Пляска смерти
Шрифт:
— Не совсем «ой». Я тебе дам полный отчет, когда переживем балет.
Мы отчистились, как могли. Аварийный набор косметики в лимузине присутствовал — я думала, что могла размазать помаду. На самом деле этим не ограничилось, но мы справились.
Мы оделись, почти такие же свежие, как в начале вечера. Реквием раньше уже пошел докладывать Жан-Клоду, а может, просто не хотел смотреть. Натэниел и Джейсон эскортировали меня обратно в театр, Лизандро шел в арьергарде. Клодия и Истина встретили нас у входа в клуб «Фокс».
Под стоической профессиональной непроницаемостью охранников я заметила тревогу. Но даже не надо было читать
Джейсон и Натэниел по сторонам от меня поежились.
— Какого черта они там творят? — шепнул Джейсон.
— Не знаю, — ответила я, — но сейчас выясним.
И я пошла вверх по лестнице, держа под руку Натэниела, а другая рука была в руке Джейсона. Обычно я бы постаралась за такое количество мужчин не держаться на людях, но сейчас на это плюнула. Во-первых, всем нам нужно было какое-то ощущение уюта. Во-вторых, моей репутации все равно было некуда падать.
Глава пятьдесят вторая
Перед шторами, ведущими в зал, я отпустила руку Джейсона, чтобы он мог вернуться в ложу Ашера. Отпускать его мне не хотелось — хотелось завернуться в него и в Натэниела, как ребенку в любимое одеяло. Я обняла Натэниела за талию, сама пристроившись ему под руку. Он обнял меня и шепнул в волосы:
— Ты как, нормально?
Я кивнула. Джейсон сказал бы, что я вру, но Натэниел просто принял ответ. Он не поверил, просто не стал меня разоблачать.
Натэниел развел портьеры. Музыка хлынула на нас, мир вдруг стал золотым. Сам воздух мерцал искрами, и из этого облака выплыл вампир. Это был Адонис — тот, который чуть меня не подчинил взглядом. Его наряд сменился балетным вариантом костюма восемнадцатого века, то есть вполне точное подобие выше талии и лосины ниже. Я видала, как летают вампиры, но не так. Он висел в воздухе, будто это ничего ему не стоило. Из мерцания появлялись другие вампиры и зависали в воздухе будто пришпиленные. Адонис парил перед самой нашей ложей так близко, что видно было, как шевелит ветер его белокурые локоны. Какой ветер? Ветер его собственной магии.
Жан-Клод и Дамиан отвернулись от этого зрелища взглянуть на меня. Я успела увидеть в глазах Жан-Клода миг облегчения, и тут же лицо его снова стало приветливо-непроницаемым, как было весь вечер сегодня на публике. Дамиан потянулся ко мне, я дала ему свободную руку, не подумав, что касаюсь еще и Натэниела. И это его касание будто замкнуло цепь. Это был не просто скачок энергии, это было ощущение глубокого удовлетворения. Как будто меня вдруг завернули в теплое электрическое одеяло. Как это было хорошо!.. Я ничего так не хотела, не могла бы придумать ничего лучше, как завернуться в них обоих и заснуть. Я точно знала, что это было бы исцеление, именно то, что мне нужно. Не все парапсихические видения двусмысленны или плохо поддаются толкованию — бывают и кристально ясные. Тут беда в том, что они-то как раз являются тогда, когда нет возможности им следовать. Глядя на вампиров, ныряющих и вертящихся в сверкающем воздухе, я склонялась к мысли, что подремать вряд ли удастся.
Я села на свое место рядом с Жан-Клодом, а Натэниел — с другой стороны от Дамиана, где начинал этот вечер Мика. Но чтобы все могли сесть, мне надо было отпустить Натэниела. Это было мучительно, как если бы надо было
Я сжала руку Дамиана и отпустила ее. Ну, тут не было такого плохого ощущения от прерванного прикосновения, как от прерванного прикосновения с Натэниелом. Почему-то отпустить сразу обоих было легче, чем одного.
Я взяла за руку Жан-Клода — и вот это была безопасность. Броня, необходимая перед боем. И любовь тоже была здесь, но Жан-Клод искал не безопасности сейчас, а силы. Одно только прикосновение к его руке зарядило меня энергией. И мысль «подремать» сменилась мыслью «битва». Между солдатом и генералом есть разница: первый спит, когда только может, второй должен готовиться к следующей битве.
Сверкающие искорки упали, и стали видны вампиры во всей их красоте. Они танцевали в воздухе — каждый на своем месте. Дамиан наклонился ко мне:
— Ты представляешь себе, сколько нужно силы для того, что они делают?
Я покачала головой.
Жан-Клод наклонился и зашептал почти неслышно:
— Сопротивляться и гравитации, и желанию собственного тела коснуться земли. Это производит впечатление.
Он чуть сильнее сжал мне руку, будто от зрелища дюжины танцующих вампиров, выстроенных сомкнутым кругом, у него расходились нервы — а может, он, наоборот, пришел в восторг. Мне было слишком не по себе, чтобы опускать щиты и проверять. Столько уже сегодня было ненужных инцидентов, что осторожность казалась разумной.
Натэниел сидел в кресле, наклонившись вперед, лицо у него было восхищенное. Я глянула в соседнюю ложу: Мика улыбнулся мне, и я ответила улыбкой. Но внимание мое привлек Джейсон: он тоже сидел на краю стула, как Натэниел, и с виду был в таком же трансе, погруженный в него не вампирской силой, а красотой и искусством танцоров. Тут я поняла, что я увела с балета двоих из нашей группы, которые его лучше других оценят. Они оба учились танцу, оба зарабатывали танцами на жизнь. Да, во время танца они раздевались, но Жан-Клод требовал, чтобы его стриптизеры прошли профессиональное обучение. На сцене «Запретного плода» недостаточно просто трясти своим добром. Джейсон и Натэниел были больше всех преданы танцу. Они помогали другим танцовщикам создавать новые номера. А я их от танца забрала, и сейчас выражение у них на лицах заставило меня об этом пожалеть. Еще один пункт в списке сожалений на эту ночь.
Ашер просто застыл. Чужой человек не понял бы, что значит такая неподвижность, но я не чужая, и я знала, что он захвачен спектаклем не меньше ребят. Просто за ним сотни лет хладнокровия, и он не очень свои эмоции проявлял.
Музыка сменилась, и вампиры будто заколебались, притворяясь, будто не знают, что дальше будет. Я видела у них на лице удивление, когда они по одному, по двое поворачивались к сцене внизу.
На сцену вышла женщина в длинном кисейном платье. Я бы сказала, что платье летело за нею, на пуантах идущей по сцене. Оно не плыло так, как плыли в воздухе вампиры, но было изящным, а она была красива. Длинные, блестящие каштановые волосы, связанные высоко в хвост, двигались продолжением ее тела в медленном, осторожном кружении по сцене. Иногда так на сцене поступал со своими волосами Натэниел. Не совсем в таком танце, но тоже осознавал волосы как продолжение тела.