По ту сторону ночи
Шрифт:
Я немного волновался. Всякий, кому приходилось испытать возбуждение поиска и пьянящее предчувствие находки, знает такое состояние. В нем и трепет выследившего дичь охотника, и торжество шахматиста, чей конь преодолел сомкнутый строй пешек и повис над королем противника.
С раннего утра мы медленно поднимались с Сашей к верховьям реки Слюды и были уже невдалеке от ее истоков. Прямо под нами в просветах гор ярко голубеет Охотское море. Туманную даль на западе замыкает изломанный контур мыса Таран; острой стрелой он оканчивает полуостров Кони. За ближайшим поворотом узкого ущелья поднимается закутанный облаками островерхий Срединный кряж. Как колючий хребет мезозойского ящера, он протянулся вдоль всего полуострова и разделил его пополам.
Одна половина смотрит на материк, имеет мягкий климат, покрыта высокой травой и непроходимыми зарослями ольхи и каменной березы; другая обращена к открытому морю и похожа на скалистую пустыню. Разгулявшиеся в морских просторах бури часто налетают на этот склон. Они обтачивают гранит, обрушивают в морскую пучину огромные глыбы камня и искривляют по ветру стволы деревьев.
Именно этот склон полуострова привлек мое внимание. Время, ветер и непогода оголили горы и прорезали их глубокими трещинами ущелий.
Ни лес, ни трава, ни почва не мешали здесь изучению горных пород и поискам рудных жил. Работы отряда шли успешно. Хорошо отпрепарированные природой скалистые обнажения помогли нам разобраться в важных геологических закономерностях. Многие признаки указывали на возможность рудопроявлений в истоках Слюды. Мои догадки окрепли после того, как один из рабочих, полоскавший в реке белье, притащил маленькую галечку с железной рудой — гематитом. Благоприятное сочетание геологических условий и эта плохо окатанная водой галька говорили геологу о многом.
Сейчас эти предположения как будто начинали оправдываться: охряно-красное ложе горного ручья ясно говорило о близости руды.
— Подумать, сколько охры! — воскликнул, едва но свалившись со скользкого валуна, Саша. — Похоже, недалеко и до жилы?
— Да, кажется, мы подошли к гранитному массиву, где нужно искать месторождение. Посмотри, как изменены эти породы.
Действительно, отвесно уходившие в воду серые вулканические туфы были сильно уплотнены и рассекались множеством тонких жилок молочно-белого кварца. Под солнцем искрились мелкие листочки бесцветной слюды — мусковита.
— Видишь, туфы совсем утратили слоистость и сделались массивными. Кроме того, они необыкновенно сильно окварцованы. Мы явно приближаемся к гранитам и уже вошли в зону измененных пород, которая всегда окружает вторгшиеся из глубоких недр раскаленные гранитные массивы. Следи, пожалуйста, не только за обнажениями по берегам, но и за галькой в ручье!
Геологические поиски требуют большой сосредоточенности. Только постоянное напряжение мысли и зрения приводит к успеху. Геолог подмечает в маршруте все детали медленно развертывающейся перед ним картины. Постоянная тренировка внимания вырабатывает наблюдательность и хорошую зрительную память. Поэтому он никогда не заблудится там, где хотя бы однажды пришлось побывать, и не пропустит признаков, на которые всякий другой не обратил бы внимания!
Перескакивая с камня на камень и все чаще обстукивая молотком крутые стенки ущельица, мы поднялись с Сашей еще метров на полтораста. Охристый налет на дне ручья становился все более ярким, среди гальки появились полуокатанные обломки очень плотной окремненной породы почти белого цвета. Именно такой обломок с гематитом попался нам в устье Слюды.
— Смотри, Саша, — поднял я одну из галек, — вторичные кварциты. Им часто сопутствуют месторождения золота, молибдена, меди, олова. Мы близки к цели!
— Вот здорово! — воскликнул через несколько минут мой спутник, перевернув молотком одну из глыб.
Поспешно нагнувшись, я увидел на сахаристо-матовом фоне камня охристые тонкие трещинки. Они лучами отходили от небольшого гнезда кристаллической окиси железа — гематита.
Желая видеть свежий излом рудного скопления, я слегка ударил острием молотка; посыпалась кроваво-красная гематитовая пыль.
— Удивительно, минерал черный, а порошок красный, — сказал Саша.
— Гематит вовсе не черный, а темно-красный; отсюда и название: «гематос» по-гречески значит «кровь». Он кажется черным только в больших массах, а в тонких пластинках и мелких кристалликах красен, как кровь.
— А вдруг, кроме гематита, мы ничего не встретим? Железо в таких малых количествах ничего не стоит!
— Подожди, не торопись. Вторичные кварциты тем и важны, что с ними связаны месторождения многих полезных минералов. Нам прежде всего можно надеяться на самородное золото.
— Эх, хорошо бы наткнуться на золотую жилу, — мечтательно сказал Саша, — прославились бы на весь край.
— Ну, жилы мы, конечно, не найдем. Золото всегда рассеяно в кварцитах невидимыми глазу зернышками. Поэтому если мы и откроем тут месторождение, то узнаем об этом лишь зимой, когда в лаборатории сделают анализ наших образцов.
Через несколько минут мы вышли из стесненного скалами ущелья. Впереди открылась чашеобразная площадка; за ней виднелся крутой гребень водораздела. Над хаосом скал и глыбовых осыпей плыли предвещавшие циклон разорванные облака. В конце заболоченного цирка белели кварциты. Широкая их полоса сперва тянулась вдоль гребня, а затем исчезала за водоразделом.
— Вот смотри! Я уверен, что у этих скал нас ждет что-нибудь интересное; гематит лишь начало находок!
Уже издали были видны черные пятна рудных гнезд на светлом фоне кварцитов. Мы достигли зоны оруденения.
Подойдя к первой из скал, я увидел бесформенное скопление гематита. Высоко над моей головой темнело гнездо руды размером с большую дыню.
— Помоги мне подкатить ту глыбу, кажется, в верхней части гнезда есть пустота.
Когда, поднявшись на камень, я оказался вровень с гнездом, мне открылась уходящая в скалу и отчасти заполненная глиной полость.
— О, да здесь настоящая рудная пещера! В ней должны быть хорошие кристаллы. Дай-ка зубило!
У Саши заблестели глаза: может статься, природа пустит нас в одну из своих кладовых!