По ту сторону Алой Реки. Потерявшие судьбу
Шрифт:
– Что, замирились? – хрипло сказал Лакил, увидев бутылки. Потом заметил сына. – Левмир, вставай, пора домой. Мать с ужином ждет.
– Папа, – прошептал Левмир, поднимаясь. Но отец не услышал его, потому что в этот момент загудел Саквобет:
– Лакил, это чего с тобой? Опять кровь, что ли, сдавал?
Санат достал бутылку такого же вина, что подарил при первой встрече, налил в кружку и поднес старосте.
– Давай, – сказал. – Пей, только медленно. И рассказывай, что случилось.
Не без колебаний Лакил принял кружку. Оглядел собравшихся.
– Утром все равно объявлять, – пробормотал он. – И повестки еще привез… Лорд Эрлот распорядился сдавать кровь каждую неделю, и норму разовую поднял. И еще… Теперь дети тоже. С десяти лет. Меньше, чем со взрослых, но тоже. Ты, Левмир, послезавтра пойдешь. Я тебя отвезу, как оклемаюсь…
Страшная тишина повисла в доме. На одних лицах читался ужас, на других – закипающая ярость.
– Каждую неделю? – скрипнул зубами Саквобет. – А работать мы как будем? Это ж… Скоро ведь осень, урожай собирать!
Лица парней вытягивались. Левмира трясло мелкой дрожью. Смотрел на этих людей – взрослых людей! – и ждал от них помощи, спасения. Они просто обязаны защитить маленького мальчика, который не ожидал встречи с ужасным миром еще года четыре. «Не раньше шестнадцати лет» – таким был закон.
Взгляды опускались. Никто не встал. Даже Саквобет лишь глухо ворчал под нос, да стискивал кружку.
– Пойдем, Левмир, – сказал староста. – Долго не сидите, парни. Вам завтра на прополку по жаре.
– Какая уж тут прополка… – протянул Саквобет.
– Такая, – отрезал Лакил. – У вампиров свои дела, у нас свои.
Выйдя на улицу, Лакил обратился к сыну, на плечо которого опирался.
– Ты-то чего там забыл? Не пил, нет? А ну дыхни.
– Нет, папа! – возмутился Левмир. Он рассказал, как было дело, и закончил фразой:
– Ну, я и остался на всякий случай. Присмотреть.
Отец тихо рассмеялся и потрепал его по голове.
– Присмотреть, значит? Ну-ну. Молодец, сынок. Не испугался ведь.
***
Лишь мать с отцом уснули, Левмир тихонько оделся и выскользнул через окно на улицу. Стемнело, на небе появились звезды и луна, превратили привычный деревенский пейзаж в сказочный. Левмир прошел мимо колодца, по широкой дуге обогнул несколько дворов и, не без внутреннего содрогания, углубился в лес. Воздух теплый, душно от насыщенных запахов.
До последнего Левмир не знал точно, пойдет ли на зов загадочной феи. Хотел пойти, очень уж запала она ему в память, но от такой причины можно лишь краснеть – вот еще, побежал к девчонке среди ночи! А после известий, принесенных отцом, решился. Если девчонка правда фея, как сказал Санат, то, может, она как-нибудь спасет деревню от этой напасти. Кроме того, Левмир, опасаясь грядущей донации, почему-то твердо взял в ум, что не переживет ее, и теперь то и дело смахивал слезу, представляя, как будет прощаться с И, а она в ужасе станет умолять его сбежать. Он-то, конечно, откажется – он ведь сильный и смелый.
Ближайшие участки леса Левмир знал не хуже любого мальчишки. Ноги сами несли вперед. Издалека слышалось журчание ручья – значит, направление верное.
Выйдя на полянку, Левмир остановился. Девчонка лежала на бревне, ладони плескались в ручейке. Левмир почувствовал, что краснеет: И была совсем голой. Стройное тельце казалось белым в лунном свете. Да, она лежала так, что ничего нельзя рассмотреть, но все же… Череда соблазнительно-жутких картинок промелькнула в голове мальчишки, вся смелость истаяла. Ступил назад, надеясь быстро скрыться между деревьями, нога угодила на корень, скользнула, и Левмир с тихим вскриком шлепнулся на землю.
Не успел прийти в себя, как словно порыв ветра ударил в лицо, а лунный свет что-то заслонило. Вскинув голову, Левмир перестал дышать. Над ним возвышалась И, теперь укутанная в ту же накидку. Зеленые глаза вспыхнули зловещим красноватым светом, ярче звезд и луны. Волосы, всколыхнувшиеся от стремительного броска, невероятно медленно опадали на плечи.
– Ты что, следил? – прошипела И.
– Н-н-нет, – пискнул Левмир. – Ты же сама сказала, чтоб пришел!
– Я тебе в полночь прийти сказала!
– Ночь же ведь!
Девочка моргнула, тряхнула головой, будто осваиваясь с непривычной мыслью. Пламя в глазах потухло.
– Так ты что же – время определять не умеешь? – Голос стал спокойнее.
– Умею, – буркнул Левмир, поднимаясь на ноги. – Когда темно – значит, ночь, а светло – день.
И расхохоталась. От злости не осталось и следа. Тонкая ручка толкнула Левмира в плечо. Развернувшись, И пошла в сторону, противоположную деревне.
– Идем, – бросила через плечо.
Левмир зашагал следом, гадая, что будет дальше. Девчонка весело скакала впереди, что-то напевая. До слуха Левмира доносились обрывки деревенских считалок и песенок, а иногда – вовсе незнакомые слова.
Полянка осталась далеко позади, лес сделался густым и незнакомым, когда Левмир решился задать вопрос:
– А куда мы идем?
– Отведу тебя в соседнюю деревню, – не оборачиваясь, сказала И. – Будешь там жить. Дня за два-три дойдем. Ты еды-то взял? Вам же есть надо. Эй, ты чего остановился?
Она с упреком смотрела на Левмира.
– Зачем в соседнюю деревню? – спросил мальчик. – Я не хочу.
– Что значит, «не хочу»? – Девчонка нахмурилась и топнула ножкой. – Я так сказала! Слушайся меня!
Левмир шагнул назад, потом – еще раз. Глаза И раскрывались все шире и шире. Она будто поверить не могла, что ей осмеливаются перечить.
– Ты! – крикнула она. – Да я тебе… А ну стой! Сейчас как врежу по голове – будешь знать! Дрянной мальчишка!
Левмир пошел обратно. Когда И принялась сыпать угрозами, ему стало легче отделаться от ее чар. Она ведь не подруга и не родная, она даже не взрослая, чтобы выслушивать такое. Спрятавшаяся было гордость всколыхнулась в груди.
Ругаясь, И шла следом. Потом принялась забегать вперед, смотреть в глаза. Левмир молчал. На лице девчонки читалось безграничное удивление, смешанное со злостью. Она не могла понять, почему ее не слушаются. Левмир ее пожалел. Глупая, избалованная. Откуда только взялась такая?