Пленных не брать!
Шрифт:
– За что?
– Я прожил несколько жизней. Иногда я утром просыпался и не понимал: кто я? Где? Какой сейчас год? Что мне делать, куда идти, чем заниматься? Я изменился. Стал другим – говорю иначе, веду себя иначе, поступаю иначе. Я хромал – и уже давно не хромаю. Я помнил то, чего не может быть в моей памяти... Теперь всё это кончится. Знаешь, я читал книгу, не помню автора, там были вечные люди... Стриндберги? Жутко несчастные.
– Так что, Руна дает бессмертие?
– Бессмертие? – Он с сомнением пожевал губами. – Не знаю, не знаю. Не было времени проверить, понимаешь?
– Ладно, идите в дом, – велел я. – Я сваливаю.
Станислав Федорович помог Юле подняться. Она посмотрела на меня со странной смесью ненависти и любопытства, словно на мерзкую гадину в зоопарке – бывает же такое, живет же на свете такая вот гадостная тварь, – и отвернулась. Не верила, наверное, что я просто так уйду, оставлю их в живых. Пусть удивится, мне не жалко.
– Прощай, сержант, – сказал Воскобойников.
– А как же «кровью умоешься, падаль?» – напомнил я.
– Сам разберешься, сержант, – усмехнулся он.
– В смысле?
– После поймешь.
– Загадками разговариваешь, товарищ полковник? А я не обидчивый. Мне твои загадки что шли, что ехали.
– Тем более – после поймешь.
– Тогда прощай. – Я сделал шаг вниз по ступенькам и остановился. – На запад не ходи, комиссар, – там людно.
– Я знаю, – кивнул он. – Да я и не пойду. Не успею...
Не знаю, что он имел в виду, когда это говорил. Его дело. Впрочем, если он был в самом деле полковой комиссар Воскобойников Станислав Федорович, тысяча девятисотого, кажется, года рождения, то без Руны он скоро развалится. Лет-то ему сколько... и будет у его Юленьки кучка костей и тухлого мяса.
Плевать. Их проблемы, не мои. Моя проблема – домой вернуться. Хотя где тот дом...
Подфутболивая ногами обугленные черепа, я шел к полоске зелени, в которой, наверное, ждали меня Костик и прапорщик Коля. Или не ждали. На их месте я рванул бы со всех ног через любой бурелом, лишь бы не встречаться... А может, они подобрали оружие из ямки, куда мы его сложили, залегли рядом, и мне стоит только подойти поближе. Вот только они забыли, что меня охраняет Руна.
А Руну я ведь так и не оживил. Когда я стрелял в доктора, Руна была у Воскобойникова.
Значит...
Ничего не значит.
Просто надо спешить и успеть первым. А самое главное – осталось выбрать: Костик или прапорщик. Прапорщик или Костик.
В самом деле, не собираюсь ли я отдавать эту железку правительству России? Не говоря уже об Украине.
Но ведь можно выбросить ее в болото. Руна найдет хозяина, но случится это через годы, десятилетия, века... Мои дети и внуки и те не доживут, потому что нет у меня в планах ни детей, ни внуков. И буду я сидеть в богадельне, срать под себя, есть пюре из сушеного картофельного порошка, запивать молоком из гнилого сухого молочного порошка и вспоминать былые годы.
И всё же: прапорщик или Костик?
Костик или прапорщик?
Я посмотрел на большой старинный пистолет у меня в руке. Пистолет со стволом, в который, казалось, можно было засунуть палец; прищурился и прочел выбитые на металле буквы: «Dansk-Rekilriffel-Syndikat. Kobenhavn. Patent Schouboe».
И услышал холодный, замерзший, пустой смех.
Вместо послесловия
Когда на мониторе появились первые строчки этой книги, еще не было президентских выборов на Украине с «оранжевой революцией». Не было президента Грузии Саакашвили. И, наверное, совсем случайно получилось, что значительная часть романа посвящена войне с Украиной, некоему вооруженному конфликту в Грузии, странному, неприглядному будущему самой России, хотя в последнее время принято считать, что всё у нас налаживается, всё идет хорошо... Да и о войне с Грузией или Украиной никто не упоминает. Тьфу-тьфу, как говорится. Не приведи бог.
В первом варианте вместо взорванных памятников Путину фигурировали памятники Ельцину, да и всё остальное, касающееся России, было написано не совсем так. Однако время шло, проект «Виктор Бурцев» был временно приостановлен по разным причинам, объективным и субъективным, а мир вокруг жил своей собственной жизнью, не подчиняющейся подчас никакой логике. Поэтому в итоговом тексте всё сложилось именно так, как видит сейчас на бумаге читатель.
В принципе «Пленных не брать!» – приквел (сиречь предыстория) другого романа Виктора Бурцева, «Зеркало Иблиса». Поскольку «Зеркало» вышло значительно раньше, автор постарался не создавать пересечений с ним и ввел в текст лишь одного героя «Зеркала», да и то мимоходом. Можно было и не вводить, но пусть будет. Фишка такая.
Обширное приложение с примечаниями к тексту дано с целью благой: всё-таки, как ни крути, читатели фантастики – люди преимущественно молодые, которым преподают в школе совсем не ту историю, которая была на самом деле. В примечаниях – кое-что полезное, не исключено, что самообразования или любопытства ради читатель заглянет в конец книги, чтобы посмотреть, что за человек был такой-то, когда помер, чего успел сделать... Конечно, и «Пленных не брать!» – совсем не история, не претендует на исторический труд, и Виктор Бурцев не ставил перед собой такой цели. Бурцев – не Радзинский (господи упаси!), не Волкогонов, не Бунич. Это фантастический роман, в котором автор постарался к тому же максимально отойти от собственных взглядов на историю России и попытался – в меру сил – не давать рецептов. Многие вещи тем не менее выписаны в книге пристрастно, поэтому если кто-то остался недоволен – как говорится, флаг ему в руки и барабан на шею. Или мы не живем в свободной стране? Ха-ха... Конечно же, не живем.
Шутка.
Это не антивоенный памфлет – лучшие антивоенные памфлеты уже давно написаны, а те, что еще напишут, вряд ли будут принадлежать перу Виктора Бурцева.
Это не роман-предостережение, потому что романы-предостережения – нежизнеспособный вид литературы, который никогда не добивался поставленной перед собой цели. Попугали и забыли, и всё идет своим чередом.
Это не политический роман. Хватит с нас политики.
Это развлекательное чтиво. А если оно заставило кого-то о чем-то задуматься – на здоровье, не забудьте сказать автору спасибо, сделав какой-нибудь глубокомысленный вывод. Но если что – автор не виноват.
А читателю – огромное спасибо.
С уважением,
Виктор Бурцев
Приложение
«Ан-26». Многоцелевой транспортный самолет, разработан в 1969 г. ОКБ Антонова на базе гражданского «Ан-24» по заказу военно-воздушных сил.
Бандера, Степан Андреевич (1909—1959). Проводник (руководитель) крайне националистической украинской организации ОУН. В пантеоне национальных героев современной Украины занимает почетное место самого «великого» борца против советской власти и отождествляемых с нею «москалей». Убит в Мюнхене сотрудником КГБ СССР Сташинским (приведен в исполнение заочный смертный приговор, который ему вынес Верховный суд СССР).