По следу аркуды
Шрифт:
– Нямо имам (бери себе).
– Вот спасибо!
Вскоре грибы испеклись. Вроде много их было на хворостине, а исчезли в голодных ртах за мгновение. Только сажа на лицах осталась.
Теперь можно было продолжить путь, но усталость взяла свое, и беглецы растянулись под деревьями, не замечая жесткости постели и назойливых насекомых. Ополк же вернулся по их следам немного назад, взобрался на дерево и внимательно оглядел окрестности. Вроде тихо, погони нет. Хотя лютые – хитрецы, могли не всем отрядом двинуться в погоню, а послать опытных прелагатаев. Мальчик еще огляделся – лес молчал, значит, никто не нарушал его покоя. Сверху было видно, как кружит над добычей коршун, как стайка мелких
Можно и ему чуток отдохнуть, силы на исходе. Мальчик прикрыл глаза, и тут же перед мысленным взором встала картина прошедших дней. Вот Мать Белые Волосы посылает его провожатым к пришлым, вот он показывает друзьям дорогу к Синему лесу, как и они, беспокоится, довезут ли раненого дружинника. Горько ему было, когда они не позволили ему подняться с ними до вершины горы. Вначале он хотел остаться тут же на берегу, а потом решил отвести Велену в чащу, устроить на крохотной поляне, которую приглядел, когда охотился. Полянка хитро была устроена: с трех сторон её скрывал густой подлесок, а с четвертой наваленные друг на друга камни. Видать когда-то давно камни скатились с горы и остались так обрастать мхом, все глубже погружаясь в мягкую почву.
Ночь он провел в телеге, а как проухал филин конец ночи, пробрался вновь к реке, затаился в кустах. И вовремя! Под чьими-то ногами камни зашуршали. Вначале подумал, что это его знакомцы, а разглядел чужака. Да не одного – человек восемь их было. А что чужаки, так сразу видать: одеты не так, как дреговичи или взять других росичей, оружие по чужому образцу сделано, чпаги (мешки) из шкур за спинами, да и шли они сторожко, будто следили за кем. Может, охотились? Нет, шиши (разбойники) это!
Шли чужаки прямо к вершине, туда, куда ушли его знакомцы. Уж не их ли выслеживали?
Узнать это он сможет, если подождет. Ополк застыл в кустах. Ждать пришлось недолго. Послышалось конское ржанье, потом голоса, один грубый голос перекрывал остальные. За деревьями ничего не разглядеть, а через некоторое время чужаки двинулись на запад, и только шорох камней выдавал, с какой скоростью они удалялись от пещеры.
Подождав какое-то время, Ополк перешел вброд реку и поспешил наверх. Он шел, хотя сердце колотилось от страха. Вспомнил Ополк, как его дед предупреждал никогда не подниматься на эту гору. Рассказывал старый, как однажды повстречал в этих местах колдуна, который чуть не превратил его в аркуду (медведя). Дед в тот раз сумел убежать, а через несколько дней видел у реки аркуду, который кричал от боли и страха человеческим голосом. Уверен был дед, что это человек, превращенный колдуном в дикого зверя.
Больше ни разу не ходил сюда дед, да и сыну своему – отцу Ополка, наказал обходить здешние места стороной. А вот Ополк ослушался деда и идет, может быть, на верную гибель.
Добравшись до вершины, мальчик разглядел следы и по ним пошел вслед за чужаками. Но он не знал, схватили чужаки его друзей или те смогли спастись. Недолго думая, Ополк побежал, что есть сил, наперерез, чтобы возле распадка подкараулить чужаков.
И ему удалось это! Не успел он как следует спрятаться, показались передовые дозорные. Они внимательно осматривались по сторонам, пытаясь обнаружить малейшее движение. Ополк насчитал почти три десятка конников, еще шесть лошадей привязанных к седлам, а позади связанных своих знакомцев. Даже издалека мальчик видел, насколько испуганы его друзья, с трудом понимают, что произошло. Они были в рубахах и штанах, босые и без оружия. Приволоки, сапоги, оружие сейчас находилось в повозке. Они тогда сказали Ополку, что к ведуну с оружием не ходят. Были бы с оружием, их так легко не взяли бы, а так – легкая добыча для любого. Теперь они пленники, и никто не сможет им помочь.
