Плейбой
Шрифт:
— Кто-нибудь, перетяните его чем-то потяжелее, — потирает рукой лицо Костян. — У меня правнуки поседеют, пока ты будешь выёживаться!
— Ну ладно, ладно, — примирительно взмахиваю руками. На самом деле, Конус — это неплохо; но он никуда не денется, а возможность провести вечер как-то оригинальнее выпадает нечасто. — Я за покер.
— Значит, покер… — как-то предвкушающе ухмыляется друг.
Что этот придурок задумал?
После универа еду в автосервис вместе в Ёжиком, где мы часа полтора уговариваем мудилу-клиента поменять тормозные колодки, если он не хочет сыграть в ящик, а после навешаю бабулю, которая
Во двор Костяна приезжаю последним — если судить по тому, что машины остальных парней уже были припаркованы — но я всё равно сижу на заднице ровно, потому что желание найти Рыжую в соцсетях крайне высоко. Так что я просто забиваю её данные в ВК и довольно быстро нахожу среди двухсот семидесяти пяти других Кристин. И прежде чем понимаю, что делаю, набираю ей сообщение с одним-единственным словом «Привет».
Посмотрим, что из этого выйдет.
Телефон снова вибрирует, но на этот раз я получаю сообщение от Макса — в личке, а не в общем чате.
«Ты подниматься-то будешь?»
Поднимаю глаза в сторону окон квартиры Костяна и замечаю силуэт Соколовского, который сидит на подоконнике — на кухне, если не ошибаюсь.
«Да иду я, мамочка, не нуди:)», — пишу и выхожу из такси.
«Да пошёл ты:)», — получаю в ответ и фыркаю.
Стабильность.
В квартире парни уже подготовили стол для игры в центре Матвеевской гостиной; из колонок раритетного музыкального центра орала музыка, а по телеку шёл какой-то детективный сериал — беззвучно. Мимоходом бросаю взгляд на Корсакова, который дерзко мне подмигивает, и мои брови взлетают вверх.
Сегодня точно будет что-то из ряда вон.
— Даже не пытайся со мной заигрывать, — роняю в ответ на его взгляд. — Я тебе не по зубам.
— Чёрт, обидно, — ржёт Егор и продолжает тасовать колоду.
Заворачиваю на кухню, где в гордом одиночестве сидит Макс и пускает дым в открытое окно.
— В чём дело? — интересуюсь, потому что если Макс курит — дела плохи.
— Надо как-то тряхнуть нормальность, — ухмыляется тот. — Надоело это однообразие, адреналина хочу.
Подхожу ближе и выглядываю в окно, перевесившись через подоконник на улицу.
— Могу выпихнуть тебя наружу, — усмехаюсь. — Полёт будет недолгим — всего восемь этажей — но адреналина тебе напоследок должно хватить.
— Только если ты сиганёшь со мной, — хохочет Соколовский и подцепляет пальцами мой ремень на джинсах, подпихивая в сторону чёрной бездны, которая разверзлась за окном.
— Нет уж, дамам надо уступать, — отпихиваю в сторону его руку
— А вам что, отдельное приглашение надо? — притворно злится Костян, входя в кухню.
Переглядываемся с Максом и топаем следом за Матвеевым, оставив свои проблемы на кухонном подоконнике — хотя бы на этот вечер.
Обстановка в гостиной впечатляет: под командованием Ёжика парни вырубили всю технику и чуть приглушили свет, как это бывает в казино; стол накрыт плотной чёрной тканью с бахромой по краям — сто пудов этот идиот её специально и купил; на столе разложены карты на пятерых игроков, и с каждого края стоит по бокалу.
Пустому.
— Я не понял, а бухать-то будем, али нет? — чешет затылок Макс.
По взгляду Егора, направленному в сторону Соколовского, понимаю, что тот точно что-то задумал и собирается подложить другу свинью.
Кажется, кое-кто всё же получит сегодня свою дозу адреналина.
Пока все рассаживаются за стол, Костян наполняет бокалы ромом и прячет бутылку под стол — чтоб далеко не бегать; Макс лениво рассматривает свои карты, а потом резко швыряет их на стол.
— Ну нет, так неинтересно! — ворчит он. — Давайте что ли на деньги?
— И где тут интерес? — фыркает Ёжик. — Давайте сыграем на правду или действие?
Он осматривает всех и, когда натыкается на мой подозрительный взгляд, посылает мне хищный оскал во все тридцать два — я, мол, ни при чём.
Заметив наши с Корсаковым переглядки, теперь уже Макс, а за ним и остальные понимают, что что-то надвигается. Атмосфера за столом моментально меняется — скукой уже и не пахнет, а вот грядущими проблемами на наши пятые точки — очень даже. Но это оживляет Соколовского, у которого в заднице уже печёт от нетерпения.
— Чёрт, ради такого я даже готов проиграть специально, — копируя ухмылку Егора, отвечает Макс.
— Да нихрена! — возмущается Кир. — Такая фигня не прокатит, Макс, играем честно!
Макс кивает, но по его взгляду даже дураку понятно, что это было для вида; этот идиот успокоиться только тогда, когда будет лежать на больничной койке с кучей трубок в венах и глотке.
А вот я не стремлюсь к проигрышу от слова совсем по двум причинам: независимо от того, что я выберу — правду или действие — у меня будут проблемы.
Особенно, если автором вопроса/задания будет Костян.
Первый раз проигрывает Кир, которому выпадает честь покукарекать в окно, за что он получает словесных люлей от соседки снизу и угрозу вызова полиции, но подобное «наказание» кажется мне каким-то вялым, и я тупо жду проигрыша Макса, потому что мои подозрения о том, что его «действие» — в том, что он выберет именно действие, сомневаться не приходится — будет тем ещё экшеном, усиливаются с каждой секундой.
И, в общем-то, я оказываюсь прав.
К тому моменту, как Соколовский всё же проигрывает, мы уже были под достаточным градусом для того, чтобы наделать ошибок; я задницей чувствовал, что хорошего сегодня можно уже не ждать, но если честно, мне уже было откровенно похер. Бывает такое состояние, когда просто машешь на всё рукой и пускаешь на самотёк, а потом разгребаешь последствия — вот это я сейчас.
Корсаков допивает свой ром и отрыто-издевательски смотрит на Макса.
— Будет тебе адреналин.