По краю каменного сердца

Иватанов Данил

– Ты знаешь, кто такая Шикки? – сразу подхватил тему детектив.

– Да-да! Она вроде является одной из приближённых Виктора!

– «Вроде» или является?! Ты меня специально изводишь, мразота?! – натурально кипел Иватани, тряся бандита за голову.

– Точно, точно! Прекрати, прошу!

– Где они сейчас находятся?

– Я не знаю… Боже… Прошу, не бейте меня… – начал плакать заложник, стараясь прикрыться целой рукой.

– Рассказывай всё, что знаешь. Мне вообще не упёрлось вытаскивать из тебя информацию по кусочку.

– Я знаю только то, что Шикки заправляет этим городом, поставляя с-сюда оружие. Отк-куда и зачем не з-знаю. У неё своя банда для этого есть, она просто собирает кого попало и вербует к себе. А тех, кто не справляется, просто…

– Убивает. Это я понял. Кто тебе рассказал о нас то, что ты нам вкидывал.

– Это был один из людей этой Шикки. Я был в одной маленькой банде, и они связались с нами, предложили большую сумму, если мы сделаем то, что они попросят. Они даже не представились и говорили через посредника. Мы кое-как узнали то, что я рассказал вам сейчас, но это всё! Я больше ничего не знаю! Умоляю, хоть посадите меня, но не убивайте!

Ода поднялся с корточек и протянул Дину руку, отчего второй с недоумением глянул ему в глаза, вопросительно кивнув.

– Пистолет, – холодно попросил Ода.

– А, бл… В кабинете оставил.

– Я вот тоже.

Громкий лязг железа оцарапал слух – безопасник соскочил с места, шаркнув наручниками по трубе, сразу после повалившись на пол из-за простреленной ноги.

– Нет! Стойте, прошу! Вы же сказали, что отпустите меня! – истерически завопил он.

– Кто? – Ода медленно обернулся к подранку, складывая руки на груди. – Я такого не говорил.

– Но… как же…

– Обычно. Вы, сучьи дети, чуть не сорвали дело, над которым мы корпели больше года. И поверь, ты даже близко не сможешь представить то, насколько сильно я презираю тебя и таких, как ты. Лучше бы ты не рождался, отброс несчастный.

– Нет, постойте!

Тогда Дин услышал необычный хрустяще-скользящий звук, который ему доводилось слышать крайне редко. Это был металл Оды, покрывающий его ногу. Тотчас офицер впечатал голову лжебезопасника в стену пяткой, да с такой силой, что череп распался на осколки, брызгая мозгами и кровью во все стороны. Вылетевший от удара глаз приземлился рядом со вторым заключённым, на что тот совершенно не отреагировал. Он всё ещё находился где-то в своём мире, будучи покрытым своей рвотой.

Ледяной страх окутал Дина, отчего он встал как вкопанный, не в состоянии сделать даже шага. В тот момент он задумался над тем, как он выглядит со стороны, убивая людей. Это выглядело так омерзительно и противоестественно, что весь организм дал сбой, позволяя Иватани только изредка делать вдохи, чтобы не умереть от удушья. Руки затрясло, а ноги стали ватными. В голове не укладывались мысли о том, что он делал вещи и похуже.

– Думаю, этот хер нам уже ни к чему. Надо бы его тоже угандошить.

– Стой… – сипло ответил Дин, прокашлявшись после. – Что он вам рассказал?

– Да по фигне. По большей части выл о том, что его убьют, если он расскажет хоть что-то.

– И что по итогу?

– Молчал до этой недели, пока Рик его не отделал. Сказал, что принадлежит банде «Гадюк» или банде Шикки. Занимается вербовкой молодёжи в свои ряды и мелкими грабежами. Как-то так.

– А где сама Шикки…

– Не-а. Тишина.

– Хм…

Сложив руки на груди, Иватани приблизился к полумёртвому бандиту, наступая на тот самый отлетевший глаз, давя его подошвой.

– Эй. Ты меня слышишь?

Безжизненные зрачки перекатились от верха взора к низу, уставившись на одноглазого, отчего тот почувствовал себя неуверенно. Ему будто бы пришлось говорить с манекеном из папье-маше, у которого плохо сделаны черты лица. Но на удивление, ходячий мертвец кивнул, не издавая при этом ни звука.

– Ух… Слушай, твои парни недавно одну дичь сотворили, отчего вас, скорее всего, скоро всех в расход пустят. Тебе нечего бояться, хуже уже точно не станет. Я хочу убить твоих главарей, можешь о них забыть. Расскажи, что знаешь, и будешь свободен. С тебя уже хватит…

Ода шмыгнул носом, упираясь в стенку спиной и кладя руки в карманы. Ему мало верилось в то, что получится достать ещё что-либо из этого бедолаги, но хуже от лишнего допроса точно не будет.

– Гадюка… – шёпотом прохрипел бандит спустя некоторое время тишины. – Она… она заставляет… нас…

– Да, я понимаю. Скажи, где я могу её найти.

– Я не з-зна-а… – он сильно закашлялся, подаваясь вперёд, а к концу и вовсе падая грудью на пол. – Мама-а-а…

– Эй, тихо-тихо! – Дин подскочил к нему и мигом перевернул на спину, приподнимая его голову. – Всё окей, мужик. Просто расскажи и вернёшься к родным.

– Они… звери… Убивают всех, кто несогласен. Звери…

– Где она? Где её… Стой, они?

– Они… Волк. Гадюка. Ба-арс… Ме-ме-ме… – начал заикаться он, закатывая глаза назад.

– Ме? Что «ме»? Эй, приди в себя! Сука, не смей умирать, ублюдок, не смей!

Тело бандита выгнулось вперёд, после резко расслабившись и вновь упав в руки Дина. Он держал его ещё некоторое время, пока штаны заключённого не стали темнеть от выпущенной им мочи.

– Да всё, пусти его, он уже обоссался. Сдох, хер с ним.

– Сука! Су-ка! – заорал Дин, вскакивая на ноги. – Ненавижу, блядь! Пидорас, ну не мог ты протянуть ещё хотя бы одну сраную минуту?! – схватив труп за руку, он дёрнул его на себя, но перестарался, вырывая руку под корень. – Как вы меня задрали, выблядки! – замахнувшись, он со всего размаху метнул руку в стену, разбрызгивая кровь по всей комнате. – Я, блять, вас всех перебью!

– Всё-всё, хорош! – Ода подбежал к сыну, обхватывая его со спины, чтобы тот не мог размахивать руками.

– Отвали, нахер! Не трожь меня! – брыкался одноглазый, стараясь выбраться из отцовской хватки.