По ту сторону рассвета
Шрифт:
«Финрод двинул вперед нэрвен. Снес темного рохира и…»— нет, все-таки рохир намекает не на Ильвэ: его же устраняет «воительница».
«Истар оказался под угрозой с двух сторон: светлый рохир и нэрвен вблизи башни. (…) Гортхауэру пришлось смириться с жертвой истара»— более чем прозрачный намек на будущую потерю Сауроном своей силы и Тол-и-Нгаурот.
«Гортхауэр вывел нэрвен в поле ngwalme»— Тхурингвэтиль заполучила Берена.
«Финрод переместил валу на поле thule»— поместив фигуру «сила» в поле «дух», Финрод явно дает понять, что земными средствами эту войну выиграть нельзя.
«Финрод переместил рохира на поле silme (…) на поле alda (…) на поле noldo (…) шагнул рохиром на поле ngwalme»— явный намек на странствия Берена — горы, Дориат, Нарготронд и плен у Саурона.
«Финрод взял валой темную нэрвен»— Тхурингвэтиль погибнет от стрелы Анардила Фин-Риана, который в этот момент взывает к Тулкасу.
«Вала Гортхауэра уже не мог угрожать башне, он ведь находился не между рохиром, нэрвен и башней, а между башней, нэрвен и королем! Следующего хода у него не было. Нэрвен взяла его сразу»— пророчество о победе Лютиэн над Морготом. Кстати, беря валу, нэрвен оказывалась на поле «harma», сокровище.
Список благодарностей и матюков
Благодарности
Профессору Дж. Р. Р. Толкиену — за все хорошее, что есть в этой книге.
Кэтрин Кинн — за каторжную редакторскую работу над текстом и за подаренный образ Эленхильд.
Ms.Twinkle — за теологические и мифологические консультации.
Серой Коале — за конструктивную критику и глюки.
Сэнте Ниэрнассе — за моральную поддержку, стихи и глюки.
Айренару Нарготрондцу — за поддержку, консультации по вопросам эльфийской психологии и просто за то, что он есть.
Наталье Васильевой — за блестящую реконструкцию языка, психологии и идеологии Моргота, а также его последователей.
Наталье Некрасовой — за то же самое плюс доброжелательную поддержку.
Сабрине — за конструктивную критику и свежие идеи.
Алексею Свиридову — за «Звирьмариллион» и вклад в образ главного героя.
Blind Guardian, Sting, Белегу Мориквэнди, Дирфиону и Арандилю — за песни.
Алексею Липатову — за понимание и правильное художественное изображение персонажей.
Анке-Катрин Эйсманн — за великолепные иллюстрации к «Лэйтиан».
Марии Ломбиде Эспелете — за великолепный стиль и нолдорское чувство юмора.
Владимиру Зарвину — за консультации в области оружия и военного искусства средневековья.
Мелу Гибсону и Питеру Джексону — за выдающиеся достижения в кинематографии.
Матюки
Мне — за все плохое, что есть в этой книге, несмотря на старания всех вышеперечисленных.
Кириллу Еськову и Сергею Переслегину — за сбитие с панталыку.
Серая Коала
Безответственный треп на потусторонние темы
Итак, роман — Ольгин, треп — мой. Почему не рецензия? Выйдет томик, будут и рецензии (уже не мои, правда). А у меня — от стола к столу, алаверды, с интернетным разгильдяйством сетевому ресурсу привет. В конце концов, есть что-то милое и заветное в пописывании для себя, в стол, и в «рецензировании» вот такой вот электронной, тепленькой детки, чуть попискивающей голосом автора в форумных разговорах: «а что вы имели в виду? — А я вот…».
Но сначала — гадкая преамбула.
В одном сильно нетрезвом разговоре под шашлыки завязался ожесточенный спор: кто тупее, американцы или русские? Я стояла за первенство безмозглых насельников родимых просторов. Нет, понятно, что повсеместная дурь — черта народная и интернациональная. Но я аргументировала тем, что наша, русская дурь — она воинственная. То есть американцу, замечала я через стакан, и в голову не придет с пеной у рта рубиться в споре на тему, в которой он ни бельмеса не смыслит. Ну, не знаю, где Афганистан, ну и что — и отошел в сторонку. Или атлас, в конце концов, купил. Русский же будет биться за местоположение неизвестной ему страны. Впрочем, я не совсем права. Моя псевдокультурология подпитывалась интернетными впечатлениями, а это необъективный подход. Потому что все знают, что Интернет — это, в том числе, такой большой слив для мнений и воплей, за которые в более контролируемом и менее демократическом месте (в университетской аудитории, например) набили бы попу. Больно и до мозолей. Чтобы неповадно было всякой чушью мозги слушателям забивать.
