рассказ и успокоила:

— Ничего, как-нибудь устроимся. Готовить я умею. А коли вам жить негде — могу уступить вам одну из своих комнат. Мы живем вдвоем — я и дочь, — места хватит.

Это было как нельзя более кстати. На улице, где жил Вербицкий, Оника уже опознали многие. А Марья Андреевна жила в том конце города, где он не бывал и не имел знакомых. Все складывалось очень удачно.

Жаль, что фронт отходил от Черткова все дальше. По городу был пущен слух, будто уже захвачена Москва. На юге вражеские войска тоже будто бы продвигались вперед — к Кавказу. Хоть бы появились Великанов и Гарник, было бы с кем посоветоваться. А вдруг они совсем не придут? Неужели ему сидеть тут, в Черткове, и ждать, когда кончится война? Оник верил, что рано или поздно она окончится победой Советского Союза. Вернется он домой, там его спросят: «Где был и что ты делал в эти годы, Оник?..» «Ничего не делал, сидел в Черткове…» «Так не лучше ли было тебе надеть юбку и сидеть дома?..» Как можно после этого смотреть в глаза землякам? Нет, надо собраться с силами и продвигаться Вперед, поближе к фронту!..