По ту сторону отражения

Джейн Анна

– Да, встретиться, – между тем твердо произнес Макс, – я… в прошлом, кажется, я сделал много глупостей, и сильно тебя обидел. Я хочу нормально попросить у тебя прощения и загладить свою вину. Катя, понимаешь, я всегда это осознавал, что причинил тебе боль, и хотя мы были тогда сущими детьми, честное слово, мне очень жаль. Ты ведь знаешь, как мне было жаль.

Он не спрашивал, он утверждал.

– Примерно знаю, – пробормотала я, понимая, что разговаривать с этим парнем мне очень трудно. Чувство дискомфорта меня не покидало – как будто это был не тот человек,

которого я, кажется, безумно любила пару лет назад, и по которому страдала, а кто-то другой, взявший его имя и фамилию.

– Кать, я часто вспоминал тебя, но у меня никогда не хватало храбрости, чтобы попросить у тебя прощения. Я хотел приехать к тебе, но боялся. Даже позвонить боялся. И, честно сказать, со временем это чувство только усиливалось, – продолжал Макс. – И я просто старался не думать о том, что было тогда. Но когда я вновь тебя встретил, я подумал, что не могу скрываться все время от прошлого. Катя, я… я поступил ужасно.

– Даже я бы так не смог, – шепотом согласился Кей. Я приложила палец к губам и попыталась отвернуться, чтобы блондин перестал подслушивать – наш разговор его чрезвычайно забавлял, но он не дал мне это сделать.

– А вчера увидел тебя, и во мне что-то перевернулось, – продолжал между тем Максим. И почему его голос казался раньше таким красивым и мужественным?

– Что перевернулось?

Знаешь, сколько перевернулось во мне, когда я узнала о твоем выборе?

Точно, сколько слез, истерик, я вообще чуть не сдохла из-за этой плаксы!

– Внутренности, – подсказал едва слышно Кей.

– Душа, наверное, – рассмеялся Максим. – Я точно понял, что сделал неправильный выбор. А ты… Ты стала такая женственная и милая. Как цветок орхидеи. Красивая. – Он замолчал, дав мне время переварить информацию, и продолжил: – И, ты знаешь, я и Ира – мы расстались через два года.

– Правда? Я не знала, – я не стала говорить фотографу, что мне уже все равно.

– Я не смог быть с ней. Фактически у нас не было ничего общего. Наверное, только физическая близость. Может быть, на это она поймала меня тогда?

– В точку, – шепнул Кей. – Спорим, тебе этого не хватало?

Я легонько ударила его по руке, призывая к молчанию, а он поймал мою ладонь и коснулся губами запястья, явно играя.

– Мы постоянно ссорились, спорили, Ира жутко ревновала меня ко всем. Даже к моделям на работе. А сама порой вела себя, как… В общем, мы не смогли быть вместе долго. А с тобой я мог болтать часами. Обо всем. Помнишь? Или просто смотреть на тебя и не скучать. Катя, а нежность…

– Что за нежность? – очень тихо спросила я. Кей как раз очень нежно поцеловал меня в запястье…

– Я сейчас скажу тебе глупость, но той нежности и осторожности, что были у меня к тебе тогда, я больше не чувствовал вообще. Ни к кому, – ответил Максим. – Я хотел бы встретиться с тобой. Ты правда такая мягкая и милая. То есть ты и раньше была милая, а сейчас появилось в тебе нечто такое… Изюминка, – голос Макса слегка дрогнул, и парень рассмеялся.

Вот если бы он мне позвонил еще пару месяцев назад и сказал такое…

Я бы умерла от счастья.

– Максим, поверь, с тобой я тоже могла часами не скучать.

– Ты помнишь? Это хорошо. И ты знаешь, а я ведь действительно почему-то стал ревновать тебя к тому белобрысому красавчику, который крутился рядом с тобой. Он твой парень?

– Что-то вроде этого.

– Насколько у вас серьезные отношения? У меня есть шанс начать все сначала? Катрина, прости меня? Правда пару лет назад я был моральным уродом.

– Максим, послушай, ты не должен просить прощения – все в порядке.

– Нет! – воскликнул мой собеседник. Наверняка у него сейчас брови сдвинуты к переносице и нижняя губа закушена – когда Максим волновался, он всегда так делал. Наверное, делает и сейчас. – Я такой дурак! Я бы все вернул назад и поступил по-другому.

– Я бы тоже, – прошептал Кей, – мы бы обратились к другим фотографам. Давай, кончай свой треп с ним, моя детка.

– Катя, давай встретимся? – продолжал Максим. – Я, наверное, недостоин, но…

Дальнейшего развития фраза Макса не получила – его нахально прервали.

– Подтверждаю – недостоин, – резко вырвал у меня сотовый Кей. – Не звони сюда больше, парень, если тебе не нужны неприятности.

– Это кто? – рассержено произнес Макс. – Ты кто?

– Кто я? Я Кей, парень Кати.

– Отдай телефон! – попыталась восстановить я справедливость.

– Кей? Из группы? – удивленно произнес мой бывший любимый человек. Как будто много Кеев живут в нашем городе. – Это ты?

– Да. Парень, не помню, как там тебя, эта девочка занята, – лениво проговорил Кирилл. – Она моя и только моя, делиться ею не буду. И если я увижу тебя рядом с ней, ты можешь смело эмигрировать куда-нибудь в Голландию или в Аргентину.

– Что-то я не видел вас вместе, – процедил Макс, явно ошарашенный. – Она с другим была.

– Приезжай, увидишь. Теперь со мной. Моя малышка как раз сейчас в одном халатике, только что встала.

– Ты что-то с ней сделал? – голос Макса стал неожиданно грозным, раньше я не замечала за ним таких интонаций.

– Что сделал? Ну если только счастливой.

– А тот парень, он кто? – не верила моя первая любовь словам музыканта.

– Он тот, кто отгоняет таких, как ты, от моей девочки. Охрана. А, да, кстати, – задумчиво протянул Кей. – У меня нет привычки встречаться сразу с двумя подругами. Ты не знаешь случайно, кто так делает?

– Не вмешивайся. Кей, кем ты себя возомнил?

– Человеком. Фотограф, ты поднадоел. Мы были заняты делом.

– Высокомерный недоносок, – выругался Макс.

– Дурак! Ты что делаешь? – опять закричала я, все же вырывая мобильный назад. Но было поздно – Максим повесил трубку.

– Я тебя защищаю, – высокомерно отвечал блондин.

Опять начались эти ссоры с ним! Сколько можно? Я уже устала, моя голова скоро лопнет, и я стану новым Всадником без головы.

– Защищаешь? – скривила я губы, не зная, что делать: то ли расплакаться, то ли раскричаться, то ли вообще засмеяться.