Плейбой
Шрифт:
Оглядываюсь в ночную тьму и пытаюсь подобрать себе псевдоним, который выражал бы всё моё состояние, но в голову приходит только слово «один». Это звучит настолько жалко, что самому становится противно, так что я пишу просто «Странник». Вполне себе про меня: застрял где-то между жизнью и существованием, без определённых целей и взглядом в дерьмовое будущее.
Чтобы страничка не выглядела подозрительно, я зарегистрировался в разных сообществах на психологическую тематику и более-менее адекватные посты кинул себе на стену. На аватарку поставил парня в чёрном балахоне, а по возрасту мне теперь около двухсот лет. Хлипенькое прикрытие, но почему-то мне казалось, что это сработает.
Вновь
Ещё через пару секунд я понял, что не могу оторвать взгляд от её бездонных глаз, призывно смотрящих на меня. Я хотел её — до белых пятен перед глазами — так, как никогда и никого не хотел; я хотел быть близко — так близко, чтобы кислород был один на двоих; чувствовать её каждой клеточкой тела и знать, что она целиком и безраздельно принадлежит мне одному. Но для того чтобы выдержать меня, она должна быть не меньшей оторвой, а Кристина на неё совсем не похожа, хотя до неё у меня никогда не было желания остаться с кем-то надолго. Я, конечно, слышал, что противоположности притягиваются, но если я люблю скорость, а она испуганно шарахается от одной только мысли об этом — на таких отношениях далеко не уедешь.
Отрываюсь от её лица и замечаю заинтересованный взгляд Костяна, направленный прямо на меня.
— Кто она?
— Случайно наткнулся, — вру первое, что приходит в голову.
— Ну да, конечно, — фыркает друг, но больше не произносит ни слова.
Возле дома Матвеева мы снова расходимся в разные стороны, и я ловлю такси, чтобы доехать до бабули и забрать у неё машину. А пока автомобиль неспешно двигается по городу, я пытаюсь придумать, что написать девушке, у которой, по всей видимости, хромает социализация. Если я правильно понял, абы с кем она разговаривать не станет, так что было важно правильно начать. Я набирал текст раз двадцать и столько же стирал всё подчистую, потому что эти сухие слова не зацепили бы даже мумию.
Куда подевалось моё грёбаное обаяние и умение обольщать?
Блядство.
Короче, к двадцать первому разу меня всё это задрало достаточно, чтобы написать самый искренний набор слов в совсем не мягком формате, на какой я только был способен.
«Привет. Не буду нести всю эту ванильную херню про «судьбу», сыпать комплиментами и пытаться казаться милым, потому что я совсем не такой. Я полный мудак и придурок, больной на всю голову, и для тебя совершенно не подхожу, но мне кажется, что мы вполне могли бы просто общаться и возможно даже стали бы друзьями. Я не буду принуждать тебя встретиться и узнать друг друга в живую и не претендую на звание жениха. Так что, если подобное тебя заинтересует — пиши».
Прежде чем передумать, нажимаю на «треугольник», отправляя сообщение, и прячу гаджет в карман куртки.
Чёрт.
По-моему, я превращаюсь в сталкера, одержимого до мозга костей. Ну и ещё я полный идиот, потому что только идиот всеми силами пытается проникнуть в жизнь девушки, от которой собирался держать подальше. Не могу расшифровать это дебильное чувство, когда ты понимаешь, что вам не по пути, но ты один хрен должен быть рядом. У меня либо расстройство личности, либо я просто от рождения дебил, хотя раньше я такого за собой не замечал. Я не верю в предназначение, истинные пары и судьбу, и вся вот эта моя ненормальная тяга к посредственной девчонке должна объясняться какой-то самой банальной хренью вроде тестостерона или нехватки секса. Хотя ладно, насчёт посредственной я загнул — кем-кем, а посредственной её точно не назовёшь. Но должно же этому всему быть
Пока я закипаю на заднем сидении такси, в чате приходит сообщение.
«Ты неправильный ник выбрал», — пишет Костян.
Значит, сучёныш успел заметить, а теперь и остальным растрепит.
Ну и чёрт с ним.
«Если мне будет нужна консультация, я обращусь к нормальному психологу:)», — скалюсь в ответ.
Я прям вижу, как Матвеев на том конце города скуксился.
«Тебе надо было написать «Ебанат Натрия»:), — ржёт Костян. — А «нормального психолога» я тебе потом припомню!»
«Кто там кого куда не выбрал?» — вклинивается Ёжик.
«У тебя есть провод через в машине музыка играет?» — пишу подряд все слова, что подкидывает Т9.
Пару секунд в прямом эфире тишина.
«Не понял…» — честно признаётся Ёжик.
«Правильно, нехер бухать потому что:), — снова ржу. — Иди проспись, пьяная твоя морда, а то ты уже людей понимать разучился!»
Готов отдать руку на отсечение, что Корсаков сейчас сидит и чешет в затылке.
«Ну ты, Шастинский, и тролль:), — угарает Кир. — Он ведь утром всё поймёт, и ты получишь по загривку».
«Пусть сначала догонит!:)» — отправляю и блокирую гаджет до самого дома бабули.
Болтовня с парнями всегда немного разгоняет хандру, но когда приходишь домой — особенно к себе домой, где никто не ждёт — накрывает не по-детски; я не чувствую скуки или чёрной бездны внутри, просто складывается впечатление, что в моём доме всё должно быть по-другому, и чего-то не хватает. Не знаю, как это называется: подростковый кризис проходит иначе, а до кризиса среднего возраста я ещё не дотянул. Чёртова душа просто требовала того, чего я ей дать был ещё не готов — любовь и семью, но в моей голове я не мог представить, чтобы какая-то девушка ходила по моей квартире; носила кольцо на пальце, надетое мною в ЗАГСе; растила моего ребёнка. Какой из меня, к чёрту, отец, если я себя и постоянным парнем-то не представляю?!
В общем, в квартиру ба я проникаю с рожей, как у того вечно недовольного кота с инэта, вот только ба ещё не спит, а караулит меня у входной двери; и стоило только ей увидеть выражение моей морды лица, как она молча протопала на кухню и через секунду вернулась оттуда с рюмкой анисовой водки.
Её собственный рецепт.
Ядерная вещь.
— Всё настолько плохо? — понимающе спрашивает она.
— Ба, ты была молодой не так уж давно — когда по земле ещё бегали динозавры — так что должна помнить, какой это отстой, — фыркаю в ответ.
— Ты в точности как твой отец, — с лёгкой улыбкой кивает она. — Тот тоже вечно прячет за шутками свою боль и неуверенность.
— Давай обойдёмся без сеанса психотерапии, я спать пришёл, — ворчу ей, скидывая на пол ботинки и куртку. — Моя детская психика не вынесет такого перегруза.
— Вот ведь шут гороховый! — отвешивает мне шутливый подзатыльник, но я кривляюсь так, будто мой череп проломили железной битой. — Иди в душ и ложись, я уже приготовила тебе постель.
Разворачиваюсь к бабушке и целую её в щёку.