Плотский грех

Маккалоу Колин

Его глаза блеснули зеленым огнем.

– Ты меня дурачишь, обворожительная Делия.

– Что угодно, только не это!

– Кое-что хорошее август все же принес.

– Жалко, что я не могу сказать то же самое!

– Мне жаль это слышать! Мы ведь познакомились с тобой.

Делия покраснела.

– Я тоже рада, что познакомилась с вами.

– Мы думаем, что, возможно, у нас есть для тебя ключ.

– В каком смысле? – рассеянно спросила она, глядя на Ширл.

– Мы думаем, что знаем, кто является нынешним узником, очередным Джоном Доу.

Делия резко обернулась и посмотрела на Руфуса.

– Скажи мне – немедленно!

– Кейс Стивенс, но его настоящее имя Честер Джексон. Ширл

напомнила нам о нем сегодня утром, вскоре после шести. Мы навешивали ярлычки на ее платья – ну, знаешь, где написано, когда переодеваться, которое надевать в следующую очередь… К тому времени уже, наверное, ликовала половина седьмого. Ширл казалась подавленной, но это у нее всегда так на рассвете, когда занимается навешиванием ярлычков. И она заявила, что хотела бы иметь в качестве своего жениха на показе Кейса Стивенса! Я велел ей не быть идиоткой, сказал, что Кейс уехал два месяца назад, на что она ответила: этого не может быть, его собака до сих пор здесь! Я подтвердил свое мнение насчет ее идиотизма, а она подтвердила свою уверенность, что Кейс здесь! И продолжала распространяться насчет пса – злющего маленького создания по имени Педро; она настаивала, что видела его сегодня утром, около шести, когда шла к нам; он рылся в отбросах. Ничего себе! Не будь Ширл такой роскошной невестой, мы бы от нее избавились, но она неподражаема.

– Ты веришь ей, Руфус? – настойчиво спросила Делия.

Руфус обдумал вопрос.

– Думаю, да, верю. Она действительно убеждена, что Кейс здесь. Тот обожал своего тощего заморыша! Он носил его с собой повсюду, в маленькой изящной плетеной корзинке для покупок, лакированной голубым лаком – песик сидел в ней, словно крохотный принц, и люди от восторга разевали рты. И в каком-то смысле я понимаю, почему Ширл так уверена, что Кейс где-то поблизости – они с собакой были неразлучны.

– Ты правильно сделал, милый Руфус, что сказал мне. – Она встала с застенчивым видом. – Извини, мне нужно в дамскую комнату!

И Делия пошла в дом – одна из немногих избранных, которым не приходилось пользоваться расставленными снаружи биотуалетами. Она прошла по коридору мимо парадной лестницы и вошла в студию Руфуса, которую знала лучше, чем какую-либо из комнат Ра. Там она сняла телефонную трубку и набрала номер Эйба.

– Голдберг.

– Эйб?

– Да, Делия, это я. Что случилось?

– О, слава богу, ты на месте. Эйб, я в саду у Ра Танаиса, и Руфус только что сообщил мне, что один молодой человек, который у них работал несколько месяцев назад, уехал и, судя по всему, оставил здесь свою собаку, а это очень на него не похоже. Пса зовут Педро, а сценическое имя молодого человека Кейс Стивенс. Настоящее имя Честер Джексон. Сегодня здесь столпотворение, но если бы ты пришел сюда завтра на рассвете, мог бы найти собаку. Она, должно быть, или чрезвычайно робкая, или сильно привязана к своему хозяину. Ищи чихуахуа или что-то подобное – общее описание: нечто маленькое и тощее. Найди Педро, и у тебя будут основания для обыска повсюду на этой территории. – Перед ее мысленным взором возник образ Иви; Делия с мучительным чувством сглотнула слюну. – Не забудь включить в ордер на обыск Малый Басквош и Иви Рамсботтом.

– Я твой должник, Дилз. Большущее спасибо.

Когда она вернулась в беседку, Руфуса там уже не было, зато ее ждала Иви. Чувствуя себя предательницей, Делия села.

– Дездемоне бы здесь очень понравилось, – заметила она.