Но Интернету закон не писан. И оттого его обширная палуба — заповедное место для отслеживания… эээ… наивных мнений. Знаете, как сейчас в лингвистике модно исследовать «наивную анатомию» (это как язык представляет себе строение человеческого тела), «наивную лингвистику» (язык о языке), «наивную картину мира» в целом. Не научную, а обыденную, проявляющуюся в речи каждого носителя языка. Так вот, я заметила, что в Нете крайне популярны два донаучных (а чаще псевдонаучных и антинаучных) наивняка — «наивное литературоведение» и «наивное христианство». Не знаю, почему так повезло именно этой конфессии (граждане почему-то не считают своим долгом распространиться об иудаизме или мусульманстве). Наверное, купола и кресты в небе возбуждают нестерпимое желание на них / о них / про них полаять. Здравая мысль, что религия с двухтысячелетним стажем уже имеет четкие ответы на все вопросы, в голову не приходит, и амбициозные граждане начинают выдумывать христианство с нуля. Вернее, по мотивам смутных впечатлений от отрывочных сведений. Я своими глазами видела, как на одном форуме один молодой человек с жаром доказывал, что Толкиен, оказывается, не христианский писатель, и знаете почему? Потому, заявлял молодой человек, что Эру рук-ног не имеет, а христианский Бог имеет, ведь человека он создал по своему образу и подобию. Нормально, да? Экая же несусветная дичь, скажете вы. Но какой апломб! Или вот еще случай из жизни. Женщина возмущается: «Христос — еврей?! — А кто же? — Я всю жизнь считала, что он русский!»
Голова в голову по популярности среди дилетантов-налетчиков идет топик с «рецензированием» худож. произведений. Оо-о, это просто праздник какой-то, а не тема! Нет, я понимаю, когда граждане говорят слова типа «а мне понравилось — а мне не понравилось». Но иногда граждан тянет порассуждать о высоком. О том, как оно в худ. произведении быть должно. Опять же, здравая мысль, что для грамотного анализа нужна спецподготовка, в голову не приходит. Я лично видела, как на одном форуме один молодой человек серьезно выговаривал (по-моему, той же Брилевой), что худ. произведение должно оцениваться в зависимости от того, принял или не принял читатель авторскую точку зрения. Если, говорит, цели не достигло и читателя в правоте автора не убедило, то плохое произведение. Как товар в магазине — не работает, значит, брак. Вот ведь бред какой, скажете вы. Вы, молодой человек, еще посоветовали бы розничную цену на такое произведение скинуть, как на покоцанную микроволновку. Особенно грешит подобными излияниями техническая интеллигенция. Не знаю почему. Видимо, наводит на ложные мысли тот факт, что она, техническая интеллигенция, тоже читать умеет, а раз умеет (делается вывод), то в состоянии о прочитанном грамотно высказаться. Так вот это не так, господа. Перевожу на язык доступных метафор: это все равно, если бы рядовой юзер, вместо того, чтобы жаловаться на «виснет- не виснет», начал самоуверенно рассуждать о языках программирования и о внутреннем устройстве программы. Комичная сцена, не правда ли? Или вот еще, из последнего. Читательница (уж не знаю, кто по образованию) гневно упрекает Брилеву в том (тут, господа, начинайте следить внимательно!), что ее роман (sic!) длиннее эпической поэмы (sic!) «Лэ о Лейтиан». Нет, я еще раз повторю: читательница сетует, что сюжет Лейтиан в романе изложен пространнее, чем в поэме! Каково, а?! Эка фря, расписалася тута! Нет, я понимаю, что читательница не знает истории литературы (да и не обязана знать), и не подозревает, что еще древние греки любили из одной строчки гомеровского эпоса сделать цельну длинну трагедь (на мыло Софокла с Еврипидом! — видимо, такой у нас теперь лозунг). Но просто подумать и догадаться, что эпическая поэма — она по закону жанра будет покороче, чем роман с претензией на реализм (у него ж побочные линии, психологические мотивировки действий персонажей, внутренние монологи, пейзажные и портретные описания — все в развернутом виде!), — нет, на это сил не хватает. Но писать — писать будем.