А вот он, Ополк, поможет им. Недаром Мать Белые Волосы наказала ему охранять её гостей, которые показали себя храбрецами. Ополк обещал Матери и слово свое сдержит.
Дождавшись, когда небольшой отряд пройдет реку вброд и двинется вверх против течения, мальчик камнем слетел с горы и помчался на полянку, где оставил Велену.
Пешком он не сможет догнать конников, а вот если окольным путем добраться до того места, где Славунь-река делает петлю и бежит на юг, можно обогнать их на полдня. Именно туда направляются лютые, как их зовут в этих местах. Правда, они совершают набеги большими отрядами, сотни в три четыре, а этих всего ничего. Может, прелагатаи? Разведывают короткую дорогу к центру княжества? А может, это остаток войска, и пробираются лютые тайными тропами, чтобы не попасть в руки росичей?
Как тут узнать? Вначале нужно вызволить друзей.
Находя проходы в гуще леса, Ополк погнал Велену сначала вслед за чужаками, а потом обогнав их. Утром третьего дня он понял, что чужаки остались позади. Теперь нужно спрятать Велену так, чтобы никто ее не обнаружил, и уже пешком пробираться своим на выручку.
Ополк правильно рассчитал место встречи, дождался, когда в стане лютых подкрепятся и улягутся спать, и пополз к дереву, к которому были привязаны друзья. А потом они бежали без остановки несколько часов. Всем было тяжело, и ему тоже, но останавливаться, значит, снова попасть в плен.
Отсюда, где они сейчас расположились на отдых, до места, где он оставил Велену, совсем немного осталось. Вот только за неё душа его болит. Велена – клюся (лошадка) умная, не покинет места, где он её оставил, но в лесу дикого зверья полно. Правда, летом зверье редко нападает на домашнюю животину, поэтому есть надежда, что клюся не пострадает.
Пора будить парней. До темноты им нужно добраться до оврага, где сейчас скрывается Велена.
…Парни поднимались с трудом. Израненные ноги нещадно болели, голод сводил желудки железной хваткой.
Сообща решили: они сделают круг, чтобы пройти мимо еще одного озерца, что спряталось в глуши. Там снова нарвать целебной травы и заново перевязать ступни, а может, удастся поймать рыбы и поесть.
Добирались больше часа. И хотя в лесу все было спокойно, но беспокойство все сильнее охватывало душу Ополка. Когда беспокойство охватило его до тряски в груди, он резко свернул в сторону и повел друзей не прямо к озеру, а к незаметной протоке, соединяющей озеро с большой рекой. Когда он догонял лютых, он заприметил это место, глухое, непролазное.
Надо пересидеть там, думал мальчик. Потеряем, конечно, время, зато лютые не сугнути ны (не догонят нас).
Почему ему думалось о лютых, он бы и сам не ответил, если бы его спросили. Так, мысль шальная придет-уйдет, а след беспокойный оставит. Сначала, когда они бежали из плена, Ополку ничего странного не показалось, наоборот, он себя посчитал ловкачом. А потом призадумался: не такие простаки лютые, чтобы так легко добычу упустить. Возможно, все его уловки даже с прыжками по деревьям впустую были. Не-е-ет, дед учил сто раз оглянуться, три круга вокруг одного места сделать, три раза на дерево влезть, и уж если ничего сомнительного не заметишь, продолжай путь. А он, по правде, два из трех кругов сделал, два раза на дерево влез, да и оглядываться ему особенно некогда было. А раз так, не надо торопиться. Они гонзнати (спаслись бегством), елико вороги сугнути ных (пока враги не настигли) сделать околавок (отступить), семо и овамо отай зрице, доглядай егда жизни лиховане (скрытно туда-сюда посмотреть, пока жизни не лишился).