По ту сторону реки. Ярилина рукопись
Шрифт:
– Не хочет дом новой хозяйки, – как-то буднично произнесла женщина, встала на колени и принялась доставать из нижнего ящика обернутые черным бархатом предметы.
– Глупости. Папа же хочет, – сказал Сева, почувствовав в голосе мачехи досаду.
– А дом – нет. – Юля продолжала стоять на своем. – Ох, ну и древность, верно ты говоришь. – Она развернула один из свертков, и на свет появилась тонкая серебряная чашечка с витой ручкой. – А это? Ну только посмотри. И эти блюдца? Ощущение, что им тысяча лет. Хотя чему я удивляюсь, им действительно может быть тысяча лет. Ведь ваш род такой старинный! Ну ладно, мы возьмем несколько ложек, а когда домовые вернут наши, мы
– Руны?! – воскликнул Сева и выхватил из ее рук серебряную пиалу. Он стал вертеть ее, разглядывая со всех сторон, сердце начало биться быстрее. Надписи были размытыми, почерневшее серебро прятало свои древние секреты. – Ты не думаешь, что самые старые сервизы могли быть утеряны? Хотя бы при переездах? – Планетарных рун нигде не было видно.
– Да нет, отчего же. Все это охранялось очень тщательно. И где же тут ложки? К тому же не так далеко переезжали ваши предки. По-моему, они всегда строились на этом пятачке земли. Ну разве что каждый раз выстраивали новый дом метрах в пяти от старого. Эти развалины, поросшие мхом и травой в саду, – не что иное, как останки ваших жилищ. Это мне твой отец поведал.
– Зачем строиться в одном и том же месте?
– Наверное, вас тут что-то держит. Давай-ка сюда, я уберу.
Сева протянул ей пиалу, и в этот момент взгляд его буквально приковался к поцарапанному, немного выгнутому серебряному донышку – в четко выгравированном кружке была маленькая славянская руна.
– О, Велесов Шлем. – Молодая мачеха проследила за направлением его взгляда и усмехнулась. – Я как-то раз уже натыкалась на эту руну у вас в доме. Смешно, верно, что серебряная посуда с таким знаком принадлежит вам, а не семейству Велес.
Сева почувствовал, как его наполняет небывалое волнение – он стоит на пороге величайшего открытия. Ничего удивительного не было в том, что Велесов Шлем повстречался Юле в этом доме… Ярилино Копье обозначало то же самое, что и руна Марса, а Велесов Шлем – то же, что планетарный знак Меркурия. Поток его мыслей прервал голос мачехи, она достала целый сверток тяжелых потемневших ложечек.
– Вот они! Смотри, на них-то четкие узоры! Руны Меркурия. Прямо на всех. Ну, это я понимаю. Знак потомственных целителей. Хорошо, что праздничный десерт не обойдется сегодня без ложек. Ну что бы я делала без тебя, Сева? – Юля встала.
– Где ты видела Велесов Шлем? Где? Вспомни место!
– В погребе, кажется.
– Я скоро вернусь, ладно? – тут же пробормотал Сева. – Через полчаса… или через час! Я помогу все приготовить, хорошо? Но сейчас мне срочно надо уйти! Очень срочно!
– Да… ладно… – Женщина озадаченно поглядела ему вслед, когда он вылетел из гостиной.
В прихожей он схватил куртку и через секунду оказался в заснеженном саду позади дома: это было обычное, не слишком ухоженное и не очень красивое место, но теперь его древность казалась Севе неоспоримой. В дальнем конце сада большие валуны перемешались с остатками кирпичной кладки, сквозь которую протиснулись жесткие тонкие стебли камнеломки. Тленом изъеденный камень кое-где был покрыт мшистой серостью и присыпан снегом. Такие же серые глыбы торчали из земли рядом со старым кленом, на котором вот уже лет пятнадцать висели дряхлые веревочные качели.
«Наверное, вас тут что-то держит, – вспомнил Сева фразу мачехи. – Что? Что нас может держать на этом месте?»
Надо было отправиться в подвал, в погреб, но Сева почувствовал, что ему следует еще раз взглянуть на сад – кладбище некогда богатых домов его предков.
От
Взгляд Воздушного Колдуна тут же приковался к этому земляному хребту. В самом погребе он бывал сотни раз – это было маленькое квадратное помещение, заставленное соленьями и ненужными вещами. Севе отчего-то стало казаться, что, спустись он туда опять, ничего необычного он там не найдет, но вот этот холм… длинная насыпь, что ползла через весь сад… Почему она вела прямо к стене? Словно нитка тянулась с насаженными на нее, как бусины, остовами старых зданий и новым жилищем Заиграй-Овражкиных. Было ли это тем, что «держало» всю семью на одном месте?
Вернувшись в дом, Сева все же отправился в подвал, но так и не нашел там ничего, что могло объяснить ему происхождение земляной насыпи: никаких потайных дверей он не обнаружил, а также никаких знаков, в том числе и Велесова Шлема. Вероятно, Юля видела эту руну где-то еще, назвав погреб по ошибке.
Тайна не отпускала, он вернулся в сад и продолжил свои исследования. Вал за кленом переходил в пологий холмик, с которого Сева в детстве скатывался на санках.
– Осторожно! Справа камень, ты помнишь? Не ударься! – кричал с порога нежный голос матери, но Сева, конечно же, влетел в камень лбом.
Вот и сам клен. С ним тоже были связаны детские воспоминания.
– Севушка, слезай с дерева! Ты можешь упасть!
– Ну и что? Я не разобьюсь. Папа сказал, что Воздушные Маги не разбиваются!
Он, естественно, не разбился, но очень долго лежал на земле, чувствуя такую нестерпимую боль, что даже немного всплакнул.
Дальше за кленом начинался бурьян – никто в эту часть сада не ходил. Никто, кроме маленького мальчика, которого оставляли поиграть одного. Там, в бурьяне, прятался полуразрушенный, очерченный каменным кругом колодец. Черная вода страшно и таинственно сверкала далеко в глубине. В ней ничего не отражалось: ни небо, ни Севино лицо. Он часами мог смотреть на нее, слушая эхо собственного голоса и гулкие всплески брошенных вниз камней. Но однажды, Сева помнил как сейчас, ему что-то померещилось там на дне. Какой-то темный всполох, движение чего-то призрачного, и приятный еле различимый шорох заставил его свеситься вниз всем телом…
В тот момент его схватили руки матери.
– Милый, ты мог разбиться! Ну зачем ты туда полез!
– Мама, Воздушные Маги не разбиваются!
– Значит, захлебнуться. Там же вода! Холодная, темная! Там глубоко!
– Колодец завалили, – бросил отец через некоторое время, холодно глядя на сына. – Теперь тебе до него не добраться.
Сева, пораженный этим воспоминанием, сначала замер, а потом на ватных ногах побрел туда… К бурьяну, потом пошел все быстрее и быстрее. Кучу наваленных друг на друга камней и веток он вскоре раскидал, и показался замшелый край колодца. Уровень воды внизу не изменился. Ее чернота была все такой же завораживающей, как и много лет назад. Сева нагнулся, с нарастающем трепетом следя за тем, как падающий снег, попав в колодец, будто бы сразу исчезал. Вдруг его рука скользнула по рассыпающейся от старости породе, и большой кусок камня полетел вслед за снежинками. Он достиг поверхности воды, сильно бултыхнув, и скрылся в темноте. В ту же секунду послышался еще один глухой удар – камень ударился о дно.