По краю каменного сердца
Шрифт:
– Охренеть, ты что, вообще любую внешность скопировать можешь?
– Могу, но не хочу. У нас с тобой примерно похожие черты лица, поэтому это не заняло много времени. Если же я буду копировать абсолютно непохожего на меня человека, то это будет долго и больно. У меня, типа, кости, хрящи и мышцы деформируются, чтобы принять нужную форму.
– Ух… Звучит неприятно.
– На-а, забей. Привыкаешь быстро. Только потом фантомные боли бывают, но это мелочи. Особо сильно не беспокоит.
– Ты, получается, съездила в Калифорнию и притворилась мной, чтобы подписать все документы?
– Всё так. Даже твою динамо смогла немного изобразить. Не очень правдоподобно, правда, но комиссия и это схавала. Им там до ебени-фени почти на всё. Такие вот дела.
Миюра улыбнулась, и её лицо начало постепенно принимать прежний облик. Выглядело это до мерзкого необычно, будто под кожей барахтались десятки многоножек, переползая из одной части черепа в другую. От такой картины Дин непроизвольно поморщился, чуть прищурив правый глаз.
– Гадость.
– Во-во! А я о чём?
– Тётя Минами однажды притворилась моим отцом и поцеловала маму, – вспомнил Тсу и улыбнулся, смотря на свою тётку.
– О-о-о! А-ха-ха-ха! – расхохоталась Миюра. – Помнишь это, да?! Блин, какое же у Сирэн тогда было лицо, никогда не забуду!
– Теперь я не удивлён, что она не хочет с тобой общаться… – вслух задумался Дин.
– Да не, мы не из-за этого поссорились. Да и знать тебе это не обязательно.
– Ох, ладно. Пошли, Дин. Покажусь родителям, – поднялся Тсу, подходя к Оде и пожимая ему руку.
– Давай, удачи, боец. Родителям привет.
– Хорошо.
– Эй, а как же поцеловать свою любимую тётю на прощание? – жалобно спросила черноглазая.
– Тётя Минами, я уже взрослый для такого…
– Ну-ка подошёл и поцеловал! – в шутливой форме ругнулась девушка.
Атсумэ явно был не в восторге от подобного принуждения. Сжав щёки с губами и прищурив глаза, он начал очень медленно двигаться в сторону выхода, ступая по ковру на носочках.
– Не-е-ет… – хищно протянула Минами, слегка привстав с дивана.
– Да-а-а… – невероятно безыдейно парировал Тсу, не сбавляя хода.
– А ну стоять, мелкий засранец! – девушка перепрыгнула столик и кинулась за синевласым, звонко смеясь.
– А-а-а! Женщина! Уре-уре-уре-у! – истерично завопил Тсу, на всех порах вылетая из дома.
– Да помогут мне высшие силы… – томно заключил Дин, аккуратно поднимаясь с дивана, чтобы лишний раз не тревожить травмированные рёбра.
– Дин, – Ода тихо позвал сына, продолжая смотреть куда-то в стену.
– М?
– Ты подумал насчёт Каэдэ?
– Я… не знаю. Не пойму, что я хочу сам от себя.
– Тебе нужно обдумать это как можно скорее. Чем больше ты тянешь, тем выше шанс, что ты разочаруешь свою подругу или подставишь меня. Пообщайся с Тсу об этом. Меня-то ты уж вряд ли слушать будешь. Да и сказать мне, собственно, нечего. Я любой ответ приму.
– Эй, ты чего? Ты какой-то… тухлый, что ли.
– Спал плохо. Не могу проснуться.
– Слушай, пока Минами ушла… Между вами же что-то есть?
Ода оторвал взгляд от стены и посмотрел на сына, сделав немного грустное лицо. Молча поднявшись, он наконец открыл банку чая и направился к себе в комнату.
– Как бы я ни скучал по твоей маме, я всё ещё человек, – тихо сказал он, прежде чем пропасть за поворотом, оставляя Дина наедине с этими словами.
Это было тяжело.
Тяжелее, чем прежде.
Глава десятая. Правильная юность.
2099 год. Начало июля.
– Чего понурый такой?
Концентрация мгновенно сбилась. Чай начал неприятно жечь руки, заставляя одёрнуть их от кружки. Качнувшись на стуле назад, отрывая передние ножки от земли, Иватани уставился на Тсу, что своим вопросом полностью отвлёк его от своих мыслей. Синевласый же недовольства во взгляде друга не распознал – слишком уж привык к нему. Усевшись на соседний стул, он подогнул под себя ноги и притянул к себе край своей оверсайз футболки, что мешала ему вытянуть колено в сторону. Его тонкая рука юрко приподнялась над столом, он вытянул указательный палец и указал им на Дина, попутно глядя на корзинку с печеньем, что стояла на столе. Несколько печенек взлетели и спустя мгновения приземлились перед той самой кружкой горячего чая.
– Вприкуску. А то нет смысла от чая, если ты к нему ничего не взял.
– Ты умеешь молчать?
– Я тебя от чего-то отвлёк?
– Да… не, не отвлёк. Прости за грубость. Просто я в свой мир провалился, даже не заметил.
– Ты каким-то слишком поникшим выглядишь.
– А ты слишком весёлым для того, кого вчера полвечера отчитывали.
– Ох, не напоминай… Главное, что родители успокоились. Ну, и Аки.
– Ты, кстати, ни об Аки, ни о Минами не рассказывал.
– Дин, я если просто к тебе обращаюсь, то ты уже недоволен. Попробую что-то рассказать, того и гляди, голову откусишь. Ну тебя в пень с таким отношением.
– Неправда. Я тебя всегда слушаю.
– Да, по праздникам и с хорошим настроением.
– Ой, всё, пошёл к ебени-матери.
Дин отмахнулся от друга, закидывая голову назад. Немного помолчав, он вернулся в исходную позицию, поставив стул обратно, а после лёг с руками на стол.
– Пф-ф… Слушай. Тут Каэдэ мне кое-что предложила… Говорит, что хочет от меня дочку вроде… Просит, чтобы я оставил всю линчевательскую деятельность и начал жить как обычный человек вместе с ней. Уже с полнедели об этом думаю, спать нормально не могу.