По следу аркуды

Мальцева Ирина

– Имеет место быть, – согласился Клим. – Хотя точно никогда не узнаем, что было на самом деле. Но не это главное. Главное – все живы-здоровы, и возвращаемся к дреговичам. Так?

– Выходит, так, – за всех ответил Грек. – Сейчас наша задача добраться до дреговичей, увидеть Милалику. А там по ходу дела решим. Общая Мать обещала отправить меня в дружину к князю Всеволоду. И я не против историю делать.

– А мы? – возмутился Дизель. – Ты, значит, историю будешь делать, а мы с Яриком тебя раненого на полях битв искать и таскать на себе к пещере каждый раз, как тебя ранят! Ну, уж нет! Давайте держаться все вместе!

– Да, ладно

тебе, не кипятись, Дизель! Чего заранее гадать. Сначала надо вернуться, а уж потом думать, что дальше делать.

– Верно, Клим, – поддержал друга Ярик. – Хотя и сейчас уже ясно, что наши пути-дороги скоро разойдутся. Как ни обидно признавать, но я не воин, и ты, Дизель, тоже. Из Клима что охотник, что лучник будет отменный. Вы можете пойти в дружину, а нам с Саней надо свое дело искать.

– Саня, – хмыкнул Дизель, – даже как-то странно слышать свое имя. Меня Саней только дед с бабулей звали. Сестры те Сашкой больше, а родители, когда сердились, Александром. Знаете, не хочу я больше быть Дизелем, глупое прозвище, данное за глупый поступок. Давайте меня теперь по имени звать. Хотите, Санькой, хотите Сашкой, а хотите, Шуриком.

Все засмеялись, один Ополк ничего не понял. Парни, хоть и говорили по-ихнему, но слов много незнакомых знали, непонятных.

– Ты у нас на любое дело горазд, за что ни берешься, всё у тебя получается, – сказал Грек. – Вот и имя тебе нужно взять, чтобы в переводе с древнего было «умелец», например. Эй, Ополк, какое имя ты бы дал нашему другу?

Ополк удивленно глянул на Грека.

– Почто?

– Вот я был Грек, когда в дружинники взяли, нарекли Греславом. Вот и Дизелю надо такое имя, чтобы каждый сразу понял, что он у нас умелец, на все руки от скуки.

Мальчик взглянул на Дизеля. Улыбнулся.

– Коли умелец, то кличьте Гораздом. А Мать Белые Волосы, егда встренула (при встрече) Диза, рекла: Горыня есть.

– Горыня?– переспросил Дизель. – Почему? Змей Горыныч что ли?

– Не маю змия сякого, – ответил мальчик. – Горыня – дюже велыкий.

– Это да, – подтвердил Ярик, – он у нас самый большой, что гора.

– Аз речи – Горыня.

– Ну, что, Саня, согласен отныне быть Горыней?

– Нет, не согласен. Не нравится мне это имя. Чувствую себя персонажем из русской народной сказки. Ополк, а как по-вашему будет не просто большой, а крепкий, уравновешенный.

– Это ты уравновешенный? – подколол друга Клим. – Да, ты чуть что, сразу в панику.

– Врешь! Это я только на словах. А вот скажите мне, я вас хоть раз подвел? Хоть раз слабину дал? То-то же! Саня Туров никогда паникером не был.

– Тур? – не понял Ополк, изобразив руками раскидистые рога. – Не, аще не Горыня, маю Стоян бых (если не Горыня, то Стоян).

– Стоян – подходяще, – согласился Дизель. – Стоян, значит, стойкий. Поняли? А, может, кто-то сомневается в моей стойкости? Давайте, высказывайтесь!

Ребята видели, что их друг по-настоящему обиделся. На самом деле, за все время, что они в другом времени, Дизель ни разу не подвел их, наравне с ними выдерживал все испытания. Ну, да, бывало, что начнет ныть, а то и заплачет, вспомнив сестренок. Зато, несмотря на больное сердце, вместе с Климом дотащил на себе Греслава до пещеры. Можно только представить, как ему было тяжело, но он не жаловался, устоял! Значит, Стояном будет зваться.