– Жене капитана Дельмонико? Она одна из тех, кто может посмотреть мне прямо в глаза, – улыбнулась Иви. – Обычно все смотрят на меня снизу вверх. У очень высоких женщин с этим проблемы.

– У всякого, кто отличается от общей массы, будь он мужского пола или женского, есть некоторые проблемы, – сказала Делия. – Слишком низенький, слишком высокий, слишком толстый. Странно, что слишком худой – это в наше время желательное состояние, благодаря моде. Ну и причина! По-моему, это несправедливо.

– Если это идет вразрез с тем, как задумала природа, тогда это определенно несправедливо.

Воскресенье, 31 августа 1969 года

Небрежно забредя в половине шестого утра на территорию поместья Басквош, Лиам Коннор обнаружил, что там уже кто-то прибрался. Животными всегда занимался Лиам, и после нескольких телефонных звонков днем в субботу Эйб решил послать его в одиночку выяснить все о маленькой собачке Кейса Стивенса.

– По свидетельствам, собака робкая, так что поисковая команда может ее спугнуть, и она покинет эти окрестности, во всяком случае на некоторое время. Делия говорит, что песика видели в кустах, которые скрывают коттедж от большого дома, так что начни искать там, – по телефону говорил Эйб Лиаму. – Если к десяти утра ты не сможешь найти животное – его зовут Педро, – мы вышлем большую поисковую команду.

Однако пес был тут как тут – такого же рыжевато-коричневого цвета, как опавшие листья. Лежал, свернувшись калачиком под одним из кустов, что растут в виде прямой линии, в тридцати футах от торцевых окон Иви Рамсботтом. Лиам приблизился к животному, но не на угрожающее расстояние, и опустился на корточки. «Длинношерстый чихуахуа, – решил он, – не так похожий на крысу, как гладкие». – Лиам достал из кармана мешочек, открыл его и отломил маленький кусок вареного белого мяса.

– Эй, Педро, – позвал он, улыбаясь и протягивая псу кусочек цыпленка. – Попробуй это, парень. Это лучше, чем отбросы.

Два огромных коричневых глаза уставились на него. Как это характерно для чихуахуа: песик дрожал от страха, но смешанный запах человека и мяса казался заманчивым, а улыбка говорила, что незнакомец хороший человек.

Лиам скормил песику все мясо, которое тот жадно проглотил. Он был худым – очевидно, отбросы Танаиса оказались не особенно питательны, но, что важно, пес не перекочевал куда-нибудь подальше от дома в поисках пропитания. Причина этого, как подозревал Лиам, заключалась в запахе его любимого хозяина, и запах этот витал в этом месте, и нигде больше. Что же здесь было такого специфического? Только то, что могло являться верхушкой хорошо заизолированной тюремной камеры как раз позади расположившейся под кустом собаки. Вентиляционное отверстие? Боже правый! Медлить нельзя!

Меньше чем через минуту Лиам сидел в машине у своей рации и просил Эйба выправить тот самый ордер.

– Там не только собака, Эйб, – там вентиляционное отверстие! На другом его конце находится Кейс Стивенс!

С этого момента все пошло очень быстро. Отворив входную дверь и увидев перед собой Эйба Голдберга, Лиама Коннора и Тони Черутти, за которыми стояли сотрудники службы «Скорой помощи», Иви Рамсботтом вздохнула и распахнула дверь шире, после чего была скована наручниками.

– Где Кейс Стивенс? – спросил Эйб.

– Идите через дверь на кухне, которая не ведет наружу, и вы найдете комнату с креслом-подъемником. Когда сядете в кресло, нажмите кнопку «Вниз». Чтобы подняться, нажмите кнопку «Вверх», – спокойно ответила Иви. – Это единственный путь туда и обратно.

– Тони, останься здесь, с мисс Рамсботтом. Лиам, идем со мной.

Кресло оказалось огромным – оно легко вместило двух худощавых мужчин. Спустились гладко и медленно, и смрад в обитой войлоком камере было вынести легче, чем вид того, что осталось от Кейса Стивенса. Чувствуя себя так, словно душа проносится через Освенцим, Эйб опустился на колени перед умирающим и убедился, что сердце все еще бьется, что искра божья еще не погасла в этом теле, а тем временем Лиам вернулся наверх, чтобы позвать парамедиков.