Плохо, когда в имени Лорелея
Шрифт:
– Неделю? ЧТО? КАКУЮ, БЛИН, НЕДЕЛЮ? Ты же на Гран-при собралась, разве нет?
– Не кипятись так, морщинки раньше времени появятся, нервные клетки не восстанавливаются и прочее. Надо же мне своих аристократических родичей почтить вниманием, чтоб они не заподозрили, как Нью-Йорк меня развратил и превратил в серый грубый и пошлый плебс.
– Действительно, - фыркнул Тони.
– Tsch"us!
И Лола упорхнула из их гнездышка, прихватив канапе с моцареллой.
***
Не успела Лола разогнаться и насладиться тем, как звук ее любимого немца сливается с голосом не менее (нет, все-таки менее)
«Только бы ненадолго, - взмолилась девушка и тут же, оценив ситуацию, добавила, - Ан нет…таки надолго».
Пока Джарвис занимался поиском путей отступления, Ло позволила себе немного расслабиться. Она вынула из пучка две заколки, инкрустированные агатом, встряхнула волосы, освобождаясь от неприятного давления, опустила «рэй бэны» на глаза и начала подпевать группе:
– Save yourself from all the lies of the beautiful people, - завела Лола во весь голос, отбивая ритм заколками по рулю. Девушка так вошла в роль, что аж подскочила, когда ей постучали в окно. Причем не со стороны тротуара. Она уже было подумала, что заспала и не протянула еще пару метров вперед вовремя. Но нет, все стабильней некуда. Стабильно прибиты к месту. Ло заинтересовано повернулась к окну и без задней мысли о том, как ее пение должно было странно выглядеть со стороны, мило улыбнулась соседу по пробке, а точнее его пассажиру. Она опустила стекло, чтоб поздороваться.
– Привет, детка, - опередил меня сосед.
– Никки? – ошарашено смотрела девушка на мужчину. Лола приглушила музыку. – Здравствуйте.
– Да ты просто огонь! – рассмеялся он.
– Что есть, то есть. А что еще делать, если нельзя выдавить из Манфреда хотя бы километров 120 в час…- пожаловалась Ло.
И тут Джарвис своим искусственным учтивым голосом сообщил:
– Фрау фон Моргенштерн, поверните на следующем повороте направо, и мы прибудем в аэропорт вовремя.
– Спасибо, Джарвис.
– Похоже, наши дороги расходятся, мистер Сиккс, - не без сожаления сказала Лола.
– Фон Моргенштерн? Ничего себе, Джей, да нас слушают аристократы, - одновременно с девушкой выпалил Никки. И обращаясь ко Ло: - Не обессудьте, может, вы бы не отказались придти на один из наших концертов здесь, в Нью-Йорке.
– Я бы с удовольствием, ребята, но мои аристократические дела ждут от меня неотлагательного присутствия дома, в Германии, если же к концу следующей недели вы еще будете в окрестностях Нью-Йорка, то я с радостью встречусь с вами.
– Ты слышал, Джей, сама нордическая учтивость, - опять обратился к сидящему за рулем вокалисту Никки и протянул девушке пригласительный с номером телефона. – И помните, что вы обещали нам выходной. Не стройте планов на следующее воскресенье.
– Ни за что. Вы у меня номер один, - улыбнулась Лола, завела Манфреда и скрылась за поворотом.
***
В самолете у Ло было достаточно времени, чтобы восполнить совиную потребность во сне. И, когда Джарвис сообщил, что пора ее аристократичным ножкам опять ступить на родную землю, девушка была во всеоружии. У трапа ее ждал автомобиль и Дюссельдорф. Какой прекрасный вечер, нет, не так. Какой прекрасный немецкий вечер. Лола улыбнулась своей патриотичности. В Нью-Йорке ведь закаты бывают не менее романтичны. Разве? Нет, красивей Германии быть
– Фрау фон Моргенштерн, куда направляемся? – спросил водитель.
– Домой, - сладостно выдохнула Ло. «Как же давно я не была в нашем поместье, не ходила в холеном парке, не скрипела половицами на чердаке, не пила какао, развалившись на шкуре у камина», - количество «не» приближается к критической точке. – Домой…- прошептала Лола, что водитель уже не слышал ее, улыбнулась и приоткрыла окно, чтоб не упустить ни единого поворота, ни единого солнечного луча. Ничего. Ей хотелось впитать в себя Рейн-Вестфалию, кто знает, когда получится снова вернуться сюда.
– Джарвис, найди мне результаты Квалификации на Нюрбургринге.
– У Мерседес дубль: фон Фойербах первый, Росберг второй, третий Райкконен, четвертый…
– Спасибо, Джарвис. Довольно. Набери, пожалуйста, Кристофера Люстигера, дружок.
– ПОЗДРАВЛЯЮ!!!! – прокричала Лола в трубку слегка растерявшемуся Крису. – Я никогда не прощу себе то, что пропустила это. Как там Зи, Нико?
– А, это ты, Лола, - улыбнулся мистер любимый гоночный инженер. – А я еще сомневался, кто б это мог кричать мне в трубку поздравления вместо того, чтоб поздороваться для начала. Где твои манеры? Растеряла в Штатах?
– Да ладно тебе, Крис. Расскажи мне ВСЕ!
– Не мне тебе рассказывать, что Зильван вне себя от радости и надеюсь, что завтра все пройдет не менее гладко. Нико тоже доволен. Росс Браун, вот, старый демон, стоит и улыбается рядом со мной. Жаль, что тебя не было. Ребята ждали.
– Да, некрасиво получилось, но я и так мчалась, как могла, даже самолет у своего братца одолжила. Нельзя смешивать приемы в консульствах с утренними перелетами.
– Главное, сегодняшний вечер ни с чем не смешивай или ни с кем. Договорились?
– Ты же знаешь, что не с кем, а вот ни с чем не обещаю. Я так давно не пила какао от фрау Агаты, - улыбнулась Ло мыслям о напитке, приготовленном на свежайшем парном молоке.
– Вечер с какао после перелета не повредит, - согласился Люстигер.
– Зи все еще на пресс-конференции?
– Да, его еще мучают.
– Тогда позвоню ему уже из дому. До завтра, Крис.
– Пока, Лола.
Дорога все больше растворялась в сумерках. За окном автомобиля проносились черные силуэты деревьев, сквозь ветви которых пробивалось то, что многие талантливые, даже гениальные художники пытались передать на своих полотнах, но ни один из них не смог изобразить так, как это сделала природа. Она мастер сгущать краски над угасанием дня. Лола вдохнула полной грудью запах полей и земли, хвои и все еще раскаленного асфальта.
«Моя грудь полна тобой, федеративная земля Северный Рейн-Вестфалия, - мысленно улыбнулась девушка.
– Еще поезжу по миру и начну писать патриотичные оды Германии», - тут же не преминула пошутить над своим любовным рвением она.
И все же, даже од, панегириков и гимнов было бы мало, чтобы описать радость созерцания таких родных и знакомых мест. Вот перед Ло уже возник темный силуэт каменного фасада поместья с расцвеченным первым этажом. Она почти дома и, что самое главное, ее там ждут.