Плохая мать
Шрифт:
— И все это в попытке установить абсолютный контроль, — сказала Ингрид.
— Точно, — ответил профессор Витуччи.
— Освещение в прессе, должно быть, взволновало его, — тихо сказала Сиенна, почти себе под нос.
Его пристальный взгляд остановился на ней.
— Да, это, безусловно, расширяет сферу его влияния.
Он дал им минуту, и, как только ропот утих, продолжил:
— Это конкретные вещи, которые я вижу, когда составляю профиль нашего подозреваемого. Но что касается общих черт, я могу сказать вот что. — Он снова сцепил руки за спиной и медленно прошелся перед ними взад-вперед. — Как правило, серийными убийцами являются белые мужчины в возрасте от двадцати до тридцати лет. Они
— Итак, никакой конкретики, — сказал детектив Макги.
Губы профессора Витуччи слегка изогнулись.
— На самом деле, таких было несколько. Всегда есть исключения, особенно когда имеешь дело с человеческой психикой, но опять же, в общих чертах, нет, и особенно в двух категориях, о которых я говорил. Нет, этот убийца наслаждается практическими действиями. Или он начинает это делать.
Сиенна постучала ручкой по блокноту. Да, это было правдой. Судмедэксперт предположил, что характер ран на шее второй жертвы свидетельствовал о меньшей нерешительности, чем у первой. Если их Дэнни Бой не получил удовольствия от первого убийства (если это было его первое убийство), то второе понравилось ему гораздо больше. Или, по крайней мере… у него это получалось лучше.
Она просмотрела другие общие сведения, которые только что перечислил профессор Витуччи. Белый мужчина. Лет двадцати-тридцати. Водил машину. Имел работу. Сиенна записала эти вещи, пока обдумывала другие подробности, нахмурив брови.
— Профессор Витуччи? — он повернулся, слегка приподняв подбородок. — Вы сказали, что серийные убийцы, как правило, убивали в районах, где они проживали долгое время. Две жертвы живут далеко друг от друга. С чем вы это связываете?
— Я имел в виду скорее один и тот же город, чем один и тот же район. — Он остановился. — Но, если сделать еще один шаг вперед, то место, которое привлекло внимание убийцы к этим двум жертвам, каким-то образом пересекается. Этот убийца выбрал двух женщин, потому что знал их прошлое. Он знал об их неудачах. Откуда? Кто он такой или чем занимается, что могло привести его к контакту с обеими? Или каким образом он связан с ними?
Сиенна слегка улыбнулась ему и кивнула. Да, им все еще требовалось больше информации о прошлом двух женщин. Но они перебирали уже имеющиеся детали. Куда они ходили по выходным… где пили кофе… Посещали ли они один и тот же тренажерный зал? Они с Кэт были завалены списками, и у них не было достаточно людей, чтобы быстро просмотреть их.
— Мы можем поговорить о письмах? — спросила Кэт.
— Да. Я прочитал их все только по разу, — сказал профессор Витуччи. — И хотел бы просмотреть их еще раз, поскольку он оставил подсказки в каждом из них. При повторном чтении всегда можно увидеть что-то, чего не было замечено при первом. — Профессор нахмурился. — Тем не менее, я не решаюсь использовать буквы в качестве важной части профиля. В них что-то не так, — сказал он. — Например, какая мать, выполняя работу по дому, надевает сексуальную красную жилетку?
— Значит, у вас тоже есть предположение об эдиповом комплексе, — сказала Кэт.
Он одарил ее полуулыбкой, но сделал паузу, казалось, обдумывая это.
— Возможно, что он сексуализирует ее. А может, нет. Он играет в игры, как мы уже знаем. До какой степени, я не совсем уверен. Я бы придерживался непредвзятого мнения. Потому что, как мы также знаем, в этом есть доля правды.
Правда, о которой они знали, заключалась в существовании мистера Патча и, вероятно, учитывая
— Помимо игр с правоохранительными органами для собственного развлечения или в качестве мозговой игры, — сказала Сиенна, — как вы думаете, есть ли другие причины для этих записок? Мы с Кэт задавались вопросом, пытается ли он оправдаться. Намекают ли они на то, что он испытывает угрызения совести?
— Вероятно, что-то из этого здесь замешано, да. Или желание быть понятым. Он говорит нам что-то своими работами, при чем не обязательно напрямую. В каком-то смысле, я бы поспорил, он надеется, что ты раскусишь его ложь, чтобы найти правду.
Сиенна прикусила губу, не совсем уверенная, что поняла это заявление, поэтому она записала его, когда детектив Харрис задала вопрос о судебно-медицинской экспертизе записок, и Кэт ответила.
Профессор Витуччи взглянул на часы.
— К сожалению, вынужден сообщить, что мне придется уйти через несколько минут, так как у меня назначена встреча. Но, пожалуйста, не стесняйтесь обращаться ко мне по любым вопросам. Есть ли какие-нибудь последние вопросы, прежде чем я уйду?
— Только один, — сказала Сиенна. — Судмедэксперт подтвердил этим утром, что первая жертва, Шелдон Бил, был зарезан так, как описано в документах. Две другие, недавние жертвы, были задушены. Говорит ли это о том, что он пытается отличить себя от своей матери? Можно ли из этого сделать какой-нибудь вывод?
— Определенно существует различие между убийствами Шелдона Била и двух женщин. Я бы сказал, что главное различие, независимо от двух других убийц, заключается в ярости, присутствующей во время убийства учителя.
— Что имеет смысл, поскольку парень насиловал ее сына на их кухонном столе, когда она вошла в комнату, — сказала Кэт, и, хотя Сиенна смотрела на профессора Витуччи, она услышала твердость в тоне Кэт, как будто ее челюсть была плотно сжата, когда она произносила эти слова.
— Да, такой вид ярости, безусловно, имеет смысл, учитывая обстоятельства, — подтвердил профессор Витуччи. — Убийства с применением удушения, однако, не указывают на такую же степень ярости. Ненависть — да; ярость — нет. В общем, нанесение ножевых ранений — это убийство на почве сильной ярости, в то время как удушение является спланированным заранее.
Что до сих пор совпадало с историей Дэнни Боя.
Ингрид встала, прошла в переднюю часть комнаты и пожала руку профессору Витуччи, когда каждый из них встал, чтобы поблагодарить его лично. Профессор Витуччи попрощался со всеми, и Сиенна снова села, обдумав все, что он сказал, и просмотрела те несколько заметок, которые написала. Что-то мелькало в глубинах ее сознания, но она не могла уловить этого. Что она точно знала, так это то, что если бы то, что сказал профессор Витуччи об этом убийце, было правдой, жертв было бы больше.
И на данный момент они ничего не могли сделать, кроме как ждать, когда он нанесет новый удар.
Глава двадцать первая
Сиенна сглотнула, переминаясь с ноги на ногу, когда нажимала кнопку звонка. Дом был прекрасен. В средиземноморском стиле с двумя высокими пальмами по бокам от начала дорожки и еще большим количеством пальм, растущих позади дома. Сиенна не особенно сильно скучала по Рино с точки зрения пейзажа, или, по крайней мере, она не осознавала раньше, что скучала, но сейчас она внезапно поняла, что скучала по пальмам, каким-то небрежно величественным — оксюморон это или нет, но ей это нравилось. И закаты в пустыне, подумала она, запрокинув голову к небу, как тот, что пылал надо мной прямо сейчас.