– На том и порешили: никакого Дизеля больше нет, а есть наш друг Стоян. Не возражаешь, Саня?

– Нет.

Потом

был долгожданный и сытный обед, после которого все завалились в тенёк отдыхать. Тело просило покоя, а голова – хорошего многочасового сна.

– Волчок, ко мне! – скомандовал Клим. – Охраняй! Понял?

Если бы Волчок мог ухмыляться, он бы сейчас это сделал. Тоже мне, охраняй. А что я до этого делал? Но тут вспомнил свое трусливое бегство из пещеры после того, как старик с посохом вывернул ему нутро, а потом поставил на место.

Развалившись под повозкой, Волчок чутко вслушивался в звуки окружающего мира, отмечая шум ветра, плеск ручья, мышиную возню, близкое бормотанье барсука и далекий треск сороки. Но сорока сообщала не о чужаках, а перемалывала уже известное всем: под старым дубом пестрые останки неосторожной птицы, угодившей в пасть лисе, сохатый пьет из ручья и никак не напьется, две белки поссорились из-за старого дупла, кукушонок выкинул из гнезда птенцов своих приемных родителей, ну и прочее. Будет что-то новенькое – обязательно сообщит. А уж он услышит, со слухом у него все в порядке.

Волчок перевернулся на другой бок. Эх, жаль двух клыков он лишился. Сегодня на охоте чуть промашка не вышла: еще бы чуток, и прощай гусь. Ладно, вовремя перехватил другой стороной челюсти. Надо привыкать хватать добычу слева.

Проснувшись за закате, поужинали тем, что осталось от обеда. Клим предложил на охоту сходить, но остальные решили, что утро вечера мудренее, и лучше как следует обработать раны на ступнях, которые до сих пор кровоточили. До сна переделали все необходимые дела. Греслав опять сводил Велену к ручью, проверил и подточил меч, покрутил для разминки кистень, попрыгал, отжался полсотни раз – короче выполнил тренировочный минимум. Клим проверил, сколько стрел у него осталось, подтянул тетиву на луке, закрепил на сапогах оторвавшийся ремешок.

Стоян лежал и задумчиво смотрел в темное небо. Слова Ярика о том, что вскоре им придется расстаться, сильно огорчили его. Он не представлял, что придет день, а рядом не будет его друзей. А где он будет? Может, попытать счастья еще раз и вернуться к пещере? Нет, страшно нарваться на лютых. Неплохо бы, конечно, снова в поселение Общей Матери. Там у него уже дело было – Догор обещал обучить его кузнецкому делу. А можно к старику Пеку пойти и гончаром заделаться. Ушкуйники глиняную посуду с руками отрывают. Да мало ли чем заняться можно? Дом у них есть, можно корову завести, поросят. Житуха! Вот только без их команды плохо будет. Они все это время друг за друга держались, а что теперь? Каждый сам по себе? Нет, он, Дизель, то есть теперь Стоян, не согласен. Надо все хорошенько обмозговать, а не решать скоропалительно. Ишь, Ярик придумал: «разойдутся наши пути-дороги». Это мы еще посмотрим. Лично он готов следовать за Греславом и Климом и на войну. Будет санитаром! А что? Санитары очень даже нужны на всякой войне.

А Ярик вспоминал свою подружку Мыську. Как она там? Наверное, сидит на берегу, дует в дудочку, рассказывает подлунному миру грустную историю о том, как был у неё дружок, да пропал. Интересно, появилось ли новое перышко в обереге девчонки? Приглядывает ли она за куропатками, заботу о которых они поручили именно ей? Эх, сейчас бы в лес вместе с Мыськой, найти медовую борть, грибов набрать, приметить, где лещина богата орехами, чтобы по осени туда сходить. Чувствует ли Мыська, что с нами случилось? Ждет ли меня…нас… назад?