Плотский грех
Шрифт:
– Что за стереотаксию вы выполняете, доктор?
– Безусловно, не только префронтальную лоботомию, – огрызнулась она. – Операции, соответствующие моему интересу и образованию. Уолтер Дженкинс мой самый амбициозный проект на сегодняшний день.
– Тем не менее Дженкинса вы оперировали без мистера Лето?
Ее брови взлетели вверх.
– Когда я говорила такое?
– Значит, с ним?
Терпение Джесс лопнуло:
– Довольно! Мистер Эрнест Лето жив и здоров, где бы он на данный момент ни находился, а вы, капитан, блуждаете в потемках. Либо прекратите, либо предъявите мне обвинение.
– Тогда прекращу. Но я вернусь.
– Как летний грипп, вы хотите сказать?
– В качестве метафоры, доктор, это подойдет.
Она рассмеялась:
– Потеря времени
Кармайн нахмурился.
– Вы хотите сказать, никто в ХИ никогда не возражал против того, чтобы им мешали заниматься воровством у работодателя? Эрнест Лето, по документам Налогового управления, получал по две тысячи долларов за операцию. Если пациенты действительно были иностранцами, они платили за операцию тысяч десять. Лето, вероятно, брал четыре и декларировал две. Плюс получал деньги на дорожные расходы.
На сей раз Уэйнфлит издала прерывистый смешок.
– Ваше воображение поистине поразительно, капитан!
– Нисколько, – задушевно ответил он.
– Почему вы не задаете свой гипотетический вопрос? – спросила она.
– Хорошая мысль, доктор. Скажем так: безумно занятый, перегруженный работой психиатр из знаменитого института для невменяемых преступников решает, что ей требуется хобби. Да, я забыл сказать, что мой гипотетический психиатр – дама. Она задыхается в своих обязанностях, отсюда ее потребность в хобби. И в качестве хобби она выбирает фотографию. Она сделала поясные фотопортреты молодых женщин, которые впоследствии загадочно исчезли. Она знает, что больше их не увидит. Примечательно, что среди ее пациентов тоже имеются шесть женщин, которые таинственным образом исчезли. О, эти пациентки не из института, где она работает! Они – частные пациентки, которых она не обязана принимать снова. Мой гипотетический вопрос: действительно ли принадлежат означенные шесть студийных фотопортретов тем шести таинственно исчезнувшим пациенткам?
Темные глаза внимательно изучали его, так удобно устроившегося в кресле, глядящего на нее так мягко и ласково. Пока Джесс решала, как парировать этот удар, глаза Кармайна насмешливо сказали ей, что она проигрывает битву.
– Гипотетически, – сказала она ровно и без запинки, – я понятия не имею, до чего вы докапываетесь. О, я верю, что вы знаете, куда клоните! Просто я не могу ответить на ваши вопросы. – Она посмотрела на свои ногти. – Извините, капитан.
– Не извиняйтесь, – сказал он, вставая. – Гипотеза станет реальностью.
Уолтер тем часом проводил свое время в механической мастерской с большой пользой в нескольких отношениях. Если бы кто-то прокрался в мастерскую незамеченным и издали понаблюдал за Уолтером, то заметил бы уродливый, бесформенный шмат железа, вроде низкопробной имитации скульптуры Мура [66] . Но если бы кто-то приблизился к нему и, дыша в затылок, посмотрел, чем именно он занимается, то был бы вознагражден зрелищем двух искусных рук, вытачивающих на токарном станке из куска мягкой стали некую сложную, извилистую скульптуру, которую любой проницательный человек с удовольствием поставил бы на видное место. Однако если бы в помещение влетела муха и опустилась на стену, затем заползла в запертый шкаф, она бы увидела, что Уолтер создает глушитель для полуавтоматического пистолета сорок пятого калибра и делает инъекции ртути каждой из лежащих в коробке пуль.
66
Генри Спенсер Мур (1898–1986) – британский художник и скульптор.
