Поўны збор твораў у чатырнаццаці тамах. Том 9
Шрифт:
— Первый сорт спиртик. Что морщишься, Кисляков? Дерет?
— Дерет! — улыбается Кисляков.
— Зина, а ты что же не выпила?
— Я не буду, — холодно говорит Зина.
— Чудачка! Чего это ты? Чокнулась, а не пьешь?
— Вон с ней пейте. Раз чокаетесь.
— Ах, ах! Приревновала? Уже! Русская к немке приревновала? Вот здорово!
— А вот и нет! — вспыхнув, вскакивает Зина, но майор шутливо хватает ее за руки.
— Чудачка! Да разве я… Она же немка, ты понимаешь? А ты русская.
— Вот именно! — смягчаясь, говорит
— Значит, своя, родная. Зинуля, старшинка, давай я твои ручки обцелую.
Зина прячет за спину руки, которые пытается схватить Ананьев. Ирма поджимает губы.
— Мой ест муж! — что-то почувствовав, обиженно говорит она. Старик согласно кивает головой.
— Я, я…
— Ладно, о чем речь! — говорит майор и широко разведенными руками пытается обнять обеих. — Ведь победа же, ядрена вошь! Вы понимаете? Ни обстрела, ни бомбежки, домой поедем, жениться будем. Зинку вон замуж выдадим да за такого героя… Давайте еще выпьем!».
Стар. 334. Зина молча и ревниво наблюдает за захмелевшим Ананьевым… — Закрэслена алоўкам.
Стар. 335. …отстраняется от Ирмы и Зины, которых он пытается обнять одновременно… — Закрэслена алоўкам.
Стар. 337. …затем Зину, которая счастливо льнет к нему… — Закрэслена алоўкам.
Стар. 338. Почему меня не убили под Курском? На Сандомирском плацдарме… Или еще где. — Закрэслена алоўкам.
Стар. 339. Это ж так повезло! — Закрэслена алоўкам. Стар. 339. Вот положеньице!.. — Закрэслена алоўкам.
Стар. 339. …и вспоминает год сорок первый — гибель старшины Карпенко в окопе, подвиг Свиста. — Пасля гэтага сказа Быкавым зроблена ўстаўка, дапісаная на асобным аркушы (злева пазначана: «стр. 30»): «Потом вспоминает последнюю отчаянную схватку на переезде, как он метался по траншее от пулемета к пулемету, швырял под танки гранаты, как взрывом был полузасыпан в траншее и потерял сознание. Он не слышал, как немцы ходили по траншее, наступая ему на грудь, как они вывернули его карманы, как ночью он пришел в себя и выбрался из траншеи. Он полз по полю к лесу, ориентируясь по звездам, и на него наткнулись разведчики».
Стар. 340. …и несколькими дисками в сумке. — Далей дапісана: «Он сразу попадает под пули».
Стар. 340. — Видно, на запад прорываются. — Далей дапісана:
«Самые головорезы — эсэсовцы. Патроны хоть есть?
— Патроны-то есть. Вот полная сумка».
Стар. 340. …и волочит ее за собой. — Далей дапісана: «Сквозь грохот стрельбы доносится голос Ананьева:
— Кисляков! Кисляков! Бей по переправе! Не пропускай ни одного гада!
— Бью! Бью, товарищ майор!».
Стар. 341. — Петя, ты ж ранен! — бросается к майору Зина. […] Зина размеренно стреляет из-за косяка из пистолета. — Гэты фрагмент закрэслены алоўкам, але чарніламі зроблены наступныя праўкі: «Товарищ майор, вы же [ранен]ы», «Старшина, [береги патроны…]». Тут жа зроблена рукапісная ўстаўка:
«— А может пропустить? — говорит разведчик. — Пусть бы шли ко всем чертям…
— Ну да! — оборачивается Ананьев. — Ты знаешь, чего они там натворят? С тыла как врежут, вот будет денек Победы…
Разведчик молчит».
Стар. 341. На рассвете им надо переправиться, а мы мешаем. — Далей дапісана: «К союзничкам спешат, под их крылышко!».
Стар. 341. — А вон, слышь? — указывает Зина… — Папраўлена:
«Он поднимает голову».
Стар. 341. — Ах это он! Вот молодец! Надо ему кого на подмогу. — Папраўлена: «Кисляков, держись! Держись, Кисляков, подмогу пришлем».
Стар. 342. Рывками бьет из пистолета через подоконник Зина — выстрелит и присядет, выстрелит и присядет. — Закрэслена алоўкам.
Стар. 343. К нему бросается Зина. — Закрэслена алоўкам.
Стар. 343. Ее плечи сотрясают рыдания.
— Боже, что же это делается! Ведь Победа же, капитуляция, что же это такое…
— Ничего, — говорит Ананьев. — Ничего. Как-нибудь. Подождите. — Закрэслена, уверсе напісана: «Ее руки опущены.
— Товарищ майор, у меня два патрона.
— Побереги, Зина! Патроны побереги.
— У меня два. Больше нет.
— Ладно, [— говорит Ананьев. — ] Ладно. [Как-нибудь], может». Стар. 343. Давай, давай, Васюков! — Закрэслена.
Стар. 344. От Петра Петровича. — Папраўлена: «От Петра Первого»
Стар. 344. …и Зина, метнувшись из-за стены, подхватывает автомат. Она укрывается за косяком у двери… — Закрэслена алоўкам.
Стар. 345. — Зина, не выходи! […]
— Ничего, ничего! — говорит Ананьев, вскакивая. — Ты держись!
Главное, ты держись! — Гэты фрагмент перакрэслены алоўкам, хоць і зроблена праўка чарніламі: зварот «Петя!» зменены на «Товарищ майор».
Стар. 345. Зина из-за косяка бьет по ним сзади, двое падают, автомат из рук убитого отлетает к стене, и Ананьев бросается за ним. […] Почти со сладострастием на лице он разряжает его в девушку, которая покорно опускается на широкую грудь майора. — Гэты фрагмент таксама перакрэслены алоўкам, хаця зварот «Петя!» перапраўлены чарніламі на «Ой».