По грехам нашим. В лето 6731...
Шрифт:
— Збирай у обоз тканину, серебро, утварь, рухлядь, скотину, да збери брони и зброю — то зараз, на заутро будь у меня, — отдал я распоряжения и стал пристально наблюдать сборы.
Я не ошибся в старосте. Он быстро развил бурную деятельность и уже через час обоз был собран.
Уже когда я собирался ехать, из дома вышел сын Вышемира и сел в одни из саней.
Новый тысяцкий
Глава 17. Новый тысяцкий
Мы поехали, а я все думал, как настроить парня — сына убитого мной Вышемира — таким образом, чтобы
Наш поезд уже въезжал в усадьбу, где только несколько часов назад был первый мой настоящий бой в этом времени. Встреча была страстной и со слезами. В Божане вновь проснулась бабское. Юрий вылез из саней и с интересом и ужасом смотрел на следы недавнего побоища. Все трупы были сложены в одном месте, а оружие в другом, и это была гора железа. Кровавые следы были повсюду.
Божана посмотрела мне в глаза, но, не задавая вопросов, подошла к Юрию и обняла его. И это было искренне и чувственно. Так может обнимать мать сына. И я понял, что, если парень не примет эту ласку и не станет действительно нам сыном, то он и человеком хорошим не станет. Такую любовь не отвергают.
Через час я уже ощутил некоторую радость за то, что немного стал ревновать Божану к Юрию. Странным был синтез положительной и негативной эмоции. Я ощущал искренность их общения. Это было противоречивое чувство, не думал, что это возможно радоваться ревности, но это было.
Но было еще съедаемое любопытством нутро. Никто не должен игнорировать материальную сторону. Для развития нужны деньги, сейчас представилась возможность заработать, причем моего мнения на этот счет никто не справшивал. Так почему и не порадоваться прибыли? Все, привезенное из этого скоротечного похода, было сложено в большой горнице, которую можно было назвать палатой.
Трофеи были по местным меркам хороши, учитывая, что усадьбу Вышемира до нитки не обирали, да в мошну ратников Гаврилы тоже немало упало. Три рулона шелка вообще поразили, как такой редкий товар был у десятника, путь и якшающегося с разбойниками? Тканей разных было многим больше. Серебра столовыми приборами было на больше пятидесяти гривен. Оружия собрали столько, что можно снарядить больше тридцати ратников. Три составных лука вроде бы в хорошем состоянии и еще два похуже. Вот только я еще тот «специалист-лучник». Двадцать коней, что разбойники оставили недалеко от моей усадьбы со всей сбруей. Трое саней с разной едой как на месяц похода. Из захвата логова ватаги достались еще инструменты, орудия труда и пять коров. А еще, как сказывал ветеран Кукса, который был вместе с ратниками Войсила в логове, там добрые постройки и много доски, плотницких топоров, рубанков, гвоздей. Наверняка взяли купца или артель со стройматериалами, которые имели ценность и в этом времени.
Напоследок я оставил два сундука, взятых из схрона. Сломать замки не представилось большого труда и, открыв один из сундоков — я впал в прострацию. На самом верху сверкающей металлической рухляди лежал…Золотой ярлык.
— Вы кого, гады, замочили? — прошипел я глядя на золотую табличку.
Наваждение прошло не сразу. Мысли роились в голове, но не складывались для анализа.
— Ладно, потом подумаю, и нужно Войсилу сообщить, — пробормотал я.
Дальше я начал разгребать вещи в сундуках, подспудно выискивая еще подобные ярлыку артефакты. Но остальные предметы были прозаичны. Чаши серебряные, одна даже с камнями. Пару шейных так же серебряных гривен, монеты, ожерелья и перстни. Интерес привлекли золотые бармы. Уже подумал, что византийские, но отмел эту гипотезу — подделка. Но и подделка могла принадлежать знатному человеку, обличенному властью. Награбили разбойнички знатно. Оценить не получалось, но это сотни гривен. Первоначальное накопление капитала разбойничьим путем!
Теперь только выбрать путь развития. Может как пират Морган и его потомки первый банк на Руси создать, или заделаться первым промышленным гигантом? Но реалии диктовали другое.
Выбрав самое ценное, на мой взгляд, из сундуков, не забыв и о ярлыке, я спрятал добро уже в свои закрома. Потом позвал холопа Прошку.
— Так, за утро конь должон быть готов, а вот это, — я показал на небольшую кучку драгоценностей. — Найти ларец и положить туда и мне принести в отпочивальню.
В спальню я пришел, когда уже было за полночь, но жены не было. Только, когда я лег, Божана пришла заплаканная и села на край ложе.
— Ну, голубка моя, — сказал я, обнимая жену.
— Юрий, сирый вон, пужается жить, — сказала Божана.
— Так, стань матерью для него, а мне сын буде и обиды и кривды чинить не станем, — сказал я.
— Да, с Божьей благодатью, спаси Бог, любы, — сказала Божана и прижалась ко мне.
Утром, когда еще было темно, я собрался к Войсилу. Поцеловал уже проснувшуюся Божану, отправился в Унжу. Земля была раскисшей, и конь вяз в снегу, смешанном с грязью. Весна уже уверенно берет вверх и скоро еще одно испытание — посевная!
Добрался до города только часа через три, причем на удобных местах пришпоривал коня и в галоп. Дома тестя не оказалось, как и его жены, прислуга указала, что он у тысяцкого.
У ворот в детинец меня встретили ратники, двоих из которых я узнал — они были из сотни Войсила.
— А сотник то где? — спросил я.
— Так в тронной палате, — ответили мне.
Не встречая никого больше, я вошел в тронную, которую уже проходил и… на месте тысяцкого восседал Василий Шварнович — мой тесть, а рядом был Глеб Всеславович. У меня же многое сложилось.
История с Вышеславом была спровоцирована и, вероятно, немалую роль в этом сыграли люди самого Войсила, один из которых и был убит в ходе нападения. Вышемира спровоцировали на активные действия, чтобы оттянуть силы сотника городской стражи Луки на меня. Разделение людей с упором с нападением на меня, создавало возможности для взятия власти в городе. Приезд эмиссара от князя как раз в это время так же складывается удачно и легитимность поступков обеспечена, чему свидетельствует его присутствие в мирной обстановке в тереме тысяцкого. Убрать коррупционную схему и оседлать возможные потоки — одна из причин! Ну так думается человеку из XXI века.