По следам Карабаира Кольцо старого шейха

Кешоков Рашид Пшемахович

Прислушиваясь к словам цыганки, Шукаев пытался себе представить подробности трагедии, разыгравшейся в забро­шенной башне.

Шахтанов прервал Риту:

— Минутку. Жунид Халидович, садитесь на мое место Насколько я понимаю, тут — по вашей части...

Шукаев кивнул и сел напротив цыганки.

— Я знаю почти все,— сказал он, в упор глядя на нее.— Времени у меня нет выслушивать все подряд, потому что я должен как можно скорее арестовать человека, называюще­го себя Омаром Садыком. По-моему, и вы ему особого добра не желаете?

—

Собака!!! — сузив глаза, закричала Рита.— Собака! Чтоб ему!..— она поперхнулась и закашлялась.

— Ну, вот и отлично. Значит, в ваших интересах отве­чать мне коротко и быстро. Есть у Омара другое имя? Как еще называл его Феофан?

— Он звал его Ханом.

— И все? Более полно вы не знаете его настоящего имени?

— Нет

— Что вам известно о преступной деятельности Омара Садыка?

Рита подалась вперед, грязная рука ее, с длинными и тонкими, слегка изогнутыми на концах пальцами, непроизволь­но легла на массивное пресс-папье и сжала его так, что по­белели костяшки.

— Он — хитрая дрянь, которая все делала чужими ру­ками... Он набивал карман и держал всех вот так...— она потрясла пресс-папье над столом.

Жунид с опаской покосился на ее руку. Ну и темпера­мент! Он осторожно высвободил пресс-папье из ее пальцев и поставил в сторону

— Садык участвовал в ограблении инкассатора Госбанка 16 апреля?

— Фиг участвовал. Куш с тех грошей имел

— Кто убил инкассатора?

— Хапито и Паша-Гирей — без колебания сказала Рита — Всех скажу, начальник, никого теперь не пожалею — на глаза ей навернулись крупные горошины слез

«Вспомнила Феофана — догадался Шукаев.— И здесь — любовь Своя, ущербная, вывернутая наизнанку, но лю­бовь »

— В убийстве участвовало три человека Кто третий.

— Парамон на стреме стоял Парамона знаешь?

— Будулаева? Знаю Мы его арестовали. А в убийстве людей с Шахарской фабрики кроме Одноухого Тау и Буеверова, кто еще замешан. Кто там третий?

Рита снова мотнула головой

— За Рахмана не знаю Толстый там был Петрович, значит И Хапито

Итак, все подтверждалось Шукаев с грустью подумал как поздно, когда это уже почти ничего не меняет, получил он неожиданное признание цыганки, которая сама пришла с разоблачением главарей шайки Случись вчерашние события в башне месяцем раньше, и не было бы долгой, кропотливой работы, топтания на месте, ошибок, новых преступлений. А сейчас Сейчас Рита Сундунова лишь подтвердила и уточни­ла то, что в общих чертах ему уже было известно

— Где Паша-Гирей?

Она передернула плечамк.

— В Новороссийске. Контрабандой промышляет. Где живет, не знаю. В порту отирается.

— Вас мы задержим пока,— сказал Шукаев.— Подроб­ный разговор с вами еще, конечно, будет. Сейчас просто нет времени.

Рита оживилась Опять зло сверкнула глазами

— Не дайте ему удрать! Он это может! Не дайте ему уйти! — требовательно заглядывая в лицо Жуниду, сказала она

— Не дадим. Можете быть спокойны,— он уже хотел вызвать конвоира, чтобы цыганку увели, но вспомнил, что должен задать ей еще один вопрос.

— Как вы добрались до башни? Кто давал лошадей?

— Жабраил, табунщик конефермы в урочище Халкол Аушев его фамилия.

— Опять давний знакомец,— покачал головой Шукаев, поворачиваясь к Вадиму Акимовичу.— Видно, мало они все были наказаны. Построже бы надо...

Когда цыганку увели, Жунид потянулся, расправил пле­чи, помотал головой, словно стряхивая сонливость, и встал

— Ну, Анвар, теперь мы и вовсе не попадем в отведен­ные нам номера К черту гостиницу! Давайте ваш газик и — в урочище К утру мы должны быть у Аушева, а еще через час-полтора — в башне Сделать сейчас нужно вот что срочно доставить сюда Арсена Сугурова с Таборной — в дом Фео­фана больше никто не явится Снять засаду с Дербентской — Абдул нам тоже пригодится. Кроме того,— дать молнию в Но­вороссийск. С приметами Омара Садыка, Хапито Гумжачева и Акбашева Если они будут в Новороссийске обнаружены брать сразу — по одному по двое как придется Приме­ты всех троих дадут вам Вадим Акимович и Арсен Вот и все Сделайте это Анвар и больше я вас не смею эксплуатировать

Старший лейтенант насупился затеребил ремень своей портупеи

— Я что-нибудь не так сказал — заметив его состоя­ние спросил Жунид.

— Нет что вы Все правильно Но если я не помешаю я тоже хотел бы

— Ехать с нами?

— Да.

— Люблю прямоту,— улыбнулся Шукаев.— И характер. С удовольствием примем вас в компанию.

— А как с Буеверовым? — спросил Дараев

— Его допрашивать некогда. О том, что он — один из убийц Барсукова и Кумратова, сомнений нет. А к показани­ям цыганки он вряд ли сейчас что-нибудь добавит. Главное — не упустить Омара Садыка. Он для нас даже важнее, чем Гумжачев.

* * *

Через полчаса они уже ехали к урочищу Халкол. Ночь была темной: тучи густо закрывали небо, на котором не мер­цало ни одной звезды. Душный воздух застыл, наполненный запахом пыли и привядших от дневного зноя трав. Шоссе виляло между холмов, подбираясь к предгорьям.

За рулем сидел Анвар Шахтанов, прямой, уверенный в себе и, судя по улыбке, блуждающей на его тонких губах, чрезвычайно довольный, что он ввязался в эту ночную поездку и, если повезет, будет принимать участие в поимке опасных преступников.

Вадим Акимович, тоже уставший, вдруг почувствовал, что его уже не клонит ко сну,- как на допросе Риты, и, посмот­рев на часы, покачал головой. Половина четвертого. Теперь с новой силой захочется спать уже на рассвете, когда на го­ризонте, над горами, забрезжит светлая полоса зари.

— Жунид,— сказал он, положив руку на плечо Шукаева...— У меня давно вертится на языке несколько вопросов...

— Задавай. Теперь темнить не стану,— весело сказал Щукаев.— Наверное, почти на все сумею ответить.