Шрифт:
1
Так уж вышло, что с женой Антон Сушков разошелся. Как и почему? Да кто ж его знает! В таких случаях принято говорить – не сошлись характерами. Наверное, так оно и есть. Оставил ей двухкомнатную квартиру, всю мебель и прочее имущество. Сложил в «дипломат» тетрадки со своими стихами, пару нижнего белья да носки. И ушел. На счастье, именно в то время его маленький бизнес был на подъеме, и, выкружив пару-тройку удачных заказов, он смог прикупить себе однокомнатную квартиру на девятом этаже панельного дома. Дом стоял на окраине Екатеринбурга, и с верхних этажей открывался великолепный
По роду своей деятельности Антону часто приходилось бывать в различных фирмах, проектных институтах и в крупных строительных организациях, общаться с очень грамотными, а порой и просто незаурядными людьми. И это приносило ему, кроме заработка, огромное удовольствие. Для середины девяностых это была большая удача, ибо большинство толковых специалистов из профессии ушли в бизнес, в свободное плавание. А среди оставшихся найти близких по духу людей было непросто. Но Антону как-то всегда везло на встречи с неординарными личностями. Был, правда, один минус. Организм тридцатилетнего, вполне здорового мужчины, требовал выхода своей энергии. А вот с этим были как раз проблемы. Дело в том, что работа отнимала практически все время Антона, и на личную жизнь почти ничего не оставалось. Кроме того, он решительно не представлял, где и как можно познакомиться с какой-нибудь приличной девушкой. Все его знакомые представительницы прекрасного пола, – в основном по работе, естественно, – давно были замужем и вполне себе счастливы в браке. Либо уж совсем не в его, Антона, вкусе. Словом, личная жизнь отсутствовала как таковая.
Однажды, когда Сушков уже собирался уходить из своего маленького, но очень функционального и уютного офиса, раздался телефонный звонок. «Это кто так уработался, – подумал Антон, поднимая трубку, – времени-то восьмой час вечера уже».
– Ой, братишка, привет, привет, – защебетал в трубке голос его младшей сестры Татьяны, – ты что, все еще на работе?
– Да как раз собирался уезжать. А ты специально звонишь так поздно, надеялась, что не застанешь? – огрызнулся Антон.
– Нет, миленький, нет, любименький, просто знаю, что ты допоздна задерживаешься, – все эти эпитеты «миленький», да «любименький» начали настораживать. «Опять просить чего-то будет», – решил Антон и не ошибся.
– Выручи, родненький, – продолжала напевать Танька, – мы с Саней в отпуск улетаем, а Мотю оставить не на кого. Ты же знаешь, мы обычно на соседку нашу, Светку, всегда рассчитывали, а тут она в больницу попала с аппендицитом. Ну, просто тупиковая какая-то ситуация. А у нас уже и билеты, и путевки. Возьми к себе Мотю недельки на три, а?
– Тань, ты пойми, мне собака в доме не нужна. Тем более такая, как ваша. Давай поступим по-другому. Ты мне ключи оставь, я каждый день буду заезжать к вам, Мотю кормить и выгуливать. Все одно мне по вечерам делать нечего, – предложил Антон.
– Ой, выручил, ой, спасибо тебе. Только ты ключи сегодня забери, мы завтра уже улетаем.
Был конец марта. После отчаянных весенних снегопадов, наконец-то выглянуло солнце, становилось по-настоящему тепло. Возле офиса Антона, расположенного на первом этаже жилой пятиэтажной «хрущевки», в густом кустарнике заливалась синица, радуясь первому весеннему теплу. Сушков подошел к машине, остановился, послушал веселый свист птахи, посмотрел, прищурившись на вечернее солнце, на абсолютно
– Садись, миленький, поешь. С работы, как-никак, а дома-то, поди, шаром покати. Готовить-то ленишься, наверное? Поешь, давай, а я тебе пока покажу все: вот корм для Моти, варить ничего не надо, вот лоточек у нее. Она же маленькая у нас, если даже и задержишься, она в лоток сходит, подстилку только поменяешь потом, и все, чтоб не воняло на всю квартиру. Давай, родненький, выручай.
Мотя, – маленький мохнатый комочек породы «померанский шпиц» с черными пронзительными глазками, – сидела тут же, посреди кухни, и внимательно слушала наставления хозяйки, настороженно поглядывая то на нее, то на гостя.
– Ну, что, Мотя? Остаемся мы с тобой на хозяйстве, – обратился Антон к собаке. Мотя гавкнула коротко и, понурив голову, ушла в свой домик, стоявший в прихожей. Обиделась, что ее с собой не берут, да еще и оставляют на попечение этого противного дядьки, который вечно не дает ей лишний раз побаловаться, а главное, никогда не разрешает грызть его ботинки.
На другой день Антон закончил работу пораньше. Надо было заехать на квартиру сестры, разобраться там, что к чему. К удивлению Антона, входная дверь оказалась запертой лишь на один замок из двух, причем, на самый слабенький, с защелкой. Основной же, ригельный замок, оказался отомкнут. «Вот раззявы, – подумал Антон, – видимо, так спешили, что и квартиру толком не закрыли. Такая халатность может однажды и боком выйти». Мотя выбежала в прихожую, завиляла хвостом и для порядка пару раз тявкнула. Антон прошел на кухню, достал собачий корм, развел водой, как указано было на упаковке.
– Ну, что, Мотя, пойдем пока гулять? – Антон вернулся в прихожую.
– Вот, дьявол! А где же твой поводок? Еще удерешь от меня, Танюха же меня потом с потрохами съест и не подавится. Мотя, где поводок?
Мотя засеменила своими коротенькими лапками мимо Антона в приоткрытую дверь спальной. «Туда утащила, что ли?» – Антон пошел за собакой. Войдя в спальную, Сушков, мягко говоря, несколько опешил: на заправленной покрывалом хозяйской кровати лежала прямо в одежде, лицом вниз какая-то дамочка.
– Алле, гараж, – Антон потрепал девушку по плечу, – хорош спать, вставай пришел.
Та не шевельнулась. Антон еще раз, но уже чуть сильнее потряс плечо девушки. Никакой реакции. Тогда он аккуратно перевернул девушку на спину. Глаза ее были закрыты, лицо мертвенно бледное, дыхания не ощущалось.
– Да что за черт! – выругался Сушков, наклонился, прислушался – дышит ли?
Дыхание, хотя и очень слабое, но было. Антон взял руку спящей, попытался нащупать пульс. Сделать это оказалось крайне сложно – пульс еле прощупывался. Только тут Сушков обратил внимание на валяющиеся подле кровати упаковки от каких-то таблеток.
– Едрить твою через кочерыжку! Траванулась, кажется. Как раз этого нам еще и не хватало! – вслух произнес Антон, – и что теперь делать?
Первой мыслью было – вызвать скорую помощь. Но пока добежишь до телефона-автомата, пока дозвонишься, пока приедут… Эта дамочка тем временем «двинет кони», а отвечать кто будет? Устанешь объясняться потом с нашими доблестными правоохранителями. Антон потряс девушку за плечи, дал несколько легких пощечин, снова потряс. Девушка медленно открыла глаза. Взгляд ее был, хотя и мутным, но заметно удивленным и даже немного ошарашенным.