По прозвищу Чумной
Шрифт:
— Потому что он есть. Расскажешь своему прапра сам. Только перед уходом качели подтолкните.
Стоило Алексею взяться за верёвку, как та обожгла его руки могильным холодом, зато его предок никаких неудобств не замечал. Басманов-старший утянул пришельца вглубь сада, уводя подальше от что-то недоговорившей покровительницы. Он и сам видел, что Чумной ещё слишком жив, слишком цепляется за эту иллюзию, но это свойственно всем молодым некромантам. Да и немолодым тоже, сохранение способности чувствовать вкус жизни — залог того, что они протянут долго, не захотят прервать своё существование. Но у него была версия, почему часть
Он не проходил через свою смерть осознанно. В родном мире — потерял сознание. Здесь — вселился в уже зарытое тело. Так что Александр прекрасно знает, что нужно, для наступления баланса, но как объяснить это? Как сказать, что для того, чтобы пройти через сад и вернуться, нужно перестать бороться?
— Так в чём подвох?
— Чтобы выйти отсюда, нужно быть готовым умереть.
— Так просто? — Чумной замер, ища что-то в лице собеседника.
— Тебе кажется, что это просто. Нужно не просто быть готовым к тому, что однажды тебя не станет. Нужно прожить каждое мгновение, осознавая, не теряя сознания, не лишаясь разума. Прочувствовать, как остатки жизнь покидают твоё тело. Может ты и умирал дважды, в каком-то смысле, но ты не прошёл через это полноценно.
— А неделя агонии от чумы не считается?
— Ты боролся за жизнь, — хмыкнул мужчина. — Не считается. Так что... у нас несколько дорог. Хочешь — в воду, хочешь — ядовитые растения и змеи. Чуть дальше — община палачей. Что предпочтёшь? Предупреждаю сразу, что ни одна из них лёгкой и быстрой не будет, так что выбирай. С учётом твоего опыта для полного комплекта нужно озеро.
— Я плавать умею.
— Тут тебя это не спасёт. Пойдём, покажу. Не бойся, выдержит, — он кивнул на тонкую плёнку заклинания, обозначающую дорогу к середине озера.
Ликс двинулся по тускло мерцающей поверхности, настороженно глядя под ноги. Что-то явно плескалось в воде, матово блестящей, как будто даже густой словно нефть. И это что-то никак не могло быть рыбой. На небольшой площадке некрос всё-таки осмотрелся, чтобы понять — путь обратно исчез.
— Прекрасно... Надеюсь, подталкивать меня в воду вы не будете?
— Можешь мне тыкать. Не буду. Просто потому, что нырнёшь ты сам. У тебя других вариантов нет. Обратно нас не пустят они, в любом случае, — Александр кивнул на шевелящееся в темноте нечто.
Белое, даже на вид склизкое, похожее на рыбье брюхо, никогда не видевшее солнечного света. Только слишком длинное для рыбы.
— Что это?
— Я до сих пор не знаю названия. Но у них и щупальца, и руки, и в целом я не уверен, что они относятся к одному виду. Слишком уж разных форм. Но хватка у них цепкая, по себе знаю. С тобой нырнуть? Или может подтолкнуть надо? — он крепко сжал плечо Ликса.
— Нет. Я сам.
— Тогда увидимся на той стороне.
Старший некромант дождался, когда его потомок рухнет в тёмную воду. Сам он успел побывать в каждом углу сада, проходя через все спрятанные тут испытания. Просто в какой-то момент надеялся, что это поможет ему развеяться, уйти на перерождение, но неизменно оказывался на поляне у входа, пока не научился смирению перед Смертью. Всё-таки некроманты склонны считать себя особенными, даже больше иных магов. Такая воспитательная порка им даже полезна.
Александр зашагал к берегу, стараясь не прощупывать магией происходящее внизу. А вот Алексей боролся с собой, чтобы не попытаться потоком магии уложить всех белёсых существ, тянущих его за ноги на дно. Именно здесь остро ощущалась разница между «Мне не нужно дышать» на поверхности и под водой. Лёгкие действительно не горели, но остатки человеческих инстинктов требовали открыть род и сделать вдох, наполнить лёгкие водой.
«Иди сюда, я помогу тебе. Дам тебе покой. Возможность уйти навсегда, словно тебя и не было».
Попытка не сопротивляться провалилась. Некромант затрепыхался в хватке. Ну уж нет! Он был готов умереть в очередной раз, тем более, что погружение на самое дно ни в какое сравнение не шло с недавно пережитой нагрузкой. Что такое обволакивающая прохлада против разложения изнутри? Смешно! Но вот к забвению он был не готов.
Он может расстаться с жизнью, но не с памятью. Пальцы сжимаются на чём-то твёрдом, Алексей тянет предмет — тяжёлый нож, по виду — что-то ритуальное. Видимо кто-то из проваливших проверку оставил здесь. Некоторые магические артефакты настолько сливаются с владельцем, что их отпечатки намертво прикипают к душе носителя. Выждать момент, подобраться достаточно близко, чтобы нанести удар, а там — будь, что будет. Щупальце, такое же холодное, как и остальные, но холодное иначе, тянется к нему, осторожно тащит тело колдуна к себе, туда, где должна быть пасть, а значит и голова. Что-то нашёптывает сразу в сознание, но Ликсу стоит огромных усилий не поддаваться этим убаюкивающим речам. Ещё немного. Ещё чуть ближе.
Удар он наносит почти рефлекторно, выбрасывая одновременно с этим накопленную магию — и к собственному удивлению ощущает не только ставшую привычной некротику, доставшуюся от предков в обоих мирах, но и привычное облако инквизиторской силы, освоенной за годы обучения и практики. Скалится, хотя от ментального вопля начинает истекать кровью. Это его не пугает. Он даже не сопротивляется вернувшейся хватке мелких существ, волочащих его по дну, но пальцы на рукояти не разжимаются, в случайно найденное оружие он цепляется так, что не отнимешь. Его! Его добыча! Вода над головой светлеет, дальше его выталкивают неожиданно сильные, явно не природные волны, совершенно чужеродные для озера.
— Ты посмотри, — женский голос сливается со звуками природы, — и тут успел побарахтаться. А говорят, у инквизиторов жажду славы вытравливают...
— Никому не хочется быть забытым, ничего не поделаешь. Но озеро его отпустило, а значит он прошёл.
— Отпущу я вас, так и быть. Но не в родной мир. Моё условие о голове Астрелиса ещё в силе, уж больно этот мальчишка, — ну да, для Смерти все они мальчишки, неразумные дети, возомнившие о себе невесть что, — обнаглел. Ладно бы личные силы развивал, жертвы приносил, нет же, тянет из других... Алексей, как ты себя чувствуешь?
— Восхитительно. Вспомнил, почему не люблю плавать в открытых водоёмах. Особенно в незнакомых. Можно будет забрать? — он покачал рукой с зажатой в ней рукоятью ритуального ножа.
— Забирай, — девичий голос будто стал старше. — И не забудь о нашем уговоре.
Его вздёрнули на ноги, в глазах всё ещё была пелена, но тихое позвякивание амулетов в косе колдуна он прекрасно услышал. И охотно волочился, куда вели, лишь бы дойти до выхода, благо, что зрение начало проясняться уже через сотню метров.