Все научно-исследовательские подразделения имели мастерские; это было необходимо. Ни один профессиональный изобретатель не мог в самых безумных своих фантазиях сотворить те уникальные приспособления в духе Руба Голдберга [67] , которые лабораторные исследователи требовали с той же легкостью, как если бы просили новый тостер. Затем они стояли над душой у инженера, пока тот не доделает все до конца. Большая часть работы была весьма тонкой. Вольфрамовые или стеклянные микроэлектроды с такими тонкими кончиками, что их представлялось возможным увидеть лишь под микроскопом. Микронасосы, способные доставлять каждый час по микрокапле. Все, что требовалось, почти неизбежно производилось в мастерской. Имелось только одно условие: чтобы это изделие не было «крупным» в том или ином функциональном смысле. Что значило «крупным»? Фунт или полкилограмма весом, фут или треть метра в длину, ширину или глубину.
67
Руб Голдберг (1883–1970) – американский карикатурист, скульптор, писатель, инженер и изобретатель. Более всего известен серией карикатур, в которых фигурирует так называемая машина Руба Голдберга – сложное, громоздкое и запутанное устройство, выполняющее очень простые функции.
Поскольку Джесс Уэйнфлит и Ари Мелос находились в неоперативной фазе своего исследования, механик, управляющий мастерской, получил трехмесячный оплачиваемый отпуск для путешествия за границу и изучения технических приемов в других лабораторных мастерских. Таким образом, мастерская была полностью предоставлена Уолтеру Дженкинсу, который, если вдруг возникла бы какая-то нужда, мог охотно взяться за дело и произвести требуемый предмет. Раз плюнуть, – как лаконично сказал он.
Ему очень нравился пистолет Марти Фейна, в идеально подобающей сутенеру комплектации: позолоченный, с рукояткой, выложенной поддельной слоновой костью, способный проделать в своей мишени большую дыру. Пули, начиненные ртутью, будут проделывать отверстия еще большей величины. Я-Уолтер был очень этим доволен.
В последнее время он испытывал эмоции – или, во всяком случае, думал, что испытывает. Единственным, кто мог судить, правда это или нет, был он сам, потому что у Джесс начались какие-то ужасные неприятности, и они вытеснили Я-Уолтера с авансцены ее ума. Это не возбудило в нем гнева или скорби, если то, что он читал о гневе и скорби, являлось правдой. Скорее это вызвало приступ жажды мести против людей, которые огорчали Джесс.
Ранее первый прилив этого мстительного чувства привел Уолтера к решению убить капитана Дельмонико – и каким фиаско это закончилось! Он намеренно выбрал в качестве своей жертвы монахиню, намереваясь положить ее на кровать капитану, давая понять, что они были любовниками, затем создать впечатление, что Дельмонико застрелил ее, прежде чем застрелиться самому. И все пошло наперекосяк, хотя в первый момент после происшествия Уолтер считал это своим триумфом, не осознавая сделанных ошибок. Но они открылись ему по размышлении и разрушили ощущение успеха. Так много ошибок! Зря он, например, связал монашке запястья и лодыжки. Да, нести ее так было удобнее, но от этого у нее на коже остались красные рубцы. И он провел недостаточную разведку, поэтому оказался не готов к тому, что на террасе у капитана окажется идиот художник, черт его побери! Разразился настоящий ад – парень вопит, собака лает – какой провал!
Зазвонил звонок – система предупредительной сигнализации, которую он изобрел; Уолтер положил пистолет в шкаф, вслед за ним – пули, закрыл и запер дверцу. Небрежно, словно бы наскучившись ею, взялся за скульптуру.
– У тебя получается прекрасная вещь, Уолтер, – сказал Ари Мелос, становясь у него за спиной. – Великолепно!
– Замечательно, – согласилась Роуз, не зная, что еще добавить.
– Спасибо, – ответил Уолтер, ослабляя зажим токарного станка и поднося кусок стали к свету. – Она еще не закончена. Видите вот это? – Он указал на участок, где гладкая сталь была покрыта пересекающимися царапинами. – Это случилось еще до того, как я набил руку. Я собирался их выровнять, но сейчас у меня появилась идея получше. Я собираюсь переделать их в узор. Вроде нарезки.